Неточные совпадения
Степан Аркадьич в школе учился хорошо,
благодаря своим хорошим способностям, но был ленив и шалун и потому вышел из последних; но, несмотря на свою всегда разгульную
жизнь, небольшие чины и нестарые годы, он занимал почетное и с хорошим жалованьем место начальника в одном из московских присутствий.
Du train que cela va, [
Благодаря такому образу
жизни,] всё время уйдет на это.
— Я очень
благодарю вас за ваше доверие, но… — сказал он, с смущением и досадой чувствуя, что то, что он легко и ясно мог решить сам с собою, он не может обсуждать при княгине Тверской, представлявшейся ему олицетворением той грубой силы, которая должна была руководить его
жизнью в глазах света и мешала ему отдаваться своему чувству любви и прощения. Он остановился, глядя на княгиню Тверскую.
Так, полдень мой настал, и нужно
Мне в том сознаться, вижу я.
Но так и быть: простимся дружно,
О юность легкая моя!
Благодарю за наслажденья,
За грусть, за милые мученья,
За шум, за бури, за пиры,
За все, за все твои дары;
Благодарю тебя. Тобою,
Среди тревог и в тишине,
Я насладился… и вполне;
Довольно! С ясною душою
Пускаюсь ныне в новый путь
От
жизни прошлой отдохнуть.
Он был небольшого ума, но
благодаря такому положению, которое позволяло ему свысока смотреть на все тщеславные треволнения
жизни, образ мыслей его был возвышенный.
Лонгрен поехал в город, взял расчет, простился с товарищами и стал растить маленькую Ассоль. Пока девочка не научилась твердо ходить, вдова жила у матроса, заменяя сиротке мать, но лишь только Ассоль перестала падать, занося ножку через порог, Лонгрен решительно объявил, что теперь он будет сам все делать для девочки, и,
поблагодарив вдову за деятельное сочувствие, зажил одинокой
жизнью вдовца, сосредоточив все помыслы, надежды, любовь и воспоминания на маленьком существе.
На кухне Грэй немного робел: ему казалось, что здесь всем двигают темные силы, власть которых есть главная пружина
жизни замка; окрики звучали как команда и заклинание; движения работающих,
благодаря долгому навыку, приобрели ту отчетливую, скупую точность, какая кажется вдохновением.
Так начиналась своеобразная фантастическая лекция о
жизни и людях — лекция, в которой,
благодаря прежнему образу
жизни Лонгрена, случайностям, случаю вообще, — диковинным, поразительным и необыкновенным событиям отводилось главное место.
Лариса.
Благодарю тебя… Но пусть там и дико, и глухо, и холодно; для меня после той
жизни, которую я здесь испытала, всякий тихий уголок покажется раем. Что это Юлий Капитоныч медлит, я не понимаю.
«Нужен дважды гениальный Босх, чтоб превратить вот такую действительность в кошмарный гротеск», — подумал Самгин, споря с кем-то, кто еще не успел сказать ничего, что требовало бы возражения. Грусть, которую он пытался преодолеть, становилась острее, вдруг почему-то вспомнились женщины, которых он знал. «За эти связи не
поблагодаришь судьбу… И в общем надо сказать, что моя
жизнь…»
— Знакома я с ним шесть лет, живу второй год, но вижу редко, потому что он все прыгает во все стороны от меня. Влетит, как шмель, покружится, пожужжит немножко и вдруг: «Люба, завтра я в Херсон еду». Merci, monsieur. Mais — pourquoi? [
Благодарю вас. Но — зачем? (франц.)] Милые мои, — ужасно нелепо и даже горестно в нашей деревне по-французски говорить, а — хочется! Вероятно, для углубления нелепости хочется, а может, для того, чтоб напомнить себе о другом, о другой
жизни.
Он горячо
благодарил судьбу, если в этой неведомой области удавалось ему заблаговременно различить нарумяненную ложь от бледной истины; уже не сетовал, когда от искусно прикрытого цветами обмана он оступался, а не падал, если только лихорадочно и усиленно билось сердце, и рад-радехонек был, если не обливалось оно кровью, если не выступал холодный пот на лбу и потом не ложилась надолго длинная тень на его
жизнь.
— Ты засыпал бы с каждым днем все глубже — не правда ли? А я? Ты видишь, какая я? Я не состареюсь, не устану жить никогда. А с тобой мы стали бы жить изо дня в день, ждать Рождества, потом Масленицы, ездить в гости, танцевать и не думать ни о чем; ложились бы спать и
благодарили Бога, что день скоро прошел, а утром просыпались бы с желанием, чтоб сегодня походило на вчера… вот наше будущее — да? Разве это
жизнь? Я зачахну, умру… за что, Илья? Будешь ли ты счастлив…
—
Благодарю: не надо; привык уж все в
жизни без позволения делать, так и яблоки буду брать без спросу: слаще так!
Но их мало,
жизни нет, и пустота везде. Мимо фрегата редко и робко скользят в байдарках полудикие туземцы. Только Афонька, доходивший в своих охотничьих подвигах, через леса и реки, и до китайских, и до наших границ и говорящий понемногу на всех языках, больше смесью всех, между прочим и наречиями диких, не робея, идет к нам и всегда норовит прийти к тому времени, когда команде раздают вино. Кто-нибудь поднесет и ему: он выпьет и не
благодарит выпивши, не скажет ни слова, оборотится и уйдет.
Но не на море только, а вообще в
жизни, на всяком шагу, грозят нам опасности, часто, к спокойствию нашему, не замечаемые. Зато, как будто для уравновешения хорошего с дурным, всюду рассеяно много «страшных» минут, где воображение подозревает опасность, которой нет. На море в этом отношении много клеплют напрасно,
благодаря «страшным», в глазах непривычных людей, минутам. И я бывал в числе последних, пока не был на море.
— Вот плакала, что меня присудили, — говорила она. — Да я век должна Бога
благодарить. То узнала, чего во всю
жизнь не узнала бы.
В
жизни Хионии Алексеевны французский язык был неисчерпаемым источником всевозможных комбинаций, а главное —
благодаря ему Хиония Алексеевна пользовалась громкой репутацией очень серьезной, очень образованной и вообще передовой женщины.
С этой точки зрения русские горные заводы, выстроенные на даровой земле крепостным трудом, в настоящее время являются просто язвой в экономической
жизни государства, потому что могут существовать только
благодаря высоким тарифам, гарантиям, субсидиям и всяким другим льготам, которые приносят громадный вред народу и обогащают одних заводчиков.
— Кроме двери, во всем правду сказал, — громко крикнул Митя. — Что вшей мне вычесывал —
благодарю, что побои мне простил —
благодарю; старик был честен всю
жизнь и верен отцу как семьсот пуделей.
Первое, что я сделал, —
поблагодарил гольда за то, что он вовремя столкнул меня с плота. Дерсу смутился и стал говорить, что так и надо было, потому что если бы он соскочил, а я остался на плоту, то погиб бы наверное, а теперь мы все опять вместе. Он был прав, но тем не менее он рисковал
жизнью ради того, чтобы не рисковал ею я.
Потом она стала
благодарить гостя за спасение
жизни ее и чести ее дочери.
— Бедная, бедная моя участь, — сказал он, горько вздохнув. — За вас отдал бы я
жизнь, видеть вас издали, коснуться руки вашей было для меня упоением. И когда открывается для меня возможность прижать вас к волнуемому сердцу и сказать: ангел, умрем! бедный, я должен остерегаться от блаженства, я должен отдалять его всеми силами… Я не смею пасть к вашим ногам,
благодарить небо за непонятную незаслуженную награду. О, как должен я ненавидеть того, но чувствую, теперь в сердце моем нет места ненависти.
Сомнения! — разве совместима речь о сомнениях с мыслью о вечно ликующих детях? Сомнения — ведь это отрава человеческого существования.
Благодаря им человек впервые получает понятие о несправедливостях и тяготах
жизни; с их вторжением он начинает сравнивать, анализировать не только свои собственные действия, но и поступки других. И горе, глубокое, неизбывное горе западает в его душу; за горем следует ропот, а отсюда только один шаг до озлобления…
Женившись, он продолжал свою
жизнь без изменения, только стал еще задавать знаменитые пиры в своем Хлудовском тупике, на которых появлялся всегда в разных костюмах: то в кавказском, то в бухарском, то римским полуголым гладиатором с тигровой шкурой на спине, что к нему шло
благодаря чудному сложению и отработанным мускулам и от чего в восторг приходили московские дамы, присутствовавшие на пирах.
— Слава тебе, господи!.. А уж тебя не знаю, чем и
благодарить. По гроб
жизни не забуду… И в поминанье даже запишу, хоть ты и некрещеный.
Если страдание само по себе ценно, то бороться со страданием невозможно; тогда остается пассивно терпеть все страдания
жизни и
благодарить за них Господа.
Сравнительно большое количество семейных объясняется не какими-либо особенностями хозяйств, располагающими к семейной, домовитой
жизни, а случайностями: легкомыслием местной администрации, сажающей семейных на участки в Александровске, а не в более подходящем для этого месте, и тою сравнительною легкостью, с какою здешний поселенец,
благодаря своей близости к начальству и тюрьме, получает женщину.
Благодаря ему очень многие потеряли совесть и даже
жизнь.
Эта Лукерья задает в избе общий тон
жизни, и
благодаря ей на всей обстановке сказывается близость ошалелого, беспутного бродяги.
Сколько
благодаря этому на каторге пессимистов, угрюмых сатириков, которые с серьезными, злыми лицами толкуют без умолку о людях, о начальстве, о лучшей
жизни, а тюрьма слушает и хохочет, потому что в самом деле выходит смешно.
— Что ты на стены-то лезешь? — досадливо проговорила Белоконская. — Человек ты добрый, да смешной: два гроша тебе дадут, а ты
благодаришь, точно
жизнь спасли. Ты думаешь, это похвально, ан это противно.
— Уж я произведу… Во как по гроб
жизни благодарить будете… У меня рука легкая на золото; вот главная причина… Да… Всем могу руководствовать вполне.
Я часто вспоминаю слова ваши, что не трудно жить, когда хорошо, а надобно быть довольным, когда плохо.
Благодаря бога я во всех положениях довольно спокоен и очень здоров — что бог даст вперед при новом нашем образе
жизни в Читинской, что до сих пор от нас под большим секретом, — и потому я заключаю, что должно быть одно из двух: или очень хорошо, или очень дурно.
В первом вашем письме вы изложили весь ваш быт и сделали его как бы вновь причастным семейному вашему кругу. К сожалению, он не может нам дать того же отчета —
жизнь его бездейственная, однообразная! Живет потому, что провидению угодно, чтоб он жил; без сего убеждения с трудом бы понял, к чему ведет теперешнее его существование. Впрочем, не огорчайтесь: человек, когда это нужно, находит в себе те силы, которые и не подозревал; он собственным опытом убедился в сей истине и
благодарит бега.
— И должен
благодарить, потому что эта идеальность тебя до добра не доведет. Так вот и просидишь всю
жизнь на меревском дворе, мечтая о любви и самоотвержении, которых на твое горе здесь принять-то некому.
— Да-с, это звездочка! Сколько она скандалов наделала, боже ты мой! То убежит к отцу, то к сестре; перевозит да переносит по городу свои вещи. То расходится, то сходится. Люди, которым Розанов сапог бы своих не дал чистить, вон, например, как Саренке,
благодаря ей хозяйничали в его домашней
жизни, давали советы, читали ему нотации. Разве это можно вынести?
Она была чрезвычайно рада этому,
благодарила мужа, причастилась и три последние дня
жизни все говорила с сыном.
Но ни у кого нет аппетита
благодаря сидячей
жизни и неправильному сну, а также потому, что большинство девиц, как институтки в праздник, уже успели днем послать в лавочку за халвой, орехами. рахат-лукумом, солеными огурцами и тянучками и этим испортили себе аппетит.
Я обыкновенно читал с таким горячим сочувствием, воображение мое так живо воспроизводило лица любимых моих героев: Мстиславского, князя Курбского и Палецкого, что я как будто видел и знал их давно; я дорисовывал их образы, дополнял их
жизнь и с увлечением описывал их наружность; я подробно рассказывал, что они делали перед сражением и после сражения, как советовался с ними царь, как
благодарил их за храбрые подвиги, и прочая и прочая.
Между прочим, она сказала ему, что безрассудно сердиться на Волгу и бурю, что такие препятствия не зависят от воли человеческой и что грешно роптать на них, потому что их посылает бог, что, напротив, мы должны
благодарить его за спасение нашей
жизни…
Вот ты говорил теперь целый час о любви к человечеству, о благородстве убеждений, о благородных людях, с которыми познакомился; а спроси Ивана Петровича, что говорил я ему давеча, когда мы поднялись в четвертый этаж, по здешней отвратительной лестнице, и оставались здесь у дверей,
благодаря бога за спасение наших
жизней и ног?
— Товарищ, дорогой мой, милый,
благодарю,
благодарю всем сердцем, прощай! Буду работать, как ты, не уставая, без сомнений, всю
жизнь!.. Прощай!
Снова в уши матери отовсюду, из окон, со дворов, ползли летели слова тревожные и злые, вдумчивые и веселые. Но теперь ей хотелось возражать,
благодарить, объяснять, хотелось вмешаться в странно пеструю
жизнь этого дня.
Даже в полку, который
благодаря условиям дикой провинциальной
жизни не отличался особенно гуманным направлением, он являлся каким-то диковинным памятником этой свирепой военной старины, и о нем передавалось много курьезных, почти невероятных анекдотов.
Повторяю: роль солидного читателя приобретает преувеличенное значение
благодаря тому, что у нас общественная
жизнь со всеми ее веяниями складывается преимущественно в столицах и больших городах, где солидные люди, несмотря на свою сравнительную немногочисленность, стоят на первом плане.
Благодаря внедрившейся в его
жизнь дисциплине руководить и распоряжаться его действиями не представляет никакого труда.
Оба в юных летах думали скончать
жизнь в столоначальнических должностях, но,
благодаря беззаветной свирепости при исполнении начальственных предписаний, были замечены, понравились и удостоены повышения в чинах и должностях.
Были у него довольно серьезные неприятности с губернским предводителем по случаю манкировки визитов, которую дозволила себе сделать губернаторша, действительно державшая себя, ко вреду мужа, какой-то царицей; но губернатор,
благодаря своей открытой и вполне губернаторской
жизни, так умел сойтись с дворянами, что те, собственно в угоду ему, прокатили на первой же баллотировке губернского предводителя на вороных.
Через несколько лет вышла отдельная книга А.П. Сухова «Типы темного царства», из
жизни замоскворецкого купечества, которую он прекрасно изучил
благодаря своей профессии богомаза.