Неточные совпадения
Самгин молчал. Да, политического руководства не было,
вождей — нет. Теперь, после жалобных слов Брагина, он
понял, что чувство удовлетворения, испытанное им после демонстрации, именно тем и вызвано:
вождей — нет, партии социалистов никакой роли не играют в движении рабочих. Интеллигенты, участники демонстрации, — благодушные люди, которым литература привила с детства «любовь к народу». Вот кто они, не больше.
— Ленин очень верно
понял значение «зубатовщины» и сделал правильный вывод: русскому народу необходим
вождь, — так? — спрашивал он шепотком.
— Революция с подстрекателями, но без
вождей… вы
понимаете? Это — анархия. Это — не может дать результатов, желаемых разумными силами страны. Так же как и восстание одних
вождей, — я имею в виду декабристов, народовольцев.
— Улица создает себе
вождя, — ведь вот что! Накачивает, надувает,
понимаешь? А босяк этот, который кричал «защита, красота», ведь это же «Московский листок»! Ах, черт… Замечательно, а?
«Жестоко вышколили ее», — думал Самгин, слушая анекдоты и
понимая пристрастие к ним как выражение революционной вражды к старому миру. Вражду эту он считал наивной, но не оспаривал ее, чувствуя, что она довольно согласно отвечает его отношению к людям, особенно к тем, которые метят на роли
вождей, «учителей жизни», «объясняющих господ».
—
Вождей будущих гонят в рядовые солдаты, — вы
понимаете, что это значит? Это значит, что они революционизируют армию. Это значит, что правительство ведет страну к анархии. Вы — этого хотите?
— Карай его лучше за то, но не оставляй во мраке… Что ежели кто вам говорил, что есть промеж них начетчики: ихние попы, и пастыри, и
вожди разные — все это вздор! Я имел с ними со многими словопрение: он несет и сам не знает что, потому что
понимать священное писание — надобно тоже, чтоб был разум для того готовый.
В чемодане шесть колод карт и портреты
вождей. Спасибо дорогим
вождям, ежели бы не они, я бы прямо с голоду издох. Шутка сказать, в почтовом поезде от Баку до Москвы.
Понимаешь, захватил в культотделе в Баку на память пятьдесят экземпляров
вождей. Продавал их по двугривенному.