Неточные совпадения
Он хотел поговорить с ним, утешить его; но, вспомнив, что он
в одной рубашке, раздумал и опять сел к форточке, чтобы купаться
в холодном воздухе и глядеть на этот чудной формы,
молчаливый, но полный для него значения крест и на возносящуюся желтояркую звезду.
Нельзя утаить, что почти такого рода размышления занимали Чичикова
в то время, когда он рассматривал общество, и следствием этого было то, что он наконец присоединился к толстым, где встретил почти всё знакомые лица: прокурора с весьма черными густыми бровями и несколько подмигивавшим левым глазом так, как будто бы говорил: «Пойдем, брат,
в другую комнату, там я тебе что-то скажу», — человека, впрочем, серьезного и
молчаливого; почтмейстера, низенького человека, но остряка и философа; председателя палаты, весьма рассудительного и любезного человека, — которые все приветствовали его, как старинного знакомого, на что Чичиков раскланивался несколько набок, впрочем, не без приятности.
Покой был известного рода, ибо гостиница была тоже известного рода, то есть именно такая, как бывают гостиницы
в губернских городах, где за два рубля
в сутки проезжающие получают покойную комнату с тараканами, выглядывающими, как чернослив, из всех углов, и дверью
в соседнее помещение, всегда заставленною комодом, где устраивается сосед,
молчаливый и спокойный человек, но чрезвычайно любопытный, интересующийся знать о всех подробностях проезжающего.
Татьяна с ключницей простилась
За воротами. Через день
Уж утром рано вновь явилась
Она
в оставленную сень,
И
в молчаливом кабинете,
Забыв на время всё на свете,
Осталась наконец одна,
И долго плакала она.
Потом за книги принялася.
Сперва ей было не до них,
Но показался выбор их
Ей странен. Чтенью предалася
Татьяна жадною душой;
И ей открылся мир иной.
Да, может быть, боязни тайной,
Чтоб муж иль свет не угадал
Проказы, слабости случайной…
Всего, что мой Онегин знал…
Надежды нет! Он уезжает,
Свое безумство проклинает —
И,
в нем глубоко погружен,
От света вновь отрекся он.
И
в молчаливом кабинете
Ему припомнилась пора,
Когда жестокая хандра
За ним гналася
в шумном свете,
Поймала, за ворот взяла
И
в темный угол заперла.
— Не знаю. — Она медленно осмотрела поляну под вязом, где стояла телега, — зеленую
в розовом вечернем свете траву, черных
молчаливых угольщиков и, подумав, прибавила: — Все это мне неизвестно. Я не знаю ни дня, ни часа и даже не знаю, куда. Больше ничего не скажу. Поэтому, на всякий случай, — прощай; ты часто меня возил.
Но никто не разделял его счастия;
молчаливый товарищ его смотрел на все эти взрывы даже враждебно и с недоверчивостью. Был тут и еще один человек, с виду похожий как бы на отставного чиновника. Он сидел особо, перед своею посудинкой, изредка отпивая и посматривая кругом. Он был тоже как будто
в некотором волнении.
Однако с этой стороны все было, покамест, благополучно, и, посмотрев на свой благородный, белый и немного ожиревший
в последнее время облик, Петр Петрович даже на мгновение утешился,
в полнейшем убеждении сыскать себе невесту где-нибудь
в другом месте, да, пожалуй, еще и почище; но тотчас же опомнился и энергически плюнул
в сторону, чем вызвал
молчаливую, но саркастическую улыбку
в молодом своем друге и сожителе Андрее Семеновиче Лебезятникове.
День был серенький, холодный и
молчаливый. Серебряные, мохнатые стекла домов смотрели друг на друга прищурясь, — казалось, что все дома имеют физиономии нахмуренно ожидающие. Самгин медленно шагал
в сторону бульвара, сдерживая какие-то бесформенные, но тревожные мысли, прерывая их.
Учитель встречал детей
молчаливой, неясной улыбкой; во всякое время дня он казался человеком только что проснувшимся. Он тотчас ложился вверх лицом на койку, койка уныло скрипела. Запустив пальцы рук
в рыжие, нечесанные космы жестких и прямых волос, подняв к потолку расколотую, медную бородку, не глядя на учеников, он спрашивал и рассказывал тихим голосом, внятными словами, но Дронов находил, что учитель говорит «из-под печки».
В сарае,
в груде отжившего домашнего хлама, возился дворник Николай,
молчаливый, трезвый человек, и с ним еще кто-то чужой.
Ему нравилось, что эти люди построили жилища свои кто где мог или хотел и поэтому каждая усадьба как будто монумент, возведенный ее хозяином самому себе. Царила
в стране Юмала и Укко серьезная тишина, — ее особенно утверждало меланхолическое позвякивание бубенчиков на шеях коров; но это не была тишина пустоты и усталости русских полей, она казалась тишиной спокойной уверенности коренастого,
молчаливого народа
в своем праве жить так, как он живет.
Он снова ушел
в монастырь, был послушником, последний раз я его видела таким суровым,
молчаливым монашком.
А Миша постепенно вызывал чувство неприязни к нему.
Молчаливый, скромный юноша не давал явных поводов для неприязни, он быстро и аккуратно убирал комнаты, стирал пыль не хуже опытной и чистоплотной горничной, переписывал бумаги почти без ошибок, бегал
в суд,
в магазины, на почту, на вопросы отвечал с предельной точностью.
В свободные минуты сидел
в прихожей на стуле у окна, сгибаясь над книгой.
Место Анфимьевны заняла тощая плоскогрудая женщина неопределенного возраста;
молчаливая, как тюремный надзиратель, она двигалась деревянно, неприятно смотрела прямо
в лицо, — глаза у нее мутновато-стеклянные; когда Варвара приказывала ей что-нибудь, она, с явным усилием размыкая тонкие, всегда плотно сжатые губы, отвечала двумя словами...
Молчаливый возница решительно гнал коня мимо каких-то маленьких кузниц,
в темноте их пылали угли горнов, дробно стучали молотки, на берегу серой реки тоже шумела работа, пилили бревна, тесали топоры, что-то скрипело, и
в быстром темпе торопливо звучало...
Четверо
молчаливых мужчин как будто выросли, распухли. Дама, прочитав письмо, спрятала его
в сумочку. Звучно щелкнул замок. Кутузов вполголоса рассказывал...
Нет, Безбедов не мешал, он почему-то приуныл, стал
молчаливее, реже попадал на глаза и не так часто гонял голубей. Блинов снова загнал две пары его птиц, а недавно, темной ночью, кто-то забрался из сада на крышу с целью выкрасть голубей и сломал замок голубятни. Это привело Безбедова
в состояние мрачной ярости; утром он бегал по двору
в ночном белье, несмотря на холод, неистово ругал дворника, прогнал горничную, а затем пришел к Самгину пить кофе и, желтый от злобы, заявил...
Зрители,
в толпе которых стоял Самгин, раньше
молчаливые, теперь тоже начали ворчать.
Среда,
в которой он вращался, адвокаты с большим самолюбием и нищенской практикой, педагоги средней школы, замученные и раздраженные своей практикой, сытые, но угнетаемые скукой жизни эстеты типа Шемякина, женщины, которые читали историю Французской революции, записки m-me Роллан и восхитительно путали политику с кокетством, молодые литераторы, еще не облаянные и не укушенные критикой, собакой славы, но уже с признаками бешенства
в их отношении к вопросу о социальной ответственности искусства, представители так называемой «богемы», какие-то
молчаливые депутаты Думы, причисленные к той или иной партии, но, видимо, не уверенные, что программы способны удовлетворить все разнообразие их желаний.
Марина не возвращалась недели три, —
в магазине торговал чернобородый Захарий, человек
молчаливый, с неподвижным, матово-бледным лицом, темные глаза его смотрели грустно, на вопросы он отвечал кратко и тихо; густые, тяжелые волосы простеганы нитями преждевременной седины. Самгин нашел, что этот Захарий очень похож на переодетого монаха и слишком вял, бескровен для того, чтоб служить любовником Марины.
Она стала
молчаливее и говорила уже не так жарко, не так цветисто, как раньше. Ее нежность стала приторной,
в обожающем взгляде явилось что-то блаженненькое. Взгляд этот будил
в Климе желание погасить его полуумный блеск насмешливым словом. Но он не мог поймать минуту, удобную для этого; каждый раз, когда ему хотелось сказать девушке неласковое или острое слово, глаза Нехаевой, тотчас изменяя выражение, смотрели на него вопросительно, пытливо.
Она давно уже истлела
в его памяти, этот чахоточный точно воскресил ее из мертвых. Он вспомнил осторожный жест, которым эта женщина укладывала
в корсет свои груди, вспомнил ее
молчаливую нежность. Что еще осталось
в памяти от нее?.. Ничего не осталось.
Никто не видал последних его минут, не слыхал предсмертного стона. Апоплексический удар повторился еще раз, спустя год, и опять миновал благополучно: только Илья Ильич стал бледен, слаб, мало ел, мало стал выходить
в садик и становился все
молчаливее и задумчивее, иногда даже плакал. Он предчувствовал близкую смерть и боялся ее.
И карикатура на жизнь, комическая сцена, вызвавшая всеобщий продолжительный хохот, вызывала у ней только легкую улыбку и
молчаливый, обмененный с бывшей с ней
в ложе женщиной, взгляд.
В доме, заслышав звон ключей возвращавшейся со двора барыни, Машутка проворно сдергивала с себя грязный фартук, утирала чем попало, иногда барским платком, а иногда тряпкой, руки. Поплевав на них, она крепко приглаживала сухие, непокорные косички, потом постилала тончайшую чистую скатерть на круглый стол, и Василиса,
молчаливая, серьезная женщина, ровесница барыни, не то что полная, а рыхлая и выцветшая телом женщина, от вечного сиденья
в комнате, несла кипящий серебряный кофейный сервиз.
Это
молчаливое спокойствие бесило Марка. Сломанная беседка и появление Тушина
в роли посредника показали ему, что надежды его кончаются, что Вера не колеблется больше, что она установилась на своем намерении не видеться с ним никогда.
В доме тянулась бесконечная анфилада обитых штофом комнат; темные тяжелые резные шкафы, с старым фарфором и серебром, как саркофаги, стояли по стенам с тяжелыми же диванами и стульями рококо, богатыми, но жесткими, без комфорта. Швейцар походил на Нептуна; лакеи пожилые и
молчаливые, женщины
в темных платьях и чепцах. Экипаж высокий, с шелковой бахромой, лошади старые, породистые, с длинными шеями и спинами, с побелевшими от старости губами, при езде крупно кивающие головой.
Он медленно ушел домой и две недели ходил убитый,
молчаливый, не заглядывал
в студию, не видался с приятелями и бродил по уединенным улицам. Горе укладывалось, слезы иссякли, острая боль затихла, и
в голове только оставалась вибрация воздуха от свеч, тихое пение, расплывшееся от слез лицо тетки и безмолвный, судорожный плач подруги…»
Обращаясь от двора к дому, Райский
в сотый раз усмотрел там,
в маленькой горенке, рядом с бабушкиным кабинетом, неизменную картину:
молчаливая, вечно шепчущая про себя Василиса, со впалыми глазами, сидела у окна, век свой на одном месте, на одном стуле, с высокой спинкой и кожаным, глубоко продавленным сиденьем, глядя на дрова да на копавшихся
в куче сора кур.
Он сидел и слушал, по обыкновению своему нахохлившись, как воробей
в клетке,
молчаливый и серьезный, одутловатый, с своими взъерошенными белыми волосами.
Из остальных я припоминаю всего только два лица из всей этой молодежи: одного высокого смуглого человека, с черными бакенами, много говорившего, лет двадцати семи, какого-то учителя или вроде того, и еще молодого парня моих лет,
в русской поддевке, — лицо со складкой,
молчаливое, из прислушивающихся.
Как услыхала она про Версилова, так на него и накинулась,
в исступлении вся, говорит-говорит, смотрю я на нее и дивлюсь: ни с кем она,
молчаливая такая, так не говорит, а тут еще с незнакомым совсем человеком?
Чрез полчаса стол опустошен был до основания. Вино было старый фронтиньяк, отличное. «Что это, — ворчал барон, — даже ни цыпленка! Охота таскаться по этаким местам!» Мы распрощались с гостеприимными,
молчаливыми хозяевами и с смеющимся доктором. «Я надеюсь с вами увидеться, — кричал доктор, — если не на возвратном пути, так я приеду
в Саймонстоун: там у меня служит брат, мы вместе поедем на самый мыс смотреть соль
в горах, которая там открылась».
Давно он не встречал дня с такой энергией. Вошедшей к нему Аграфене Петровне он тотчас же с решительностью, которой он сам не ожидал от себя, объявил, что не нуждается более
в этой квартире и
в ее услугах.
Молчаливым соглашением было установлено, что он держит эту большую и дорогую квартиру для того, чтобы
в ней жениться. Сдача квартиры, стало быть, имела особенное значение. Аграфена Петровна удивленно посмотрела на него.
Ребенок, девочка с золотистыми длинными локонами и голыми ногами, было существо совершенно чуждое отцу,
в особенности потому, что оно было ведено совсем не так, как он хотел этого. Между супругами установилось обычное непонимание и даже нежелание понять друг друга и тихая,
молчаливая, скрываемая от посторонних и умеряемая приличиями борьба, делавшая для него жизнь дома очень тяжелою. Так что семейная жизнь оказалась еще более «не то», чем служба и придворное назначение.
Речь эта, очевидно, оскорбила Вольфа: он краснел, подергивался, делал
молчаливые жесты удивления и с очень достойным и оскорбленным видом удалился вместе с другими сенаторами
в комнату совещаний.
Высокие, широкоплечие, мускулистые и
молчаливые перевозчики,
в полушубках и броднях, ловко, привычно закинули чалки, закрепили их за столбы и, отложив запоры, выпустили стоявшие на пароме воза на берег и стали грузить воза, сплошь устанавливая паром повозками и шарахающимися от воды лошадьми.
В следующей комнате шла игра с той
молчаливой торжественностью, с какой играют только завзятые игроки, игроки по призванию.
Когда башкирам было наконец объявлено, что вот барин поедет
в город и там будет хлопотать, они с
молчаливой грустью выслушали эти слова, молча вышли на улицу, сели на коней и молча тронулись
в свою Бухтарму. Привалов долго провожал глазами этих несчастных, уезжавших на верную смерть, и у него крепко щемило и скребло на сердце. Но что он мог
в его дурацком положении сделать для этих людей!
Бал расстроился, и публика цветной,
молчаливой волной поплыла к выходу. Привалов побрел
в числе других, отыскивая Надежду Васильевну. На лестнице он догнал Половодову, которая шла одна, подобрав одной рукой трен своего платья.
Был он старше меня годов на восемь, характера вспыльчивого и раздражительного, но добрый, не насмешливый и странно как
молчаливый, особенно
в своем доме, со мной, с матерью и с прислугой.
Знаете, детки коли
молчаливые да гордые, да слезы долго перемогают
в себе, да как вдруг прорвутся, если горе большое придет, так ведь не то что слезы потекут-с, а брызнут, словно ручьи-с.
Есть
в народе горе
молчаливое и многотерпеливое; оно уходит
в себя и молчит.
Обдорский монашек, пробравшись на пасеку по указанию пасечника, тоже весьма
молчаливого и угрюмого монаха, пошел
в уголок, где стояла келейка отца Ферапонта.
Четвертый гость был совсем уже старенький, простенький монашек, из беднейшего крестьянского звания, брат Анфим, чуть ли даже не малограмотный,
молчаливый и тихий, редко даже с кем говоривший, между самыми смиренными смиреннейший и имевший вид человека, как бы навеки испуганного чем-то великим и страшным, не
в подъем уму его.
Темная вода, громады утесов на берегу и
молчаливый лес
в горах так гармонировали друг с другом и создавали картину, полную величественной красоты.
Над землей, погруженной
в ночную тьму, раскинулся темный небесный свод с миллионами звезд, переливавшихся цветами радуги. Широкой полосой, от края до края, протянулся Млечный Путь. По ту сторону реки стеной стоял
молчаливый лес. Кругом было тихо, очень тихо…
Рыжие сойки, крикливые летом и
молчаливые зимой, тоже забились
в самую чащу леса.
Это было существо доброе, умное,
молчаливое, с теплым сердцем; но, бог знает отчего, от долгого ли житья
в деревне, от других ли каких причин, у ней на дне души (если только есть дно у души) таилась рана, или, лучше сказать, сочилась ранка, которую ничем не можно было излечить, да и назвать ее ни она не умела, ни я не мог.