Неточные совпадения
Разума он не признавал вовсе и даже
считал его злейшим
врагом, опутывающим человека сетью обольщений и опасных привередничеств.
Сам с своими козаками производил над ними расправу и положил себе правилом, что в трех случаях всегда следует взяться за саблю, именно: когда комиссары [Комиссары — польские сборщики податей.] не уважили в чем старшин и стояли пред ними в шапках, когда поглумились над православием и не почтили предковского закона и, наконец, когда
враги были бусурманы и турки, против которых он
считал во всяком случае позволительным поднять оружие во славу христианства.
А с Софьей Семеновной я в ладах и теперь, что может вам послужить доказательством, что никогда она не
считала меня своим
врагом и обидчиком.
Но бывать у нее он
считал полезным, потому что у нее, вечерами, собиралось все больше людей, испуганных событиями на фронтах, тревога их росла, и постепенно к страху пред силою внешнего
врага присоединялся страх пред возможностью революции.
Православный русский воин,
Не
считая, бьет
врагов…
Так громчей, музыка,
Играй победу…
— Ой, не надо пророчеств! Поймите, еврей дерется за интересы человека, который
считает его, еврея, расовым
врагом.
— Я государству — не
враг, ежели такое большое дело начинаете, я землю дешево продам. — Человек в поддевке повернул голову, показав Самгину темный глаз, острый нос, седую козлиную бородку, посмотрел, как бородатый в сюртуке
считает поданное ему на тарелке серебро сдачи со счета, и вполголоса сказал своему собеседнику...
— Да, — сказал он вдруг. — Меня часто занимает мысль, что вот мы идем вместе, рядом с ними, — с кем с «ними»? С теми самыми людьми, за которых мы и идем. А между тем мы не только не знаем, но и не хотим знать их. А они, хуже этого, ненавидят нас и
считают своими
врагами. Вот это ужасно.
В практике дурных средств все объявляется дозволенным в отношении
врага, которого перестают
считать человеком.
Неверно было бы сказать, что марксисты-революционеры
считают все дозволенным, но они
считают все дозволенным относительно
врага, представляющего царство дьявола, эксплуатации, несправедливости, тьмы и реакции.
В противном случае, если не докажет отец, — конец тотчас же этой семье: он не отец ему, а сын получает свободу и право впредь
считать отца своего за чужого себе и даже
врагом своим.
В этом смысле он
считал себя несколько обиженным и обойденным по службе и всегда уверен был, что там, в высших сферах, его не сумели оценить и что у него есть
враги.
Два
врага, обезображенные голодом, умерли, их съели какие-нибудь ракообразные животные… корабль догнивает — смоленый канат качается себе по мутным волнам в темноте, холод страшный, звери вымирают, история уже умерла, и место расчищено для новой жизни: наша эпоха зачислится в четвертую формацию, то есть если новый мир дойдет до того, что сумеет
считать до четырех.
Отец Афанасий объявил только, что всякого, кто спознается с Басаврюком, станет
считать за католика,
врага Христовой церкви и всего человеческого рода.
Лживость, лукавство, трусость, малодушие, наушничество, кражи, всякого рода тайные пороки — вот арсенал, который выставляет приниженное население или, по крайней мере, громадная часть его, против начальников и надзирателей, которых оно не уважает, боится и
считает своими
врагами.
«Посмотрим!..» И вдруг распрямился старик,
Глаза его гневом сверкали:
«Одно повторяет твой глупый язык:
«Поеду!» Сказать не пора ли,
Куда и зачем? Ты подумай сперва!
Не знаешь сама, что болтаешь!
Умеет ли думать твоя голова?
Врагами ты, что ли,
считаешьИ мать, и отца? Или глупы они…
Что споришь ты с ними, как с ровней?
Поглубже ты в сердце свое загляни,
Вперед посмотри хладнокровней...
Как человек, действительно знающий и любящий русскую народность, Островский действительно подал славянофилам много поводов
считать его «своим», а они воспользовались этим так неумеренно, что дали противной партии весьма основательный повод
считать его
врагом европейского образования и писателем ретроградного направления.
Враги называли его глупым, друзья
считали умным.
Полиция, жандармы, шпионы — все это наши
враги, — а все они такие же люди, как мы, так же сосут из них кровь и так же не
считают их за людей.
— Его воспитывает сознательный
враг тех людей, которые мне близки, которых я
считаю лучшими людьми земли. Сын может вырасти
врагом моим. Со мною жить ему нельзя, я живу под чужим именем. Восемь лет не видела я его, — это много — восемь лет!
Мать
считала их, мысленно собирая толпой вокруг Павла, — в этой толпе он становился незаметным для глаз
врагов.
— Долго-с; и все одним измором его,
врага этакого, брал, потому что он другого ничего не боится: вначале я и до тысячи поклонов ударял и дня по четыре ничего не вкушал и воды не пил, а потом он понял, что ему со мною спорить не ровно, и оробел, и слаб стал: чуть увидит, что я горшочек пищи своей за окно выброшу и берусь за четки, чтобы поклоны
считать, он уже понимает, что я не шучу и опять простираюсь на подвиг, и убежит. Ужасно ведь, как он боится, чтобы человека к отраде упования не привести.
Надобно было иметь нечеловеческое терпенье, чтоб снести подобный щелчок. Первое намерение героя моего было пригласить тут же кого-нибудь из молодых людей в секунданты и послать своему
врагу вызов; но дело в том, что, не будучи вовсе трусом, он в то же время дуэли
считал решительно за сумасшествие. Кроме того, что бы ни говорили, а направленное на вас дуло пистолета не безделица — и все это из-за того, что не питает уважение к вашей особе какой-то господин…
Кроме своей газеты и «Московского листка», благодаря старому знакомству с Н.И. Пастуховым, цензор С.И. Соколов все остальные газеты
считал вредными, а сотрудников их —
врагами отечества.
Я, тут бывший, наверно помню, что она до того уже, наконец, дошла, что
считала его чем-то вроде жениха своего, не смеющего ее «похитить» единственно потому, что у него много
врагов и семейных препятствий или что-то в этом роде.
Все дело было в том, что он до того любил и уважал Б-го, до того благоговел перед ним, что тех, которые чуть-чуть расходились с Б-м,
считал тотчас же почти своими
врагами.
Ввиду этого ей опять предлагают поступить в члены общества и предъявить повышенные требования своей хозяйке, иначе ее сотоварищи вынуждены будут
считать ее «
врагом своего класса».
И, наконец, в-пятых, сверх всего этого, несмотря на то, что ты будешь находиться в самых дружественных сношениях с людьми других народов, будь готов тотчас же, когда мы тебе велим это,
считать тех из этих людей, которых мы тебе укажем, своими
врагами и содействовать лично или наймом разорению, ограблению, убийству их мужчин, жен, детей, стариков, а может быть, и твоих одноплеменников, может быть, и родителей, если это нам понадобится.
Казнили и сжигали колдунов, казнили аристократов и жирондистов, казнили и их
врагов, потому что те, которые были во власти,
считали их опасными для людей.
Так или иначе, но все люди нашего времени в сознании своем не только отрицают существующий отживший языческий строй жизни, но и признают, часто сами не зная этого и
считая себя
врагами христианства, то, что спасение наше только в приложении к жизни христианского учения или части его в его истинном значении.
С такою неуверенностью улыбается человек перед
врагом, которого он имеет причины опасаться, но перед которым
считает, однако ж, нужным слегка похорохориться.
Лаптев сознавал, что из них разве одни только испорченные стариковским воспитанием серьезно могли
считать его благодетелем, остальные же видели в нем
врага и «плантатора».
К этому Орлову поступил я ради его отца, известного государственного человека, которого
считал я серьезным
врагом своего дела. Я рассчитывал, что, живя у сына, по разговорам, которые услышу, и по бумагам и запискам, какие буду находить на столе, я в подробности изучу планы и намерения отца.
Княгиня,
считая графа случайным посетителем, всемерно решилась при нем себя сдерживать, чтобы не нажить
врага для своей местности, и между тем не сдержалась; Рогожин тоже сделал то, чего совсем не ожидал: он хотел терзать предводителя и, отозванный бабушкой от этой работы, сорвал все зло на графе.
— Ну, там кому знаете! — произнесла госпожа Жиглинская почти повелительно: она предчувствовала, что Елпидифор Мартыныч непременно пожелает об этом довести до сведения князя, и он действительно пожелал, во-первых, потому, что этим он мог досадить князю, которого он в настоящее время
считал за злейшего
врага себе, а во-вторых, сделать неприятность Елене, которую он вдруг почему-то
счел себя вправе ревновать.
Понятно, что граф Хвостиков, сообразивший, что Трахов непременно поедет в первом классе, от него удирал,
считая генерала злейшим
врагом себе за то, что тот откровенно написал о нем Тюменеву.
Васса. Зачем тебя подкупать, зачем утешать? Ты, Рашель, знаешь — я тебя
врагом не
считала, даже когда видела, что ты сына отводишь от меня. На что он мне годен, больной? Я с ним неласкова была и видела — ты его любишь. И я тебе сказала тогда — люби, ничего! Немножко радости и больному надобно. Я даже благодарна была тебе за Федора.
— Кривляться, Зина, кривляться! и ты могла сказать такое слово матери? Но что я! Ты давно уже не веришь своей матери! Ты давно уже
считаешь меня своим
врагом, а не матерью.
Если спросят: каким образом, несмотря на все козни
врагов, ей удалось-таки настоять на своем и оставить Анну Николаевну с довольно большим носом? — то я обязан объявить, что
считаю такой вопрос даже обидным для Марьи Александровны.
И удивляюсь, решительно удивляюсь, почему вы все
считаете меня
врагом этой бедной Анны Николаевны, да и не вы одна, а все в городе?
У Якова потемнело в глазах, и он уже не мог слушать, о чём говорит дядя с братом. Он думал: Носков арестован; ясно, что он тоже социалист, а не грабитель, и что это рабочие приказали ему убить или избить хозяина; рабочие, которых он, Яков,
считал наиболее солидными, спокойными! Седов, всегда чисто одетый и уже немолодой; вежливый, весёлый слесарь Крикунов; приятный Абрамов, певец и ловкий, на все руки, работник. Можно ли было думать, что эти люди тоже
враги его?
Спрошу я вас только, Крестьян Иванович, как бы стали вы мстить
врагу своему, злейшему
врагу своему, — тому, кого бы вы
считали таким? — заключил г-н Голядкин, бросив вызывающий взгляд на Крестьяна Ивановича.
У нее скоро родился сын, тот самый Виктор, которого я вправе
считать и называть моим
врагом.
Ведь он сумасшедший и не любит меня,
считая, что я поклонник Карамзина и
враг Шишкова, а я, как вы сами знаете, мой милый, ничей не поклонник и не
враг.
По справедливости, их не должно
считать врагами нашего века.
Недоверие и подозрительность с одной стороны вызывали недоверие же и подозрения — с другой, — и всем казалось, что все они —
враги между собою и все имеют основание
считать друг друга людьми, склонными ко злу.
Примчалась как-то весть,
Что к ним подходит
враг опасный,
Неумолимый и ужасный,
Что всё громам его подвластно,
Что сил его нельзя и
счесть.
— Что вы на меня любуетесь, господин писатель? Интересно? Я, — он возвысил голос и с смешной гордостью ударил себя кулаком в грудь. — Я штабс-капитан Рыбников. Рыб-ни-ков! Православный русский воин, не
считая, бьет
врага. Такая есть солдатская русская песня. Что? Не верно?
Михаиле Степанович задохнулся от гнева и от страха; он очень хорошо знал, с кем имеет дело, ему представились траты, мировые сделки, грех пополам. О браке он и не думал, он
считал его невозможным. В своем ответе он просил старика не верить клеветам, уверял, что он их рассеет, говорил, что это козни его
врагов, завидующих его спокойной и безмятежной жизни, и, главное, уговаривал его не торопиться в деле, от которого зависит честь его дочери.
Иван Михайлович. Лучше не лучше, а надо. Вон Катенька с Анатолием Дмитричем
считают меня и консерватором и ретроградом, а я сочувствую всему. Прорвется старое — нельзя, а сочувствую. Вон молодое поколенье-то наше растет. И Любочка замуж выйдет за этого ли, за другого, а не за нашего брата, а за нового современного человека, и Петруша уже растет не в тех понятиях. Что же, мне не
врагом же быть своих детей! Где он, Петя-то? С учителем, верно?