Неточные совпадения
Клим
видел, что Томилина и здесь не любят и даже все, кроме
редактора, как будто боятся его, а он, чувствуя это, явно гордился, и казалось, что от гордости медная проволока его волос еще более топырится. Казалось также, что он говорит еретические фразы нарочно, из презрения к людям.
Он мог бы не говорить этого, череп его блестел, как тыква, окропленная росою. В кабинете
редактор вытер лысину, утомленно сел за стол, вздохнув, открыл средний ящик стола и положил пред Самгиным пачку его рукописей, — все это, все его жесты Клим
видел уже не раз.
Самгин
видел, как под напором зрителей пошатывается стена городовых, он уже хотел выбраться из толпы, идти назад, но в этот момент его потащило вперед, и он очутился на площади, лицом к лицу с полицейским офицером, офицер был толстый, скреплен ремнями, как чемодан, а лицом очень похож на
редактора газеты «Наш край».
— Да-с, вы говорите серьезное основание; но где ж оно и какое? Оно должно же по крайней мере иметь какую-нибудь систему, логическую последовательность, развиваться органически, а не метаться из стороны в сторону, — возразил
редактор; но Калинович очень хорошо
видел, что он уж только отыгрывался словами.
— Отличиться хочется? — продолжал он, — тебе есть чем отличиться.
Редактор хвалит тебя, говорит, что статьи твои о сельском хозяйстве обработаны прекрасно, в них есть мысль — все показывает, говорит, ученого производителя, а не ремесленника. Я порадовался: «Ба! думаю, Адуевы все не без головы!» —
видишь: и у меня есть самолюбие! Ты можешь отличиться и в службе и приобресть известность писателя…
— Так ты так и говори! — гремел он. — Так напрямик и объясняй: австрияк так австрияк, пруссак так пруссак, а мадьяр мне не сочиняй,
редактора зря не подводи. Вот что! Нешто с вас спросится? Вы намадьярите, а
редактору по шапке накладут!.. — И,
видя «глубокое» впечатление, произведенное его словами и его строгим окриком, он уже смирившимся и умилостивленным тоном прибавил, укоризненно качая головой...
В буфете театра Корша я
увидел Пятницкого, который с молодым Гамбринусом пил пиво, и тут при первом взгляде на новоиспеченного
редактора вспомнились мне пушкинские строки, а на другой день я полюбопытствовал посмотреть и открытый им «васисдас», в котором я и прочитал рассказ о немце и щенке в отделе хозяйственных сведений.
Дня через три вдруг я
вижу в этой газете заметку «Средство от холеры» — по цензурным условиям ни о Донской области, ни о корреспонденте «Русских ведомостей» не упоминалось, а было напечатано, что «
редактор журнала „Спорт“ В.А. Гиляровский заболел холерой и вылечился калмыцким средством: на лошади сделал десять верст галопа по скаковому кругу — и болезнь как рукой сняло».
Было и еще получено письмо от Ахиллы, где он писал, что «счастливым случаем таки свиделся с Препотенским и думал с ним за прошедшее биться, но вышел всему тому совсем другой оборот, так что он даже и был у него в редакции, потому что Варнава теперь уже был
редактором, и Ахилла
видел у него разных „литератов“ и искренно там с Варнавой примирился.
— Очень рад с вами познакомиться… Вы уже
видели нашего издателя? Очень хорошо… Я только
редактор. — В этот момент я не придал особенного значения этим словам, потому что был слишком счастлив, как, вероятно, счастлива та женщина, которую так мило обманывает любимый человек. Есть и такое счастье…
Спрашиваю только уж о самых практических вещах: вот, говорю, к удивлению моему, я
вижу у вас под одним изданием подписывается
редактор Калатузов… скажите мне, пожалуйста… меня это очень интересует… я знал одного Калатузова в гимназии.
— Этот человек — социалист,
редактор местной рабочей газетки, он сам — рабочий, маляр. Одна из тех натур, у которых знание становится верой, а вера еще более разжигает жажду знания. Ярый и умный антиклерикал, —
видишь, какими глазами смотрят черные священники в спину ему!
— Извините, ради бога! — начал он мягким, сочным баритоном. — Я врываюсь к вам не в урочное время и заставляю вас делать для меня исключение. Вы так заняты! Но
видите ли, в чем дело, г.
редактор: я завтра уезжаю в Одессу по одному очень важному делу… Имей я возможность отложить эту поездку до субботы, то, верьте, я не просил бы вас делать для меня исключение. Я преклоняюсь перед правилами, потому что люблю порядок…
С замыслом большого романа, названного им"Некуда", он стал меня знакомить и любил подробно рассказывать содержание отдельных глав. Я
видел, что это будет широкая картина тогдашней"смуты", куда должна была войти и провинциальная жизнь, и Петербург радикальной молодежи, и даже польское восстание. Программа была для молодого
редактора, искавшего интересных вкладов в свой журнал, очень заманчива.
В первый раз мне привелось
видеть его, когда я, еще дерптским студентом, привозил свою первую комедию"Фразеры"(как уже упоминал выше) в Петербург, и попал я к Я.П.Полонскому, одному из
редакторов"Русского слова".
Лично я не стал фанатиком итальянской оперы, посещал ее сравнительно редко и только на третью зиму (уже
редактором) обзавелся абонементом. Тогда самым блестящим днем считался понедельник, когда можно было
видеть весь придворный, дипломатический, военный и сановный Петербург.
— Можно
видеть господина
редактора?
Если
редактор «Petersbourger Zeitung» [«Петербургская газета» (нем.).] удивил некогда людей, съездив в Берлин для того, чтобы
видеть Бисмарка и «поцеловать рыжую кобылу», на которой тот был в битве, то наши дамы не уступали этому
редактору в чувстве достоинства, и… сивый мерин тоже дождался такой же ласки, и притом не от мужчины…
Спит он до двенадцати или до часу дня, спит крепко и здорово… Ах, как бы еще он спал, какие бы
видел сны, как бы развернулся, если бы стал известным писателем,
редактором или хотя бы издателем!
— Позвольте, милостивый государь! Так невозможно… Покажите прежде предписание высшего начальства, а потом уж и приступайте… Ежели вы
видите меня в халате, то застаете меня дома не как
редактора, но как частное лицо.
Вот и сегодня поутру. Только что встал от сна и сел пить кофий, как вдруг звонок. Отворяю сам двери и
вижу перед собой городового. Признаюсь, обробел и даже попятился, потому был в халате и туфлях на босу ногу. Нынче ведь ужасно насчет этого строго и не только что наш брат
редактор должен быть на глазах начальства во всем параде, но и даже городской голова, выбранный всеми городскими сословиями, и тот не смеет иначе предстать пред начальнические очи, как в присвоенном его должности мундире.
Эти отчеты не публикованы, но, по счастливому стечению обстоятельств, ими воспользовались г. Щапов и
редакторы «Православного Собеседника».], ни наша литература, двести лет
видя пред собою во всех отношениях замечательное явление, до сих пор ясно не понимают, что это за явление.
Ее привечали дамы, а Ашинов сам был везде нарасхват: его все желали
видеть и некоторые
редакторы сами за ним следовали, а их газеты провозвещали о вечерах и собраниях, которые Ашинов удостоивал своим посещением.