Неточные совпадения
Оставшись одна, Долли помолилась Богу и легла в постель. Ей всею душой
было жалко Анну в то время, как она говорила с ней; но теперь она не могла
себя заставить думать о ней. Воспоминания о доме и детях с особенною, новою для нее прелестью, в каком-то новом сиянии возникали в ее воображении. Этот ее мир показался ей теперь так дорог и мил, что она ни за что не хотела
вне его провести лишний день и решила, что завтра непременно уедет.
Ни думать, ни желать она ничего не могла
вне жизни с этим человеком; но этой новой жизни еще не
было, и она не могла
себе даже представить ее ясно.
— Нет, ты мне всё-таки скажи… Ты видишь мою жизнь. Но ты не забудь, что ты нас видишь летом, когда ты приехала, и мы не одни… Но мы приехали раннею весной, жили совершенно одни и
будем жить одни, и лучше этого я ничего не желаю. Но представь
себе, что я живу одна без него, одна, а это
будет… Я по всему вижу, что это часто
будет повторяться, что он половину времени
будет вне дома, — сказала она, вставая и присаживаясь ближе к Долли.
«Арестуют… Черт с ними! Вышлют из Москвы, не более, — торопливо уговаривал он
себя. — Выберу город потише и
буду жить
вне этой бессмыслицы».
«Вожди! — мысленно крикнул Самгин, но так, что услышал крик свой
вне себя и даже оглянулся. — А — царь? Едва ли этот маленький человечек спокойно
пьет чай…»
«Осталась где-то
вне действительности, живет бредовым прошлым», — думал он, выходя на улицу. С удивлением и даже недоверием к
себе он вдруг почувствовал, что десяток дней, прожитых
вне Москвы, отодвинул его от этого города и от людей, подобных Татьяне, очень далеко. Это
было странно и требовало анализа. Это как бы намекало, что при некотором напряжении воли можно выйти из порочного круга действительности.
— Я, конечно, вас обижаю, — продолжал он как бы
вне себя. — Это в самом деле, должно
быть, то, что называют страстью… Я одно знаю, что я при вас кончен; без вас тоже. Все равно без вас или при вас, где бы вы ни
были, вы все при мне. Знаю тоже, что я могу вас очень ненавидеть, больше, чем любить… Впрочем, я давно ни об чем не думаю — мне все равно. Мне жаль только, что я полюбил такую, как вы…
— Два месяца назад я здесь стоял за портьерой… вы знаете… а вы говорили с Татьяной Павловной про письмо. Я выскочил и,
вне себя, проговорился. Вы тотчас поняли, что я что-то знаю… вы не могли не понять… вы искали важный документ и опасались за него… Подождите, Катерина Николавна, удерживайтесь еще говорить. Объявляю вам, что ваши подозрения
были основательны: этот документ существует… то
есть был… я его видел; это — ваше письмо к Андроникову, так ли?
О, я понял наконец, что это
был человек уже совершенно
вне себя.
Может
быть, это самая простая психическая близорукость у
себя дома людей, слишком дальнозорких
вне этого дома.
И нужно сказать, что трагедия германизма
есть, прежде всего, трагедия избыточной воли, слишком притязательной, слишком напряженной, ничего не признающей
вне себя, слишком исключительно мужественной, трагедия внутренней безбрачности германского духа.
— Значит, она там! Ее спрятали там! Прочь, подлец! — Он рванул
было Григория, но тот оттолкнул его.
Вне себя от ярости, Дмитрий размахнулся и изо всей силы ударил Григория. Старик рухнулся как подкошенный, а Дмитрий, перескочив через него, вломился в дверь. Смердяков оставался в зале, на другом конце, бледный и дрожащий, тесно прижимаясь к Федору Павловичу.
— Шампанское принесли! — прокричал Ракитин, — возбуждена ты, Аграфена Александровна, и
вне себя. Бокал
выпьешь, танцевать пойдешь. Э-эх; и того не сумели сделать, — прибавил он, разглядывая шампанское. — В кухне старуха разлила, и бутылку без пробки принесли, и теплое. Ну давай хоть так.
Так восклицала она
вне себя и уж, конечно, презирая все для
себя последствия, хотя, разумеется, их предвидела еще, может, за месяц тому, потому что и тогда еще, может
быть, содрогаясь от злобы, мечтала: «Не прочесть ли это суду?» Теперь же как бы полетела с горы. Помню, кажется, именно тут же письмо
было прочитано вслух секретарем и произвело потрясающее впечатление. Обратились к Мите с вопросом: «Признает ли он это письмо?»
Но заметьте: как ни
был он
вне себя, а захватил-таки с
собою медный пестик.
Но если он особенно настаивал на этом слове, если особенно поручал вам не забыть передать мне этот поклон, — то, стало
быть, он
был в возбуждении,
вне себя, может
быть?
— Господа… Что это вы, господа? — проговорил
было Митя, но вдруг, как бы
вне себя, как бы не сам
собой, воскликнул громко, во весь голос...
— Держи, держи его! — завопил он и ринулся вслед за Дмитрием Федоровичем. Григорий меж тем поднялся с полу, но
был еще как бы
вне себя. Иван Федорович и Алеша побежали вдогонку за отцом. В третьей комнате послышалось, как вдруг что-то упало об пол, разбилось и зазвенело: это
была большая стеклянная ваза (не из дорогих) на мраморном пьедестале, которую, пробегая мимо, задел Дмитрий Федорович.
Князь
был решительно
вне себя.
— Да, может
быть, вы сами не заметили чего-нибудь… О! идиот пр-ро-клятый! — воскликнул он уже совершенно
вне себя, — и рассказать ничего не умеет!
— Гм… гм… Если не ошибаюсь — Номоканон, правило сто семьдесят… сто семьдесят… сто семьдесят… восьмое… Позвольте, я его, кажется, помню наизусть… Позвольте!.. Да, так! «Аще убиет сам
себя человек, не
поют над ним, ниже поминают его, разве аще бяше изумлен, сиречь
вне ума своего»… Гм… Смотри святого Тимофея Александрийского… Итак, милая барышня, первым делом… Вы, говорите, что с петли она
была снята вашим доктором, то
есть городским врачом… Фамилия?..
Письмо
было написано с мучением; он, видимо, писал
вне себя; у меня навернулись слезы…
Он до того
был поражен этим письмом, что говорил сам с
собою, восклицал что-то,
вне себя ходил по комнате и наконец вдруг захохотал, а в руках письмо держит.
Вне себя, генерал попробовал послать рабочих, чтоб унять мерзавцев, но
был отбит.
Вы можете, в настоящее время, много встретить людей одинакового со мною направления, но вряд ли встретите другого меня.
Есть много людей, убежденных, как и я, что
вне администрации в мире все хаос и анархия, но это большею частию или горлопаны, или эпикурейцы, или такие младенцы, которые приступиться ни к чему не могут и не умеют. Ни один из них не возвысился до понятия о долге, как о чем-то серьезном, не терпящем суеты, ни один не возмог умертвить свое я и принесть всего
себя в жертву своим обязанностям.
С удивительным наслаждением Калугин почувствовал
себя дома,
вне опасности, и, надев ночную рубашку, лежа в постели уж рассказал Гальцину подробности дела, передавая их весьма естественно, — с той точки зрения, с которой подробности эти доказывали, что он, Калугин, весьма дельный и храбрый офицер, на что, мне кажется, излишне бы
было намекать, потому что это все знали и не имели никакого права и повода сомневаться, исключая, может
быть, покойника ротмистра Праскухина, который, несмотря на то, что, бывало, считал за счастие ходить под руку с Калугиным, вчера только по секрету рассказывал одному приятелю, что Калугин очень хороший человек, но, между нами
будь сказано, ужасно не любит ходить на бастионы.
Он тогда опомнился и стал догадываться, что, ограждая жену методически от всех уклонений, которые могли бы повредить их супружеским интересам, он вместе с тем не представил ей в
себе вознаградительных условий за те, может
быть, непривилегированные законом радости, которые бы она встретила
вне супружества, что домашний ее мир
был не что иное, как крепость, благодаря методе его неприступная для соблазна, но зато в ней встречались на каждом шагу рогатки и патрули и против всякого законного проявления чувства…
Если бы кто ударил его по щеке, то, как мне кажется, он бы и на дуэль не вызвал, а тут же, тотчас же убил бы обидчика; он именно
был из таких, и убил бы с полным сознанием, а вовсе не
вне себя.
Но мне
было уже не до него; главному факту я верил и выбежал от Юлии Михайловны
вне себя.
Фон Лембке
был обижен и снова пожаловался супруге; осмеяв его раздражительность, та колко заметила, что он сам, видно, не умеет стать на настоящую ногу; по крайней мере с ней «этот мальчик» никогда не позволяет
себе фамильярностей, а впрочем, «он наивен и свеж, хотя и
вне рамок общества».
— Я заняла вашу постель, я заснула
вне себя от усталости; как смели вы не разбудить меня? Как осмелились подумать, что я намерена
быть вам в тягость?
Он
был не пьян, но, в противоположность мрачно стоявшей толпе,
был как бы
вне себя.
Первое: вы должны
быть скромны и молчаливы, аки рыба, в отношении наших обрядов, образа правления и всего того, что
будут постепенно вам открывать ваши наставники; второе: вы должны дать согласие на полное повиновение, без которого не может существовать никакое общество, ни тайное, ни явное; третье: вам необходимо вести добродетельную жизнь, чтобы, кроме исправления собственной души, примером своим исправлять и других,
вне нашего общества находящихся людей; четвертое: да
будете вы тверды, мужественны, ибо человек только этими качествами может с успехом противодействовать злу; пятое правило предписывает добродетель, каковою, кажется, вы уже владеете, — это щедрость; но только старайтесь наблюдать за
собою, чтобы эта щедрость проистекала не из тщеславия, а из чистого желания помочь истинно бедному; и, наконец, шестое правило обязывает масонов любить размышление о смерти, которая таким образом явится перед вами не убийцею всего вашего бытия, а другом, пришедшим к вам, чтобы возвести вас из мира труда и пота в область успокоения и награды.
В этом беспорядочном винегрете (
вне которого она с полным основанием могла назвать
себя tabula rasa) трудно
было даже разобраться, а не то что исходную точку найти.
Всю силу и мощь и все, что только Ахилла мог счесть для
себя драгоценным и милым, он все охотно отдал бы за то, чтоб облегчить эту скорбь Туберозова, но это все
было вне его власти, да и все это
было уже поздно: ангел смерти стал у изголовья, готовый принять отходящую душу.
Он
был, что называется, весь
вне себя.
Христианство признает любовь и к
себе, и к семье, и к народу, и к человечеству, не только к человечеству, но ко всему живому, ко всему существующему, признает необходимость бесконечного расширения области любви; но предмет этой любви оно находит не
вне себя, не в совокупности личностей: в семье, роде, государстве, человечестве, во всем внешнем мире, но в
себе же, в своей личности, но личности божеской, сущность которой
есть та самая любовь, к потребности расширения которой приведена
была личность животная, спасаясь от сознания своей погибельности.
Володин же вел
себя степенно и крестился, сохраняя на лице глубокомысленное выражение. Он не связывал с церковными обрядами никакого иного представления, кроме того, что все это установлено, подлежит исполнению и что исполнение всех обрядов ведет к некоторому внутренному удобству: сходил в праздник в церковь, помолился — и прав, нагрешил, покаялся — и опять прав. Хорошо и удобно, тем удобнее, что
вне церкви обо всем церковном не надо
было и думать, а руководиться следовало совсем иными житейскими правилами.
«
Есть связь, о которой мне неизвестно, но я здесь, я слышал, и я должен идти!» Я
был в том безрассудном, схватившем среди непонятного первый навернувшийся смысл состоянии, когда человек думает о
себе как бы
вне себя, с чувством душевной ощупи.
Впрочем, рассуждая глубже, можно заметить, что это так и должно
быть;
вне дома, то
есть на конюшне и на гумне, Карп Кондратьич вел войну,
был полководцем и наносил врагу наибольшее число ударов; врагами его, разумеется, являлись непокорные крамольники — лень, несовершенная преданность его интересам, несовершенное посвящение
себя четверке гнедых и другие преступления; в зале своей, напротив, Карп Кондратьич находил рыхлые объятия верной супруги и милое чело дочери для поцелуя; он снимал с
себя тяжелый панцирь помещичьих забот и становился не то чтобы добрым человеком, а добрым Карпом Кондратьичем.
Если любовь иссякнет в душе твоей, ты ничего не сделаешь, ты
будешь обманывать
себя; только любовь созидает прочное и живое, а гордость бесплодна, потому что ей ничего не нужно
вне себя…»
Ничего в нем не
было — ни нужных слов, ни огня,
было в нем только желание, понятное ему, но невыполнимое… Он представлял
себя вне котловины, в которой кипят люди; он видел
себя твердо стоящим на ногах и — немым. Он мог бы крикнуть людям...
Подчиняясь суровой воле мужа, который, видимо, отталкивал ее от
себя, княгиня хоть и решилась уехать за границу и при этом очень желала не расставаться с Миклаковым, тем не менее, много думая и размышляя последнее время о самой
себе и о своем положении, она твердо убедилась, что никогда и никого
вне брака вполне любить не может, и мечты ее в настоящее время состояли в том, что Миклаков ей
будет преданнейшим другом и, пожалуй, тайным обожателем ее, но и только.
Тут он весь
вне себя был, сдерживался, но внутренно ужасно болел, кипятился, как самоварчик, и, наконец, не выдерживал, чтобы чем-нибудь не «утешить мошенника».
— Какой пыл! какой восторг! какое благородство чувств! — воскликнула Марья Александровна. — И вы могли, князь, вы могли губить
себя, удаляясь от света? Я тысячу раз
буду это говорить! Я
вне себя, когда вспомню об этой адской…
Яков
был уверен, что человек — прост, что всего милее ему — простота и сам он, человек, никаких тревожных мыслей не выдумывает, не носит в
себе. Эти угарные мысли живут где-то
вне человека, и, заражаясь ими, он становится тревожно непонятным. Лучше не знать, не раздувать эти чадные мысли. Но,
будучи враждебен этим мыслям, Яков чувствовал их наличие
вне себя и видел, что они, не развязывая тугих узлов всеобщей глупости, только путают всё то простое, ясное, чем он любил жить.
Все это
было просто невероятно. Я вдруг вскочил
вне себя, чтоб идти тотчас же отыскать мистера Астлея и во что бы то ни стало заставить его говорить. Он, конечно, и тут больше меня знает. Мистер Астлей? вот еще для меня загадка!
Этот человек постоянно являлся
вне общего движения — «уединенным пошехонцем», и все
были рады, что он оставил общество ранее других, все по уходе его тотчас вздохнули, и веселье закипело, а он
был уже один, унеся с
собою неудовольствие на других и оставив такое же или, может
быть, еще большее неудовольствие в этих других.
Сообразивши все это, я начал не соглашаться и деликатно объяснять, что не хочу так дорого платить за жену, которая, если пришлось уже правду сказать, не очень мне-то и нравится (Анисиньки в те поры не
было здесь, и потому я
был вне любви), и если я соглашался жениться на ней, так это из вежливости, за его участие в делах моих; чувствуя же, после поездки в Санкт-Петербург (тут, для важности, я выговаривал всякое слово особо и выразно), в
себе необыкновенные способности, я могу найти жену лучше его дочери — и все такое я объяснял ему.