Неточные совпадения
По заслугам и просьбе отца ее, кларнетиста Саввы, дед мой
взял ее в верх — находиться в
числе женской прислуги бабушки.
Возьмите путешествие Базиля Галля (в 1816 г.): он в
числе первых посетил Ликейские острова, и взгляните на приложенную к книге картинку, вид острова: это именно тот, где мы пристали.
Сначала
взяли было один, а потом постепенно и все четыре рифа. Медленно, туго шли мы, или, лучше сказать, толклись на одном месте. Долго шли одним галсом, и 8-го
числа воротились опять на то же место, где были 7-го. Килевая качка несносная, для меня, впрочем, она лучше боковой, не толкает из угла в угол, но кого укачивает, тем невыносимо.
Подите с ними! Они стали ссылаться на свои законы, обычаи. На другое утро приехал Кичибе и
взял ответ к губернатору. Только что он отвалил, явились и баниосы, а сегодня, 11
числа, они приехали сказать, что письмо отдали, но что из Едо не получено и т. п. Потом заметили, зачем мы ездим кругом горы Паппенберга. «Так хочется», — отвечали им.
На все у них запрещение: сегодня Посьет дает баниосам серебряные часы, которые забыли отослать третьего дня в
числе прочих подарков: чего бы, кажется, проще, как
взять да прибавить к прочим?
Взяли с собою четыре больших самовара, целые груды всяких булочных изделий, громадные запасы холодной телятины и тому подобного: народ молодой, движенья будет много, да еще на воздухе, — на аппетит можно рассчитывать; было и с полдюжины бутылок вина: на 50 человек, в том
числе более 10 молодых людей, кажется, не много.
Государь, увидев несколько лиц, одетых в партикулярных платьях (в
числе следовавших за экипажем), вообразил, что это были лица подозрительные, приказал
взять этих несчастных на гауптвахты и, обратившись к народу, стал кричать: „Это все подлые полячишки, они вас подбили!“ Подобная неуместная выходка совершенно испортила, по моему мнению, результаты».
Мой отец считал религию в
числе необходимых вещей благовоспитанного человека; он говорил, что надобно верить в Священное писание без рассуждений, потому что умом тут ничего не
возьмешь, и все мудрования затемняют только предмет; что надобно исполнять обряды той религии, в которой родился, не вдаваясь, впрочем, в излишнюю набожность, которая идет старым женщинам, а мужчинам неприлична.
Затем она обратила внимание на месячину. Сразу уничтожить ее она не решалась, так как обычай этот существовал повсеместно, но сделала в ней очень значительные сокращения. Самое главное сокращение заключалось в том, что некоторые дворовые семьи держали на барском корму по две и по три коровы и по нескольку овец, и она сразу сократила
число первых до одной, а
число последних до пары, а лишних, без дальних разговоров,
взяла на господский скотный двор.
Вскоре после нашего приезда, двадцатого
числа, Крыжановский попросил у матери позволения
взять нас с собой, на прогулку.
— Есть и такой грех. Не пожалуемся на дела, нечего бога гневить. Взысканы через
число… Только опять и то сказать, купца к купцу тоже не применишь. Старинного-то, кондового купечества немного осталось, а развелся теперь разный мусор.
Взять вот хоть этих степняков, — все они с бору да с сосенки набрались. Один приказчиком был, хозяина обворовал и на воровские деньги в люди вышел.
Между тем как товарищи наши, поступившие в гражданскую службу, в июне же получили назначение; в том
числе Пушкин поступил в коллегию иностранных дел и тотчас
взял отпуск для свидания с родными.
— Вот место замечательное, — начал он, положив перед Лизою книжку, и, указывая костяным ножом на открытую страницу, заслонив ладонью рот, читал через Лизино плечо: «В каждой цивилизованной стране
число людей, занятых убыточными производствами или ничем не занятых, составляет, конечно, пропорцию более чем в двадцать процентов сравнительно с
числом хлебопашцев». Четыреста двадцать четвертая страница, — закончил он, закрывая книгу, которую Лиза тотчас же
взяла у него и стала молча перелистывать.
А Пахомовна-то перекрестилася, бесовскую силу крестом победила; первый-то мешок
взяла — в пропасть кинула огненную, а другой-то мешок
взяла — по ветру злато развеяла; насчитала она мешков
число зверино шестьсот шестьдесят шесть, и все-то раскидала, развеяла.
А не то
возьмет, примерно, хоть русское слово; не выходит оно по выкладке, он по-гречески переведет, и опять в
числа.
Большов (ворочая листы). Да тут их не перечитаешь до завтрашнего
числа.
Возьми прочь!
И тут: придет посторонний проситель, подаст, полусогнувшись, с жалкой улыбкой, бумагу — мастер
возьмет, едва дотронется до нее пером и передаст другому, тот бросит ее в массу тысяч других бумаг, — но она не затеряется: заклейменная нумером и
числом, она пройдет невредимо через двадцать рук, плодясь и производя себе подобных.
А забравши под Российское государство великое множество городов и
взявши без
числа пленных, возвращается солдат домой, простреленный, иногда без руки, иногда без ноги, но с орденом на груди святого великомученика Георгия.
У его логовища стоял сторож — его друг, который торговал булками, и публика их покупала и собственноручно совала в хобот. Помню курьез. В
числе публики, кормившей булками Мамлика, был мальчик лет восьми, который, сняв свою соломенную шляпенку, начал совать ее слону в хобот. Мамлик
взял шляпу, и она в один миг исчезла у него во рту. Публика захохотала, мальчик в слезы.
Тут Вибель
взял со стола тетрадку, так же тщательно и красиво переписанную, как и ритуал, и начал ее читать: — «Из
числа учреждений и союзов, с коими масоны приводятся в связь, суть следующие: а) мистерии египтян, b) древние греческие элевзинские таинства, с) пифагорейский союз, d) иудейские секты терапевтов и ессеев, е) строительные корпорации римлян; но не думаю, чтобы это было справедливо; разгром, произведенный великим переселением народов, был столь силен и так долго тянулся, что невозможно даже вообразить, чтобы в продолжение этого страшного времени могла произойти передача каких-либо тайных учений и обрядов.
В следующие затем дни к Марфиным многие приезжали, а в том
числе и m-me Тулузова; но они никого не принимали, за исключением одного Углакова, привезшего Егору Егорычу письмо от отца, в котором тот, извиняясь, что по болезни сам не может навестить друга, убедительно просил Марфина
взять к себе сына в качестве ординарца для исполнения поручений по разным хлопотам, могущим встретиться при настоящем их семейном горе.
Протопоп
взял перо и под текстом бесформенной бумаги написал: «Благочинный Туберозов, не имея чести знать полномочии требующего его лица, не может почитать в
числе своих обязанностей явку к нему по сему зову или приглашению», и потом, положив эту бумагу в тот же конверт, в котором она была прислана, он надписал поперек адреса: «Обратно тому, чьего титула и величания не знаю».
— И задумал злой сатана антихрист — дай-де возвеличу себя вдвое супротив Христа! Удвоился,
взял себе
число 666, а что крест складывается из трёх частей, не из шести — про это и забыл, дурак! С той поры его всякому видно, кто не щепотник, а истинной древней веры держится.
— Ах, батюшка, да он с ума сошел; стану я такие мерзости слушать! Да с чего вы это
взяли! У меня в деревне своих баб круглым
числом пятьдесят родят ежегодно, да я не узнаю всех гадостей. — При этом она плюнула.
— Итак, этот-то господин, много потерявший из любви к наукам, сидел в куртке перед своим письменным столом; подписав разные протоколы и выставив в пустом месте достодолжное
число ударов за корчемство, за бродяжество и т. п., он досуха обтер перо, положил его на стол,
взял с полочки книгу, переплетенную в сафьян, раскрыл ее и начал читать.
Я переменил
числа, и Мосолов подписал все афиши, а потом со стола
взял пачку афиш, данных для подписи, и показал афишу Панаевского театра, перечеркнутую красными чернилами.
— Эх, обидно, черт
возьми! — воскликнул Янсутский и схватил себя за небольшое
число оставшихся волос на голове. — Отдайте мне ее опять — она у меня опять будет здорова, — прибавил он.
Пятнадцатого
числа Ида Ивановна
взяла карету и поехала за Маней. В доме давно все было приготовлено к ее приему. Ида Ивановна перешла в комнату покойной бабушки, а их бывшая комната была отдана одной Мане, чтобы ее уж ровно никто и ничем не обеспокоил. Положено было не надоедать Мане никаким особенным вниманием и не стеснять ее ничьим сообществом, кроме общества тех, которых она сама пожелает видеть.
С собою Петр
взял 31 000 войска, состоявшего из новых полков и из стрельцов московских, а на Крым, по его повелению, «поднялась огромная масса ратных людей, наиболее конных, старинного московского устройства, в
числе 120 000 человек».
По этому слову произошло нечто умилительное. Рассыльные, в
числе шести человек, взялись за руки и стройно запели «ура!»; урядники подхватили. Мы (я, батюшка и трое кабатчиков), стоявшие тут в качестве посторонних зрителей, тоже увлеклись и,
взявши друг друга за руки, с пением «ура!» три раза прошлись взад и вперед по селу.
Одного сибирскому социалисту якобы недоставало: грамотного, представительного и смелого человека, который бы
взял на себя труд по затеянной перепечатке в Сибири «Колокола». Купец, раскинув здравым умом, вероятно рассчитывал, что охотника взяться за такое дело в Сибири, в
числе живущих в Лондоне людей, конечно, не найдется ни одного, и он только повздыхает перед лондонцами своими гражданскими вздохами, что «вот все бы де так; я на все готов, но людей нет», да все тем и покончится.
Ведь вы, господа, сколько мне известно, весь ваш реестр человеческих выгод
взяли средним
числом из статистических цифр и из научно-экономических формул.
Титулярная советница очень опасалась
взять к себе на квартиру молодого человека, потому что вообще в
числе молодых людей очень много пьяниц, развратных и буянов; но Перепетуя Петровна писала весьма убедительно, и Подхлебова решилась, тем более что третья комната нанимаемой ею квартиры была решительно ей не нужна.
Сын. Pardieu! [Черт
возьми! (франц.)] Поэтому мать моя годится в
число ваших соседок; а давно ли вы живете с такою тварью?
Сегодняшнего же
числа Машенька в двенадцатом часу пошла в сад посмотреть цветы и кануфер полить и
взяла с собой Николушку (меня) на руках у Анны (поныне живой старушки).
Наконец, дня через два (настоящего
числа не знаю) выехали мы из Петербурга. Я
взял два особых дилижанса: один четвероместный, называющийся фамильным, в котором сели Вера, две сестры Гоголя и я, другой двуместный, в котором сидели Гоголь и Фед. Ив. Васьков. Впрочем, в продолжение дня Гоголь станции на две садился к сестрам, а я — на место к Васькову.
Когда Шевырев впоследствии, с разрешения Гоголя, вытребовал все остальные экземпляры к себе в Москву, оказалось, что у книгопродавцев в Петербурге, и частью в Москве, находился большой запас «Мертвых душ», не соответствующий
числу распроданных экземпляров, так что в течение полутора года ни один книгопродавец не
взял у Шевырева ни одного экземпляра, а все получали их из Петербурга с выгодною уступкою.
Из принесенного Семеном хлеба Сергеич
взял ломоть, аккуратно посолил его и начал жевать небольшим
числом оставшихся зубов.
В самых последних
числах июня, когда наши экзамены приходили к окончанию, воротился я из университета на свою квартиру и по какому-то странному побуждению, еще не пообедав,
взял рампетку и, несмотря на палящий зной, пошел в овраги, находившиеся неподалеку от моего флигеля.
— Тьфу ты, Господи! да неужто ж, ваше превосходительство, не можете найти другого предмета? — воскликнул в отчаянии другой генерал и,
взяв у товарища газету, прочел следующее: — «Из Тулы пишут: вчерашнего
числа, по случаю поимки в реке Упе осетра (происшествие, которого не запомнят даже старожилы, тем более что в осетре был опознан частный пристав Б.), был в здешнем клубе фестиваль.
Пекла наш «господский хлеб» та птичница Аграфена, из однодворок, о которой упоминалось выше, — та, которая видела сны и первая запророчила быть голодному году. Она — напоминаю опять — имела право уйти от нас, но жила на положении крепостной, потому что у нее были дети, прижитые с крепостным мужем, и в
числе их была та Васёнка, которую «бог
взял», о чем сейчас и будет предложено, как это случилось.
Мужчины, поглядывая на Сусанну Ивановну, не без некоторого своекорыстия, обыкновенно думали про себя: «а хорошо бы, черт
возьми, порасшевелить эту бабенку!» Все это доказывает только, что интересная вдовушка принадлежала к
числу так называемых «вкусных и сдобных» женщин, вечно служащих для огромного большинства субъектов непрекрасного пола одною из самых лакомых приманок.
Слегка накренившись, корвет пробежал пролив и
взял влево в глубину бухты, где, в
числе нескольких военных судов под иностранными флагами, стояла и маленькая русская эскадра: корвет под контр-адмиральским флагом и два клипера. Красивый белеющийся город с маленькими домами раскинулся среди зеленых пятен у бухты, поднимаясь по склону небольшой возвышенности.
— Мало этого? Ведь это к/ак честные люди называют… а?.. На ваши деньги я теперь разжился, в один какой-нибудь год, и до сегодня ни гугу? Ни сам вам не писал, ни на том не настоял, чтоб она вас известила, хоть задним
числом, ни денег обратно не внес! Простите меня Христа ради!
Возьмите у меня эти деньги… Я могу их теперь добыть, даже без всякого расстройства в оборотах…
Конечно, публики и критики это не касалось; но личной ответственности перед самим собой я и задним
числом взять не могу.
При перемене обстоятельств ластившиеся к московскому владыке петербургские выскочки и карьеристы не только круто
взяли в сторону, но даже наперебой старались показать свое к нему неблаговоление. В
числе таких перевертней был и генерал Копцевич. Имея под руками и в своей власти филаретовского ставленника Исмайлова, он сделал этого философа искупительною жертвою за свои былые увлечения московским владыкой.
После шестнадцатидневного победоносного перехода через Альпы русские
взяли в плен около 3000 французов, в том
числе 1 генерала, 3 полковников и 37 штаб — и обер-офицеров, отняли 11 орудий и 1 знамя [Фурман П. Р. Князь А. В. Суворов-Рымникский.].
Еще в последних
числах марта генерал-поручик князь Голицын, переправясь через Буг,
взял Мачин, срыл его и потом овладел укреплениями на острове Концефан, лежащем против Браилова. В начале июня генерал-майор Кутузов разбил турок при Пободаче, а командовавший на Кавказе генерал-аншеф Гудович
взял приступом сильную и важную крепость Анапу; наконец, 28 июля князь Репнин одержал блистательную победу над верховным визирем при Мачине.
Кузьма Терентьев
взял почтительностью и робостью, теми качествами еще не искушенного жизнью юноши, которыми так дорожат зрелые девы, к
числу которых принадлежала Фимка. Он при первом знакомстве едва сказал с нею несколько слов, но по восторженному выражению его глаз она поняла, что произвела на него впечатление, и в первый раз она была, казалось, довольна этим. Кузьма ей понравился.