Неточные совпадения
— Ну, иди, иди, и я сейчас приду к тебе, — сказал Сергей Иванович, покачивая головой, глядя на
брата. — Иди же скорей, — прибавил он улыбаясь и, собрав свои книги, приготовился итти. Ему самому вдруг стало весело и не хотелось
расставаться с
братом. — Ну, а во время дождя где ты был?
— Хочешь пройтись, пойдем вместе, — сказал он, не желая
расставаться с
братом, от которого так и веяло свежестью и бодростью. — Пойдем, зайдем и в контору, если тебе нужно.
Приезду гостей он обрадовался, как бог весть чему. Точно как бы увидел он
братьев, с которыми надолго
расстался.
— Да что это,
брат, разве мы в самом деле навеки
расстаемся, что ты мне… такие завещания делаешь?
— Ага! родственное чувство заговорило, — спокойно промолвил Базаров. — Я заметил: оно очень упорно держится в людях. От всего готов отказаться человек, со всяким предрассудком
расстанется; но сознаться, что, например,
брат, который чужие платки крадет, вор, — это свыше его сил. Да и в самом деле: мой
брат, мой — и не гений… возможно ли это?
Потом он с великим недоумением припоминал несколько раз в своей жизни, как мог он вдруг, после того как
расстался с Иваном, так совсем забыть о
брате Дмитрии, которого утром, всего только несколько часов назад, положил непременно разыскать и не уходить без того, хотя бы пришлось даже не воротиться на эту ночь в монастырь.
Тогда же, в ту ночь,
расставшись с
братом, почувствовал он в исступлении своем, что лучше даже «убить и ограбить кого-нибудь, но долг Кате возвратить».
Он сам занимался моим воспитанием и никогда бы со мной не
расстался, если б
брат его, мой родной дядя, не заехал к нам в деревню.
Теперь у нее оставались только
братья и, главное, княжна. Княжна, с которой она почти не
расставалась во всю жизнь, еще больше приблизила ее к себе после смерти мужа. Она не распоряжалась ничем в доме. Княгиня самодержавно управляла всем и притесняла старушку под предлогом забот и внимания.
Скажи, каким образом, Вильгельм пишет на твоем листке? Или он переведен куда-нибудь? Видно, они
расстались с
братом. Бобрищевы-Пушкины нынешнюю зиму перейдут в Тобольск. Павел Сергеевич очень доволен этим перемещением: будет вместе с Фонвизиными, и
брату лучше в этом заведении, нежели в Красноярске, а может быть, перемена места произведет некоторую пользу в его расстроенном положении.
Папенька и
брат Johann приехали в город, и мы вместе пошли бросить Los, [жребий (нем.).] кому быть Soldat и кому не быть Soldat. Johann вытащил дурной нумеро — он должен быть Soldat, я вытащил хороший нумеро — я не должен быть Soldat. И папенька сказал: «У меня был один сын, и с тем я должен
расстаться! Ich hatte einen einzigen Sohn und von diesem muss ich mich trennen!»
— Папенька! — я сказал, — не говорите так, что «у вас был один сын, и вы с тем должны
расстаться», у меня сердце хочет выпрыгнуть, когда я этого слышу.
Брат Johann не будет служить — я буду Soldat!.. Карл здесь никому не нужен, и Карл будет Soldat.
С
братьями он
расстался мирно и был в восторге, что теперь у него целый запас табаку. Конечно, он не мог воздержаться, чтоб не обозвать Порфишу кровопивушкой и Иудушкой, но выражения эти совершенно незаметно утонули в целом потоке болтовни, в которой нельзя было уловить ни одной связной мысли. На прощанье братцы расщедрились и даже дали денег, причем Порфирий Владимирыч сопровождал свой дар следующими словами...
И жаль
расстаться с тобой, а делать,
брат, нечего!
Видишь, Фома, мы не сходимся в некоторых пунктах… да, именно в некоторых пунктах, и потому, Фома, не лучше ли,
брат,
расстаться?
Наконец мы
расстались. Я обнял и благословил дядю. «Завтра, завтра, — повторял он, — все решится, — прежде чем ты встанешь, решится. Пойду к Фоме и поступлю с ним по-рыцарски, открою ему все, как родному
брату, все изгибы сердца, всю внутренность. Прощай, Сережа. Ложись, ты устал; а я уж, верно, во всю ночь глаз не сомкну».
Прасковья Ивановна со дня на день откладывала свой отъезд — так было тяжело ей
расстаться с
братом, ее спасителем и благодетелем с малых лет.
Встал и протянул мне руку. Так молча и
расстались. Выхожу из кабинета в коридор, встречаю Сергея Тимофеевича, рассказываю сцену с
братом. Он покачал головой и говорит...
— Нет,
брат! не
расставайся с отцовским благословением: я положу и за тебя и за себя.
Бились день. рубились день-другой,
В третий день к полудню стяги пали,
И
расстался с
братом брат родной
На реке кровавой, на Каяле.
— И я скажу то же самое, — примолвил Зарядьев, закуривая новую трубку табаку. — Мне случалось видеть трусов в деле — господи боже мой! как их коробит, сердечных! Ну, словно душа с телом
расстается! На войне наш
брат умирает только однажды; а они, бедные, каждый день читают себе отходную. Зато уж в мирное время… тьфу ты, пропасть! храбрятся так, что и боже упаси!
Присутствие
брата, с которым у него было слишком мало общего, который не удостоил его даже упрека, который даже не пренебрегал, а просто брезгал им, — угнетало его… да и
расстаться с Давыдом не составляло для него особенного горя. Меня, разумеется, разлука эта уничтожила; я словно осиротел на первых порах и потерял всякую опору в жизни и всякую охоту к ней.
Брат и сестра
расстались.
Сыромятов. Вот тебе сказ короткий: не будь ты мне друг, все одно что
брат, я б с тобою жив не
расстался; уж то ли, се ли, а по крайности расстрамил бы тебя на весь свет!.. А теперь хоть и обидно, а больше-то мне тебя жалко! Оплели!.. Да и что ж не оплести, коли сам в петлю лезет… затянуть только покрепче!..
В начале 1815 года семейные обстоятельства внезапно вызвали меня из Петербурга. Оставя
брата жить у полковника Мартынова и поручив его вниманию и участию Шишковых, я поскакал сломя голову в Вятскую, а потом в Оренбургскую губернию. С 1807 года я не
расставался с
братом, и это была первая разлука.
Григорий Иванович. Готово! Пожалуйте! Нет, нет, Онуша, ты возле меня, я с тобой не
расстанусь. А ты, Оленька, сюда, по левую руку… Что, озябла, дружок? Ручки-то у тебя какие холодные! Ничего,
брат, выпьешь, и сейчас все пройдет. Боже мой, какая роскошь!
Всей силой наперли миршенские! Не устоять бы тут якимовским, втоптали бы их миршенцы в грязную речку, но откуда ни возьмись два
брата родных Сидор да Панкратий, сыновья якимовского кузнеца Степана Мотовилова. Наскоро стали они строить порушенную стену, быстро расставили бойцов кого направо, кого налево, а на самой середке сами стали супротив Алеши Мокеева, что последний из хоровода ушел, — больно не хотелось ему
расставаться с бедной сироткою Аннушкой.
Она
рассталась с
братом еще утром, когда он, возвратясь с поединка, сразил ее вестью о смерти Подозерова.
Брат Вася не верил, что я уезжаю, до тех пор пока няня и наш кучер Андрей не принесли из кладовой старый чемоданчик покойного папы, а мама стала укладывать в него мое белье, книги и любимую мою куклу Лушу, с которой я никак не решилась
расстаться. Няня туда же сунула мешок вкусных деревенских коржиков, которые она так мастерски стряпала, и пакетик малиновой смоквы, тоже собственного ее приготовления. Тут только, при виде всех этих сборов, горько заплакал Вася.
Они
расстались. С почти облегченным сердцем отправился Владимир к себе в гостиницу, с аппетитом съел поданный ему обед и стал нетерпеливо поглядывать на часы, дожидаясь того времени, когда можно будет поехать к Боровиковым — такова была фамилия матери,
брата и сестер Агнессы Михайловны Зыковой.
Свадьба была в Москве, здесь провели молодые свой медовый месяц. Родные остались для Тони теми же дорогими друзьями, какими были прежде. Она приглашала Крошку Доррит к себе на житье в деревню, но та, пожелав ей всевозможного счастья, не хотела
расставаться со своими
братьями и скромной долей, которой лучше не желала. Тони распределила свой денежный капитал, доставшийся ей после смерти ее благодетельницы,
братьям и сестре, только переслала к себе в деревню свой любимый рояль, с которым не могла
расстаться.
Дочери Сурминой были в восторге, что приобрели новую сестру по выбору их сердца. Положено было с общего согласия жениха и невесты отвезти пока Тони Лорину в Москву к
братьям и Даше, а уж потом Антонину Павловну Сурмину — хозяйкою в приреченское имение, доставшееся после дяди. Прощание Лизы и Тони было самое трогательное, они
расставались, как будто не надеялись больше свидеться.
Цесаревич приехал на праздник Пасхи в Петербург. Весь двор заметил, что никогда оба
брата не были так тесно связаны между собою: они почти не
расставались и часто вели долгие беседы у императрицы-матери.
Невольно содрогнулась она от этих слов, заплакала и бросилась к нему на грудь. Она не чувствовала к нему особенной любви, но привыкла к нему, уважала его, как покровителя,
брата, друга; знала, что он к ней привязан; носила уже его имя — и потерять его было для нее тяжело. Разными обманами старались ее успокоить. Друзья
расстались.
Они
расстались, довольные друг другом, помирившись, как
брат и сестра, бывшие в ссоре.
Денежный долг Тони был уплачен, всякая движимость, остававшаяся в квартире Ранеевых, отчасти продана, отчасти перешла в комнату Даши и в комнату Тони, которую занял искалеченный
брат их. Ему же, как бы по наследству, перешли все группы vieux Saxe, назначенные Володе. Лиза взяла с собою только дорогие для нее семейные портреты, картину с изображением Жанны д'Арк и завещанную ей отцом фарфоровую сестру милосердия. Тони не
рассталась со своим рыцарем.