Неточные совпадения
Я познакомился с ним
года два тому
назад, проиграл ему
тысячу триста, все, что
было.
Несколько
лет назад в Петербург приехала маленькая старушка-помещица, у которой
было, по ее словам, «вопиющее дело». Дело это заключалось в том, что она по своей сердечной доброте и простоте, чисто из одного участия, выручила из беды одного великосветского франта, — заложив для него свой домик, составлявший все достояние старушки и ее недвижимой, увечной дочери да внучки. Дом
был заложен в пятнадцати
тысячах, которые франт полностию взял, с обязательством уплатить в самый короткий срок.
Все, что ты вновь возвестишь, посягнет на свободу веры людей, ибо явится как чудо, а свобода их веры тебе
была дороже всего еще тогда, полторы
тысячи лет назад.
Лет пятнадцать
назад здесь
было до четырех
тысяч оленей.
Будущее не реальнее прошлого: то, что
будет через
тысячу лет, и то, что
было тысячу лет тому
назад, или одинаково призрачно, или одинаково реально.
— Милостивые государыни и милостивые государи! Мне приходится начать свое дело с одной старой басни, которую две
тысячи лет тому
назад рассказывал своим согражданам старик Менений Агриппа. Всякий из нас еще в детстве, конечно, слыхал эту басню, но
есть много таких старых истин, которые вечно останутся новыми. Итак, Менений Агриппа рассказывал, что однажды все члены человеческого тела восстали против желудка…
— Сообрази! — сказал Махотин, сверкая узкими глазами. — Четыре
года тому
назад они, жулье, на баню собирали. Три
тысячи восемьсот
было собрано. Где они? Бани — нет!
К объяснению всего этого ходило, конечно, по губернии несколько темных и неопределенных слухов, вроде того, например, как чересчур уж хозяйственные в свою пользу распоряжения по одному огромному имению, находившемуся у князя под опекой; участие в постройке дома на дворянские суммы, который потом развалился; участие будто бы в Петербурге в одной торговой компании, в которой князь
был распорядителем и в которой потом все участники потеряли безвозвратно свои капиталы; отношения князя к одному очень важному и значительному лицу, его прежнему благодетелю, который любил его, как родного сына, а потом вдруг удалил от себя и даже запретил называть при себе его имя, и, наконец, очень тесная дружба с домом генеральши, и ту как-то различно понимали: кто обращал особенное внимание на то, что для самой старухи каждое слово князя
было законом, и что она, дрожавшая над каждой копейкой, ничего для него не жалела и, как известно по маклерским книгам,
лет пять
назад дала ему под вексель двадцать
тысяч серебром, а другие говорили, что m-lle Полина дружнее с князем, чем мать, и что, когда он приезжал, они, отправив старуху спать, по нескольку часов сидят вдвоем, затворившись в кабинете — и так далее…
Тут он вспомнил про 12 р., которые
был должен Михайлову, вспомнил еще про один долг в Петербурге, который давно надо
было заплатить; цыганский мотив, который он
пел вечером, пришел ему в голову; женщина, которую он любил, явилась ему в воображении, в чепце с лиловыми лентами; человек, которым он
был оскорблен 5
лет тому
назад, и которому не отплатил за оскорбленье, вспомнился ему, хотя вместе, нераздельно с этими и
тысячами других воспоминаний, чувство настоящего — ожидания смерти и ужаса — ни на мгновение не покидало его.
Показалось Александрову, что он знал эту чудесную девушку давным-давно, может
быть,
тысячу лет назад, и теперь сразу вновь узнал ее всю и навсегда, и хотя бы прошли еще миллионы
лет, он никогда не позабудет этой грациозной, воздушной фигуры со слегка склоненной головой, этого неповторяющегося, единственного «своего» лица с нежным и умным лбом под темными каштаново-рыжими волосами, заплетенными в корону, этих больших внимательных серых глаз, у которых раек
был в тончайшем мраморном узоре, и вокруг синих зрачков играли крошечные золотые кристаллики, и этой чуть заметной ласковой улыбки на необыкновенных губах, такой совершенной формы, какую Александров видел только в корпусе, в рисовальном классе, когда, по указанию старого Шмелькова, он срисовывал с гипсового бюста одну из Венер.
Мы руководимся в экономических, государственных и международных отношениях теми основами, которые
были годны людям три и пять
тысяч лет тому
назад и которые прямо противоречат и теперешнему нашему сознанию и тем условиям жизни, в которых мы находимся теперь.
Тысяча восемьсот
лет тому
назад христианское учение открыло людям истину о том, как им должно жить, и вместе с тем предсказало то, чем
будет жизнь человеческая, если люди не
будут так жить, а
будут продолжать жить теми основами, которыми они жили до него, и чем она
будет, если они примут христианское учение и
будут в жизни исполнять его.
«В продолжение 20
лет все силы знания истощаются на изобретение орудий истребления, и скоро несколько пушечных выстрелов
будет достаточно для того, чтобы уничтожить целое войско. [Книга эта издана
год тому
назад; за этот
год выдумали еще десятки новых орудий истребления — новый, бездымный порох.] Вооружаются не как прежде несколько
тысяч бедняков, кровь которых покупали за деньги, но теперь вооружены поголовно целые народы, собирающиеся резать горло друг другу.
В
тысяча восемьсот тридцать пятом
году, стало
быть, восемнадцать
лет тому
назад, совершилось ужасное злодеяние: мать Инсарова вдруг пропала без вести; через неделю ее нашли зарезанною.
В отчетном
году было обмануто двенадцать
тысяч человек; все больничное дело, как и двадцать
лет назад, построено на воровстве, дрязгах, сплетнях, кумовстве, на грубом шарлатанстве, и больница по-прежнему представляет из себя учреждение безнравственное и в высшей степени вредное для здоровья жителей.
— Стоики, которых вы пародируете,
были замечательные люди, но учение их застыло еще две
тысячи лет назад и ни капли не подвинулось вперед и не
будет двигаться, так как оно не практично и не жизненно.
— Благодарю вас, я совершенно счастлив. Полтора
года тому
назад женился на Кате Одинцовой и уже имею сына. Поэтому получение места
было для меня как нельзя более кстати. Знаете: хотя у нас и довольно обеспеченное состояние, но когда имеешь сына, то лишних
тысяча рублей весьма не вредит.
Если вы удивитесь, что такой-то ничего не имел несколько
лет назад и
был беден, как церковная мышь, а теперь ворочает десятками
тысяч собственного капитала, имеет несколько домов в Перми или в Екатеринбурге, вам совершенно серьезно ответят стереотипной фразой: «Да ведь он служил в караване…» Дальнейших пояснений не требуется все равно как для человека, побывавшего в Калифорнии, сопричисленного к интендантскому ведомству или ограбившего какой-нибудь банк.
Восемнадцать
лет тому
назад умер мой товарищ, окулист, и оставил после себя семилетнюю дочь Катю и
тысяч шестьдесят денег. В своем завещании он назначил опекуном меня. До десяти
лет Катя жила в моей семье, потом
была отдана в институт и живала у меня только в летние месяцы, во время каникул. Заниматься ее воспитанием
было мне некогда, наблюдал я ее только урывками и потому о детстве ее могу сказать очень немного.
Две
тысячи лет тому
назад эти предметы
были точка в точку в таком же виде, как и теперь.
Напившись чаю, Иван Петрович ушел в дом. Через десять минут он появился на крыльце и… поразил Лизу. Он, юноша, только семь
лет тому
назад переставший называться Ванькой и Ванюшкой, готовый за двугривенный своротить челюсть, поставить весь дом вверх дном,
был одет чертовски хорошо. Он
был в соломенной широкополой шляпе, в чудных блестящих ботфортах, жилетке пике…
Тысяча больших и малых солнц светилось в его брелоках. В правой руке держал он с шиком перчатки и хлыстик…
Два
года тому
назад, когда он, только слегка наметив свой план, бросил службу и приехал в Петербург, у него не
было ничего, кроме небольшого, заложенного и перезаложенного хуторка, не имеющего уже никакой цены, да двух-трех
тысяч наличности, собранной на службе из жалованья и наград, которые он получал, благодаря его усердию, рачительности и талантам.
С
год они из чужих краев вернулись, ну и изверг же муж у ней, у несчастной, все как
есть дочиста прожил, что за ней
было, а денег
была уйма — триста
тысяч, сын у ней в Париже воспитывается, в чужие руки басурманам его отдал, и с собой взять запретил, как
назад в Россию они ехали.
Потом, когда они уже так запутались в этих рассуждениях, что сами перестали понимать то, о чем говорили, я внушал одним, что самое важное для них — это изучить и разъяснить все то, что написал человек по имени Аристотель, живший
тысячи лет тому
назад в Греции; другим внушал, что самое важное для них — это найти такой камень, посредством которого можно бы
было делать золото, и такой эликсир, который излечивал бы от всех болезней и делал людей бессмертными.
— На имя Соколова… Ага… — говорил Николай Герасимович, осматривая вексель. — Но позвольте, этот вексель и еще два таких же, всего на сумму двенадцать
тысяч рублей, два
года тому
назад были даны мною господину Соколову для учета… Векселя он взял и сам ко мне не являлся… Я поехал к Гофтреппе, который приказал разыскать его… Оказалось, что этот мошенник векселя мои учел, а сам скрылся… Вот история вашего векселя и двух ему же подобных.
Народ
есть мистический организм, который
был уже
тысячу лет тому
назад, и пребудет в вечности.