Неточные совпадения
— Я пожалуюсь? Да ни за что в свете! Разговоры такие пойдут, что и не рад жалобе! Вот
на заводе — взяли задатки, ушли. Что ж мировой судья? Оправдал. Только и держится всё волостным судом да старшиной. Этот отпорет его по старинному. А не будь этого —
бросай всё!
Беги на край света!
Тогда только можно будет
бросить книги и, не обращая внимания
на Карла Иваныча,
бежать вниз.
— С неделю тому назад сижу я в городском саду с милой девицей, поздно уже, тихо, луна катится в небе, облака
бегут, листья падают с деревьев в тень и свет
на земле; девица, подруга детских дней моих, проститутка-одиночка, тоскует, жалуется, кается, вообще — роман, как следует ему быть. Я — утешаю ее:
брось, говорю, перестань! Покаяния двери легко открываются, да — что толку?.. Хотите выпить? Ну, а я — выпью.
Самгина сильно толкнули; это китаец, выкатив глаза, облизывая губы, пробивался к буфету. Самгин пошел за ним, посмотрел, как торопливо, жадно китаец выпил стакан остывшего чая и,
бросив на блюдо бутербродов грязную рублевую бумажку, снова
побежал в залу. Успокоившийся писатель, наливая пиво в стакан, внушал человеку в голубом кафтане...
Самгин видел, как отскакивали куски льда, обнажая остов баррикады, как двое пожарных, отломив спинку дивана, начали вырывать из нее мочальную набивку,
бросая комки ее третьему, а он, стоя
на коленях, зажигал спички о рукав куртки; спички гасли, но вот одна из них расцвела, пожарный сунул ее в мочало, и быстро, кудряво
побежали во все стороны хитренькие огоньки, исчезли и вдруг собрались в красный султан; тогда один пожарный поднял над огнем бочку, вытряхнул из нее солому, щепки; густо заклубился серый дым, — пожарный поставил в него бочку, дым стал более густ, и затем из бочки взметнулось густо-красное пламя.
Они с испугом указывают
на нас: кто успевает, запирает лавки, а другие
бросают их незапертыми и
бегут в разные стороны.
«Это все и у нас увидишь каждый день в любой деревне, — сказал я барону, — только у нас, при таком побоище, обыкновенно баба
побежит с кочергой или кучер с кнутом разнимать драку, или мальчишка
бросит камешком». Вскоре белый петух упал
на одно крыло, вскочил,
побежал, хромая, упал опять и наконец пополз по арене. Крыло волочилось по земле, оставляя дорожку крови.
Когда стемнело, они зажгли тростниковые факелы и затем
побежали по направлению к прорубям, время от времени с силой
бросая на лед колотушки.
— Что же читать! — воскликнула она и,
бросив книгу
на стол, прибавила: — Так лучше пойду дурачиться, — и
побежала в сад.
— Черт с тобою! — сказал дед,
бросив котел. —
На тебе и клад твой! Экая мерзостная рожа! — и уже ударился было
бежать, да огляделся и стал, увидевши, что все было по-прежнему. — Это только пугает нечистая сила!
Я
побежал домой,
бросил книги, не нашел братьев и опять опрометью кинулся
на улицу.
Нас выпороли и наняли нам провожатого, бывшего пожарного, старичка со сломанной рукою, — он должен был следить, чтобы Саша не сбивался в сторону по пути к науке. Но это не помогло:
на другой же день брат, дойдя до оврага, вдруг наклонился, снял с ноги валенок и метнул его прочь от себя, снял другой и
бросил в ином направлении, а сам, в одних чулках, пустился
бежать по площади. Старичок, охая, потрусил собирать сапоги, а затем, испуганный, повел меня домой.
По рассказам арестантов, этот старик убил
на своем веку 60 человек; у него будто бы такая манера: он высматривает арестантов-новичков, какие побогаче, и сманивает их
бежать вместе, потом в тайге убивает их и грабит, а чтобы скрыть следы преступления, режет трупы
на части и
бросает в реку.
Присев
на задние ноги, то есть сложив их
на сгибе, упершись в какое-нибудь твердое основание, заяц имеет способность с такою быстротою и силою разогнуть их, что буквально
бросает па воздух все свое тело; едва обопрется он о землю передними лапками, как уже задние, далеко перепрыгнув за передние, дают опять такой же толчок, и
бег зайца кажется одною линией, вытянутою в воздухе.
— А хочешь, я сейчас… при-ка-жу, слышишь ли? только ему при-ка-жу, и он тотчас же
бросит тебя и останется при мне навсегда и женится
на мне, а ты
побежишь домой одна? Хочешь, хочешь? — крикнула она как безумная, может быть, почти сама не веря, что могла выговорить такие слова.
И он чуть не
побежал с террасы. Но племянник Лебедева схватил его за руку и что-то шепнул ему. Тот быстро воротился и, вынув из кармана незапечатанный письменный конверт большого формата,
бросил его
на столик, стоявший подле князя.
Вместо ответа Вася схватил камень и запустил им в медного заводовладельца. Вот тебе, кикимора!.. Нюрочке тоже хотелось
бросить камнем, но она не посмела. Ей опять сделалось весело, и с горы она
побежала за Васей, расставив широко руки, как делал он.
На мосту Вася набрал шлаку и заставил ее
бросать им в плававших у берега уток. Этот пестрый стекловидный шлак так понравился Нюрочке, что она набила им полные карманы своей шубки, причем порезала руку.
Набат поднял весь завод
на ноги, и всякий, кто мог
бежать, летел к кабаку. В общем движении и сумятице не мог принять участия только один доменный мастер Никитич, дожидавшийся под домной выпуска. Его так и подмывало
бросить все и
побежать к кабаку вместе с народом, который из Кержацкого конца и Пеньковки бросился по плотине толпами.
Вот едет он путем-дорогою, со своими слугами верными, по пескам сыпучиим, по лесам дремучиим, и откуда ни возьмись налетели
на него разбойники, бусурманские, турецкие да индейские нехристи поганые; и, увидя беду неминучую,
бросает честной купец свои караваны богатые со прислугою своей верною и
бежит в темны леса.
Сама говорю, что низость, а если он
бросит меня, я
побегу за ним
на край света, хоть и отталкивать, хоть и прогонять меня будет.
Я плюнул ему в лицо и изо всей силы ударил его по щеке. Он хотел было броситься
на меня, но, увидав, что нас двое, пустился
бежать, схватив сначала со стола свою пачку с деньгами. Да, он сделал это; я сам видел. Я
бросил ему вдогонку скалкой, которую схватил в кухне,
на столе… Вбежав опять в комнату, я увидел, что доктор удерживал Наташу, которая билась и рвалась у него из рук, как в припадке. Долго мы не могли успокоить ее; наконец нам удалось уложить ее в постель; она была как в горячечном бреду.
Вдруг ударил по ступенькам палкой,
побежал, отпер свою дверь и через минуту вынес мне медных денег, все пятаки, и
бросил их в меня
на лестницу.
И чем дольше я думал, тем больше и больше таяла моя недавняя решимость действовать с умом. И по мере того как она исчезала,
на ее место, сначала робко, но потом все настойчивее и настойчивее, всплывала другая решимость:
бросить!
Бросить все и
бежать!
Санин застегнул сюртук и молча взял шляпу. Марья Николаевна
бросила на него светлый взгляд, кивнула головою и быстро
побежала вниз по лестнице. И он
побежал вслед за нею.
Но как скоро начинает мало-помалу уменьшаться туман страсти или сквозь него невольно начинают пробивать ясные лучи рассудка, и мы видим предмет нашей страсти в его настоящем виде с достоинствами и недостатками, — одни недостатки, как неожиданность, ярко, преувеличенно бросаются нам в глаза, чувства влечения к новизне и надежды
на то, что не невозможно совершенство в другом человеке, поощряют нас не только к охлаждению, но к отвращению к прежнему предмету страсти, и мы, не жалея,
бросаем его и
бежим вперед, искать нового совершенства.
Стукнув в ответ
на его «не отопру» три раза в дверь кулаком и прокричав ему вслед, что он сегодня же три раза пришлет за мной Настасью, но я уже сам не пойду, я
бросил его и
побежал к Юлии Михайловне.
Не раз она решалась
бросить все и
бежать в Пале-де-Кристаль, но невидимая рука удерживала ее
на стезе благоразумия.
Жена, видя, что дело доходит теперь до нее,
бросает пряжу, веретено и
бежит из комнаты; донцо [Донцу — доска,
на которой сидит пряха, втыкая в нее гребень или кудель.] валится
на землю, арестанты хохочут.
Бросил я ее, страх
на меня напал, и лошадь
бросил, а сам
бежать,
бежать, домой к себе по задам забежал, да в баню: баня у нас такая старая, неслужащая стояла; под потолок забился и сижу там.
Извозчик, хлестнув лошадь, поехал прочь, а дворник впрягся в ноги девицы и, пятясь задом, поволок ее
на тротуар, как мертвую. Я обезумел,
побежал и,
на мое счастье,
на бегу, сам
бросил или нечаянно уронил саженный ватерпас, что спасло дворника и меня от крупной неприятности. Ударив его с разбегу, я опрокинул дворника, вскочил
на крыльцо, отчаянно задергал ручку звонка; выбежали какие-то дикие люди, я не мог ничего объяснить им и ушел, подняв ватерпас.
И готова товар свой
бросить да
бежать, а тут он ей и скажет: «Жалко мне тебя, баба, бедная ты, баба,
на тебе копейку, а дрянь эту мне отдай».
На кладбище не взошёл Шакир, зарыли без него, а я, его не видя, испугался,
побежал искать и земли горсть
на гроб не
бросил, не успел. Он за оградой в поле
на корточках сидел, молился; повёл его домой, и весь день толковали. Очень милый, очень хороший он человек, чистая душа. Плакал и рассказывал...
— Ну, уж я б ни за что не променяла своего леса
на ваш город, — сказала Олеся, покачав головой. — Я и в Степань-то приду
на базар, так мне противно сделается. Толкаются, шумят, бранятся… И такая меня тоска возьмет за лесом, — так бы
бросила все и без оглядки
побежала… Бог с ним, с городом вашим, не стала бы я там жить никогда.
Слава тебе господи!
Брось ножик, черт окаянный!
На каторгу тебя заберут! Позвонили, дурак!
Беги в кухню!
Тут все
бросали свою работу и
бежали спасать старушку, которая, не чувствуя уже никаких преград под ногами, торжественно продолжала свое шествие. Взглянув
на усердие и бережливость, с какими таскала она и ставила горшки свои, можно было подумать, что судьба нового жилища единственно зависела от сохранности этих предметов.
По площади шумно бегают дети, разбрасывая шутихи; по камням, с треском рассыпая красные искры, прыгают огненные змеи, иногда смелая рука
бросает зажженную шутиху высоко вверх, она шипит и мечется в воздухе, как испуганная летучая мышь, ловкие темные фигурки
бегут во все стороны со смехом и криками — раздается гулкий взрыв,
на секунду освещая ребятишек, прижавшихся в углах, — десятки бойких глаз весело вспыхивают во тьме.
Уже с первых минут стало ясно, что дочь уступит матери в легкости и силе, — Нунча
бежала так свободно и красиво, точно сама земля несла ее, как мать ребенка, — люди стали
бросать из окон и с тротуаров цветы под ноги ей и рукоплескали, одобряя ее криками; в два конца она опередила дочь
на четыре минуты с лишком, и Нина, разбитая, обиженная неудачей, в слезах и задыхаясь, упала
на ступени паперти, — не могла уже
бежать третий раз.
Я посмотрел
на него с сожалением,
бросил презрительный взгляд
на толпу трусов, его окружающих, и
побежал проститься с вами.
Ворона прилетела вовремя. Мальчишки уже
бежали, чтобы захватить добычу, но Ворона успела разорвать тонкую сетку, и Канарейка очутилась опять
на свободе. Мальчишки долго гонялись за проклятой Вороной,
бросали в нее палками и камнями и бранили.
Воды становилось всё меньше… по колено… по щиколотки… Мы всё тащили казённую лодку; но тут у нас не стало сил, и мы
бросили её.
На пути у нас лежала какая-то чёрная коряга. Мы перепрыгнули через неё — и оба босыми ногами попали в какую-то колючую траву. Это было больно и со стороны земли — негостеприимно, но мы не обращали
на это внимания и
побежали на огонь. Он был в версте от нас и, весело пылая, казалось, смеялся навстречу нам.
— Антоний проиграл цезарю Октавиану битву при Акциуме потому, что,
бросив свой флот и командование,
побежал на своем корабле вслед за Клеопатрой, когда она испугалась и отплыла из боя, — вот что бывает!
И с царевной
на крыльцо
Пес
бежит и ей в лицо
Жалко смотрит, грозно воет,
Словно сердце песье ноет,
Словно хочет ей сказать:
Брось!
Я внимательно посмотрел
на маленькую женщину, почти девушку,
на ее небольшие желтые руки, и в душе подивился ее смелости; мне
на память пришел случай, когда однажды я должен был вынуть большую занозу из ноги одного шалуна, и как эта мудреная операция
бросила меня в холодный пот, и я готов был
бежать, чтобы избавиться только от своей трудной роли; докторша, кажется, угадала истинный ход моих мыслей и с прежней улыбкой проговорила...
С полминуты Аксютка посмотрела
на Поликея,
на Акулину,
на детей, которые высунулись из-под одеяла, схватила скорлупку ореха, валявшуюся
на печи,
бросила в Анютку и, проговорив еще раз «сею минутою притить», как вихрь вылетела из комнаты, и маятники с обычною быстротой замотались поперек линии ее
бега.
Шерамур все провожал нас до последней стадии, — даже нес мой плед и не раз принимался водить туда и сюда мою руку, а в самую последнюю минуту мне показалось, как будто он хотел потянуть меня к себе или сам ко мне потянуться. По лицу у него скользнула какая-то тень, и волнение его стало несомненно: он торопливо
бросил плед и
побежал, крикнув
на бегу...
Алексей. Гетмана? Отлично! Сегодня в три часа утра гетман,
бросив на произвол судьбы армию,
бежал, переодевшись германским офицером, в германском поезде, в Германию. Так что в то время, как поручик собирается защищать гетмана, его давно уже нет. Он благополучно следует в Берлин.
А я к тому времени опять прихварывать начал. Перемогался изо всех сил. Случалось — подаю
на стол, вдруг как забьет меня кашель. Сначала держусь, а потом, когда не станет возможности,
брошу приборы
на стол и
бегом в коридор. Кашляю, кашляю, даже в глазах потемнеет. Этаких вещей ведь в хороших ресторанах не любят. Ты, скажут, или служи, или ступай в больницу ложись. Здесь не богадельня. У нас публика чистая.
И солдатик последний
на пригорке стоит, остановился. Потом ружье
бросил, закрыл лицо руками и убежал. Мы и не гонимся:
беги, бог с тобой! Один он, бедняга,
на всем кордоне остался, потому что было двадцать человек. Тринадцать
на амурскую сторону за провизией поехали, да из-за ветру не успели еще вернуться, а шестерых мы уложили.
Булычов. Ты, Павлин Савельев,
брось проповеди… Шурок, ты
на лыжах
бежать собралась?
Чего не знал наш друг опальный?
Слыхали мы в тюрьме своей
И басни хитрые Крылова,
И песни вещие Кольцова,
Узнали мы таких людей,
Перед которыми поздней
Слепой народ восторг почует,
Вздохнет — и совесть уврачует,
Воздвигнув пышный мавзолей.
Так иногда, узнав случайно,
Кто спас его когда-то тайно,
Бедняк, взволнованный,
бежит.
Приходит, смотрит — вот жилище,
Но где ж хозяин? Всё молчит!
Идет бедняга
на кладбище
И
на могильные плиты
Бросает поздние цветы…