Неточные совпадения
Атвуд взвел, как курок, левую бровь, постоял боком у двери и вышел. Эти десять минут Грэй провел, закрыв руками
лицо; он ни к чему не приготовлялся и ничего не рассчитывал, но хотел мысленно помолчать. Тем временем его ждали уже все, нетерпеливо и с любопытством, полным догадок. Он вышел и увидел по
лицам ожидание невероятных вещей, но так как сам находил совершающееся вполне естественным, то напряжение чужих душ отразилось
в нем легкой досадой.
Девушка тотчас же оборвала и остановилась
в почтительном
ожидании. Пела она свою рифмованную лакейщину тоже с каким-то серьезным и почтительным оттенком
в лице.
Пиво, вкусное и
в меру холодное, подала широкобедрая, пышногрудая девица, с ласковыми глазами на большом, румяном
лице. Пухлые губы ее улыбались как будто нежно или — утомленно. Допустимо, что это утомление от счастья жить ни о чем не думая
в чистенькой, тихой стране, — жить
в ожидании неизбежного счастья замужества…
На
лице мелькнуло изумление и уступило место недоумению, потом, как тень, прошло даже, кажется, неудовольствие, и все разрешилось
в строгое
ожидание.
Иван Иванович был, напротив,
в черном фраке. Белые перчатки и шляпа лежали около него на столе. У него
лицо отличалось спокойствием или скорее равнодушным
ожиданием ко всему, что может около него происходить.
Рассчитывали на дующие около того времени вестовые ветры, но и это
ожидание не оправдалось.
В воздухе мертвая тишина, нарушаемая только хлопаньем грота. Ночью с 21 на 22 февраля я от жара ушел спать
в кают-компанию и лег на диване под открытым люком. Меня разбудил неистовый топот, вроде трепака, свист и крики. На
лицо упало несколько брызг. «Шквал! — говорят, — ну, теперь задует!» Ничего не бывало, шквал прошел, и фрегат опять задремал
в штиле.
Иван Федорович опять остановился и опять быстро повернулся к Смердякову. Но и с тем точно что случилось. Вся фамильярность и небрежность его соскочили мгновенно; все
лицо его выразило чрезвычайное внимание и
ожидание, но уже робкое и подобострастное: «Не скажешь ли, дескать, еще чего, не прибавишь ли», — так и читалось
в его пристальном, так и впившемся
в Ивана Федоровича взгляде.
У обеих сестер была еще другая комнатка, общая их спальня, с двумя невинными деревянными кроватками, желтоватыми альбомцами, резедой, с портретами приятелей и приятельниц, рисованных карандашом довольно плохо (между ними отличался один господин с необыкновенно энергическим выражением
лица и еще более энергическою подписью,
в юности своей возбудивший несоразмерные
ожидания, а кончивший, как все мы — ничем), с бюстами Гете и Шиллера, немецкими книгами, высохшими венками и другими предметами, оставленными на память.
Мгновенно воцарилась глубокая тишина: гроши слабо звякали, ударяясь друг о друга. Я внимательно поглядел кругом: все
лица выражали напряженное
ожидание; сам Дикий-Барин прищурился; мой сосед, мужичок
в изорванной свитке, и тот даже с любопытством вытянул шею. Моргач запустил руку
в картуз и достал рядчиков грош: все вздохнули. Яков покраснел, а рядчик провел рукой по волосам.
Утром мне доложили, что Дерсу куда-то исчез. Вещи его и ружье остались на месте. Это означало, что он вернется.
В ожидании его я пошел побродить по поляне и незаметно подошел к реке. На берегу ее около большого камня я застал гольда. Он неподвижно сидел на земле и смотрел
в воду. Я окликнул его. Он повернул ко мне свое
лицо. Видно было, что он провел бессонную ночь.
В церкви уже зажигали паникадило, и певчие с равнодушными
лицами стояли на клиросе
в ожидании молодых.
Приходилось также заставать
в избе целую компанию, которая до моего прихода играла
в карты; на
лицах смущение, скука и
ожидание: когда я уйду, чтобы опять можно было приняться за карты?
Ночь глядела
в черные отверстия окон; кое-где из сада заглядывали с любопытством зеленые группы листьев, освещенных светом лампы. Гости, подготовленные только что смолкшим смутным рокотом пианино, отчасти охваченные веянием странного вдохновения, витавшего над бледным
лицом слепого, сидели
в молчаливом
ожидании.
Анна Михайловна с грустным и как будто виноватым
лицом явно старалась быть внимательною и любезною хозяйкой, и только один пан Попельский, значительно округлевший и как всегда благодушный, дремал на своем стуле
в ожидании ужина.
И она, и Аглая остановились как бы
в ожидании, и обе, как помешанные, смотрели на князя. Но он, может быть, и не понимал всей силы этого вызова, даже наверно можно сказать. Он только видел пред собой отчаянное, безумное
лицо, от которого, как проговорился он раз Аглае, у него «пронзено навсегда сердце». Он не мог более вынести и с мольбой и упреком обратился к Аглае, указывая на Настасью Филипповну...
Она упала без чувств ему на руки. Он поднял ее, внес
в комнату, положил
в кресла и стал над ней
в тупом
ожидании. На столике стоял стакан с водой; воротившийся Рогожин схватил его и брызнул ей
в лицо воды; она открыла глаза и с минуту ничего не понимала; но вдруг осмотрелась, вздрогнула, вскрикнула и бросилась к князю.
Я остолбенел от изумления. Я и ожидал, что
в этот вечер случится какая-нибудь катастрофа. Но слишком резкая откровенность Наташи и нескрываемый презрительный тон ее слов изумили меня до последней крайности. Стало быть, она действительно что-то знала, думал я, и безотлагательно решилась на разрыв. Может быть, даже с нетерпением ждала князя, чтобы разом все прямо
в глаза ему высказать. Князь слегка побледнел.
Лицо Алеши изображало наивный страх и томительное
ожидание.
Я взглянул на нее
в ожидании ответа:
лицо ее было словно каменное, без всякого выражения; глаза смотрели
в сторону; ни один мускул не шевелился; только нога судорожно отбивала такт.
Она смотрела на судей — им, несомненно, было скучно слушать эту речь. Неживые, желтые и серые
лица ничего не выражали. Слова прокурора разливали
в воздухе незаметный глазу туман, он все рос и сгущался вокруг судей, плотнее окутывая их облаком равнодушия и утомленного
ожидания. Старший судья не двигался, засох
в своей прямой позе, серые пятнышки за стеклами его очков порою исчезали, расплываясь по
лицу.
Она не топила печь, не варила себе обед и не пила чая, только поздно вечером съела кусок хлеба. И когда легла спать — ей думалось, что никогда еще жизнь ее не была такой одинокой, голой. За последние годы она привыкла жить
в постоянном
ожидании чего-то важного, доброго. Вокруг нее шумно и бодро вертелась молодежь, и всегда перед нею стояло серьезное
лицо сына, творца этой тревожной, но хорошей жизни. А вот нет его, и — ничего нет.
Отправив письмо к Настеньке, Калинович превратился
в какое-то олицетворенное
ожидание: худой, как привидение, с выражением тоски
в лице, бродил он по петербургским улицам, забыв и свое честолюбие, и свою бедность, и страшную будущность.
Казаки проскакали по дороге, офицеры верхами, главнокомандующий
в коляске и со свитой проехал мимо. На каждом
лице видны были тяжелое волнение и
ожидание чего-то ужасного.
Ожидание не томит. Все радостно и легко возбуждены. Давно знакомые молодые
лица кажутся совсем новыми; такими они стали свежими, ясными и значительными, разрумянившись и похорошев
в крепком осеннем воздухе.
— Не замедлю-с, — повторил Тулузов и действительно не замедлил: через два же дня он лично привез объяснение частному приставу, а вместе с этим Савелий Власьев привел и приисканных им трех свидетелей, которые действительно оказались все людьми пожилыми и по платью своему имели довольно приличный вид, но физиономии у всех были весьма странные: старейший из них, видимо, бывший чиновник, так как на груди его красовалась пряжка за тридцатипятилетнюю беспорочную службу, отличался необыкновенно загорелым, сморщенным и лупившимся
лицом; происходило это, вероятно, оттого, что он целые дни стоял у Иверских ворот
в ожидании клиентов, с которыми и проделывал маленькие делишки; другой, более молодой и, вероятно, очень опытный
в даче всякого рода свидетельских показаний, держал себя с некоторым апломбом; но жалчее обоих своих товарищей был по своей наружности отставной поручик.
— Боярин подлинно стар! — сказал он хладнокровно, и умеренность его
в виду явного непокорства исполнила всех
ожиданием. Все чувствовали, что готовится что-то необыкновенное, но нельзя было угадать, как проявится царский гнев, коего приближение выказывала лишь легкая судорога на
лице, напоминающая дрожание отдаленной зарницы.
Но
в это самое утро, когда гончие царевича дружно заливались
в окрестностях Москвы, а внимание охотников, стоявших на лазах, было поглощено
ожиданием, и каждый напрягал свое зрение, и ни один не заботился о том, что делали его товарищи, —
в это время по глухому проселку скакали, удаляясь от места охоты, Хомяк и Малюта, а промеж них со связанными руками, прикрученный к седлу, скакал кто-то третий, которого
лицо скрывал черный башлык, надвинутый до самого подбородка.
Она сидела, как всегда, прямо и словно
в ожидании каком-то, под розовой кофтой-распашонкой отчётливо дыбилось её тело, из воротничка, обшитого кружевом, гордо поднималась наливная шея, чуть-чуть покачивалась маленькая, темноволосая, гладко причёсанная голова, на её писаном
лице,
в тумане глаз, слабой искрой светилась улыбка.
…Прошло дней пять
в затаённом
ожидании чего-то; постоялка кивала ему головою как будто ласковее, чем прежде, и улыбка её, казалось, мягче стала, дольше задерживалась на
лице.
Она оглянулась на меня, помахала поднятой вверх рукой, и я почти сразу потерял их из вида
в проносящейся ураганом толпе, затем осмотрелся, с волнением
ожидания и с именем, впервые после трех дней снова зазвучавшим, как отчетливо сказанное вблизи. «Биче Сениэль». И я увидел ее незабываемое
лицо.
Она закрыла
лицо руками и зарыдала. Теперь уж я сделал движение
в ожидании истерики.
Лицо у Михалки было красное и опухшее, глаза налиты кровью, волосы взъерошены; Володька Пятов был не лучше и только ухмылялся
в ожидании предстоящего боя со старухой.
Было что-то особенно сладкое
в ее ласке, что-то совершенно новое для Фомы, и он смотрел
в глаза старухе с любопытством и
ожиданием на
лице. Эта старуха ввела его
в новый, дотоле неизвестный ему мир.
В первый же день, уложив его
в кровать, она села рядом с нею и, наклоняясь над ребенком, спросила его...
Если бы
в это время кто-нибудь увидел
в форточке его красивое, до мертвенности бледное
лицо, эффектно освещенное луною, тот непременно отскочил бы от него
в сторону, и поневоле вспомнил бы одну из очаровательных легенд о душах бродящих на земле
в ожидании прощения своих земных согрешений.
Приняв этот новый удар судьбы с стоическим спокойствием и ухаживая от нечего делать за княгиней, барон мысленно решился снова возвратиться
в Петербург и приняться с полнейшим самоотвержением тереться по приемным и передним разных влиятельных
лиц; но на этом распутий своем он, сверх всякого
ожидания, обретает Анну Юрьевну, которая,
в последние свои свидания с ним, как-то всей своей наружностью, каждым движением своим давала ему чувствовать, что она его, или другого, он хорошенько не знал этого, но желает полюбить.
— Но? — переспросил Крестовоздвиженский, вглядываясь с
ожиданием в мое
лицо…
Зина оборачивается совершенно к своей маменьке, складывает свои руки и стоит
в ожидании.
В лице ее досада и насмешка, что, впрочем, она старается скрыть.
Погодин же вгляделся
в начисто выбритый подбородок Андрея Иваныча,
в его задумчивые, спокойно-скрытные глаза — и весь передернулся от какого-то мучительного и страшного то ли представления, то ли предчувствия. И долго еще, день или два, с таким же чувством темного
ожидания смотрел на матросиково
лицо, пока не вытеснили его другие боли, переживания и заботы.
И память ли обманывает, или так это и было: однажды сам Саша своим тогдашним маленьким кулаком ударил Тимошку по
лицу, и что-то страшно любопытное, теперь забытое, было
в этом ударе и
ожидании: что будет потом?
— Это развращенный и извращенный субъект, — продолжал зоолог, а дьякон,
в ожидании смешных слов, впился ему
в лицо. — Редко где можно встретить такое ничтожество. Телом он вял, хил и стар, а интеллектом ничем не отличается от толстой купчихи, которая только жрет, пьет, спит на перине и держит
в любовниках своего кучера.
Он жадно всматривался
в лица, слушал не мигая, и видно было, как глаза его наполнялись смехом и как напрягалось
лицо в ожидании, когда можно будет дать себе волю и покатиться со смеху.
И он ходил взад и вперед скорыми шагами, сжав крестом руки, — и, казалось, забыл, что не сказал имени коварного злодея… и, казалось, не замечал
в лице несчастной девушки страх неизвестности и
ожидания… он был весь погребен сам
в себе,
в могиле, откуда также никто не выходит…
в живой могиле, где также есть червь, грызущий вечно и вечно ненасытный.
А значительное
лицо, довольный тем, что эффект превзошел даже
ожидание, и совершенно упоенный мыслью, что слово его может лишить даже чувств человека, искоса взглянул на приятеля, чтобы узнать, как он на это смотрит, и не без удовольствия увидел, что приятель его находился
в самом неопределенном состоянии и начинал даже с своей стороны сам чувствовать страх.
— Еще! еще! еще! ставь еще! — кричала бабушка. Я уже не противоречил и, пожимая плечами, поставил еще двенадцать фридрихсдоров. Колесо вертелось долго. Бабушка просто дрожала, следя за колесом. «Да неужто она и
в самом деле думает опять zero выиграть?» — подумал я, смотря на нее с удивлением. Решительное убеждение
в выигрыше сияло на
лице ее, — непременное
ожидание, что вот-вот сейчас крикнут: zero. Шарик вскочил
в клетку.
Возле них торчал Житков
в новом мундире, с обычным выражением тупого и жадного
ожидания в глазах и с бо́льшим против обычного количеством испарины на волосатом
лице.
Зрители слушали его
в таком напряженном, внимательном молчании, что казалось, будто каждый из них удерживает дыхание. Вероятно, это был самый жгучий момент во всем вечере — момент нетерпеливого
ожидания.
Лица побледнели, рты полураскрылись, головы выдвинулись вперед, глаза с жадным любопытством приковались к фигурам атлетов, неподвижно стоявших на брезенте, покрывавшем песок арены.
Теперь он стоял, слегка опустившись, с сонным
лицом,
в ожидании света.
Великолепно убранные столы
в несколько рядов. За ними,
в ожидании, сидят бояре. На правой стороне просцениума царский стол с пятью приборами. Несколько
лиц разговаривают на просцениуме.
Все поднялись с своих мест. Девочка заложила за голову сцепленные пальцы рук и сильно потянулась всем телом. Она зажмурила глаза, но губы ее улыбались радостно и мечтательно. Зевая и потягиваясь, Марья принесла две больших охапки сена. С
лица ее сошло сердитое выражение, блестящие глаза смотрели мягче, и
в них было то же странное выражение нетерпеливого и томного
ожидания.
С каким трепетом, с каким волнением немотствующего
ожидания гляжу я
в лицо,
в губы Пунина —
в эти губы, из которых вот-вот польется сладостная речь!
Войдя
в зал суда, я не узнал Урбенина: он совершенно поседел и постарел телом лет на двадцать. Я ожидал прочесть на
лице его равнодушие к своей судьбе и апатию, но
ожидания мои были ошибочны, — Урбенин горячо отнесся к суду: он отвел трех присяжных, давал длинные объяснения и допрашивал свидетелей; вину свою отрицал он безусловно и каждого свидетеля, говорившего не за него, допрашивал очень долго.