Неточные совпадения
Впрочем, хотя эти деревца были не выше тростника, о них было сказано
в газетах при описании иллюминации, что «город наш украсился, благодаря попечению гражданского правителя,
садом, состоящим из тенистых, широковетвистых
дерев, дающих прохладу
в знойный день», и что при этом «было очень умилительно глядеть, как сердца граждан трепетали
в избытке благодарности и струили потоки слез
в знак признательности к господину градоначальнику».
Поставивши пред ними графины, он подошел к
дереву и, взявши прислоненный к нему заступ, отправился
в сад.
Он заглянул и
в городской
сад, который состоял из тоненьких
дерев, дурно принявшихся, с подпорками внизу,
в виде треугольников, очень красиво выкрашенных зеленою масляною краскою.
В следующую же ночь, с свойственною одним бурсакам дерзостью, он пролез чрез частокол
в сад, взлез на
дерево, которое раскидывалось ветвями на самую крышу дома; с
дерева перелез он на крышу и через трубу камина пробрался прямо
в спальню красавицы, которая
в это время сидела перед свечою и вынимала из ушей своих дорогие серьги.
«Это под окном, должно быть, какой-нибудь
сад, — подумал он, — шумят
деревья; как я не люблю шум
деревьев ночью,
в бурю и
в темноту, скверное ощущение!» И он вспомнил, как, проходя давеча мимо Петровского парка, с отвращением даже подумал о нем.
К этой неприятной для него задаче он приступил у нее на дому,
в ее маленькой уютной комнате. Осенний вечер сумрачно смотрел
в окна с улицы и
в дверь с террасы;
в саду, под красноватым небом, неподвижно стояли
деревья, уже раскрашенные утренними заморозками. На столе, как всегда, кипел самовар, — Марина,
в капоте
в кружевах, готовя чай, говорила, тоже как всегда, — спокойно, усмешливо...
Из полукруглого окна были видны вершины
деревьев сада, украшенные инеем или снегом, похожим на куски ваты; за
деревьями возвышалась серая пожарная каланча, на ней медленно и скучно кружился человек
в сером тулупе, за каланчою — пустота небес.
Ехали
в тумане осторожно и медленно, остановились у одноэтажного дома
в четыре окна с парадной дверью; под новеньким железным навесом,
в медальонах между окнами, вылеплены были гипсовые птицы странного вида, и весь фасад украшен аляповатой лепкой, гирляндами цветов. Прошли во двор; там к дому примыкал деревянный флигель
в три окна с чердаком;
в глубине двора, заваленного сугробами снега, возвышались снежные
деревья сада. Дверь флигеля открыла маленькая старушка
в очках,
в коричневом платье.
— С неделю тому назад сижу я
в городском
саду с милой девицей, поздно уже, тихо, луна катится
в небе, облака бегут, листья падают с
деревьев в тень и свет на земле; девица, подруга детских дней моих, проститутка-одиночка, тоскует, жалуется, кается, вообще — роман, как следует ему быть. Я — утешаю ее: брось, говорю, перестань! Покаяния двери легко открываются, да — что толку?.. Хотите выпить? Ну, а я — выпью.
Самгин свернул за угол
в темный переулок, на него налетел ветер, пошатнул, осыпал пыльной скукой. Переулок был кривой, беден домами, наполнен шорохом
деревьев в садах, скрипом заборов, свистом
в щелях; что-то хлопало, как плеть пастуха, и можно было думать, что этот переулок — главный путь, которым ветер врывается
в город.
Раскрашенный
в цвета осени,
сад был тоже наполнен красноватой духотой; уже несколько дней жара угрожала дождями, но ветер разгонял облака и, срывая желтый лист с
деревьев, сеял на город пыль.
Самгин оглядывался. Комната была обставлена, как
в дорогом отеле, треть ее отделялась темно-синей драпировкой, за нею — широкая кровать, оттуда доносился очень сильный запах духов. Два открытых окна выходили
в небольшой старый
сад, ограниченный стеною, сплошь покрытой плющом, вершины
деревьев поднимались на высоту окон, сладковато пахучая сырость втекала
в комнату,
в ней было сумрачно и душно. И
в духоте этой извивался тонкий, бабий голосок, вычерчивая словесные узоры...
Когда он вышел из дома на площадь, впечатление пустоты исчезло, сквозь тьму и окаменевшие
в ней
деревья Летнего
сада видно было тусклое пятно белого здания, желтые пятна огней за Невой.
Полукругом стояли краснолицые музыканты, неистово дуя
в трубы, медные крики и уханье труб вливалось
в непрерывный, воющий шум города, и вой был так силен, что казалось, это он раскачивает
деревья в садах и от него бегут во все стороны, как встревоженные тараканы, бородатые мужики с котомками за спиною, заплаканные бабы.
В саду тихонько шелестел дождь, шептались
деревья; было слышно, что на террасе приглушенными голосами распевают что-то грустное. Публика замолчала, ожидая — что будет; Самгин думал, что ничего хорошего не может быть, и — не ошибся.
Ближе к Таврическому
саду люди шли негустой, но почти сплошной толпою, на Литейном, где-то около моста, а может быть, за мостом, на Выборгской, немножко похлопали выстрелы из ружей, догорал окружный суд, от него остались только стены, но
в их огромной коробке все еще жадно хрустел огонь, догрызая
дерево, изредка
в огне что-то тяжело вздыхало, и тогда от него отрывались стайки мелких огоньков, они трепетно вылетали на воздух, точно бабочки или цветы, и быстро превращались
в темно-серый бумажный пепел.
Это было дома у Марины,
в ее маленькой, уютной комнатке. Дверь на террасу — открыта, теплый ветер тихонько перебирал листья
деревьев в саду; мелкие белые облака паслись
в небе, поглаживая луну, никель самовара на столе казался голубым, серые бабочки трепетали и гибли над огнем, шелестели на розовом абажуре лампы. Марина —
в широчайшем белом капоте, —
в широких его рукавах сверкают голые, сильные руки. Когда он пришел — она извинилась...
Как, дескать, можно запускать или оставлять то и другое? Надо сейчас принять меры. И говорят только о том, как бы починить мостик, что ли, через канаву или огородить
в одном месте
сад, чтоб скотина не портила
деревьев, потому что часть плетня
в одном месте совсем лежала на земле.
Наконец обратился к
саду: он решил оставить все старые липовые и дубовые
деревья так, как они есть, а яблони и груши уничтожить и на место их посадить акации; подумал было о парке, но, сделав
в уме примерно смету издержкам, нашел, что дорого, и, отложив это до другого времени, перешел к цветникам и оранжереям.
Утро великолепное;
в воздухе прохладно; солнце еще не высоко. От дома, от
деревьев, и от голубятни, и от галереи — от всего побежали далеко длинные тени.
В саду и на дворе образовались прохладные уголки, манящие к задумчивости и сну. Только вдали поле с рожью точно горит огнем, да речка так блестит и сверкает на солнце, что глазам больно.
В ожидании, пока проснется жена, я надел бы шлафрок и походил по
саду подышать утренними испарениями; там уж нашел бы я садовника, поливали бы вместе цветы, подстригали кусты,
деревья.
Бывало и то, что отец сидит
в послеобеденный час под
деревом в саду и курит трубку, а мать вяжет какую-нибудь фуфайку или вышивает по канве; вдруг с улицы раздается шум, крики, и целая толпа людей врывается
в дом.
В саду Татьяна Марковна отрекомендовала ему каждое
дерево и куст, провела по аллеям, заглянула с ним
в рощу с горы, и наконец они вышли
в село. Было тепло, и озимая рожь плавно волновалась от тихого полуденного ветерка.
На крыльце, вроде веранды, уставленной большими кадками с лимонными, померанцевыми
деревьями, кактусами, алоэ и разными цветами, отгороженной от двора большой решеткой и обращенной к цветнику и
саду, стояла девушка лет двадцати и с двух тарелок, которые держала перед ней девочка лет двенадцати, босая,
в выбойчатом платье, брала горстями пшено и бросала птицам. У ног ее толпились куры, индейки, утки, голуби, наконец воробьи и галки.
Это был не подвиг, а долг. Без жертв, без усилий и лишений нельзя жить на свете: «Жизнь — не
сад,
в котором растут только одни цветы», — поздно думал он и вспомнил картину Рубенса «
Сад любви», где под
деревьями попарно сидят изящные господа и прекрасные госпожи, а около них порхают амуры.
«Не любит прямой дороги!..» — думал Райский, глядя, как Марк прокрадывался через цветник, через
сад и скрылся
в чаще
деревьев, у самого обрыва.
Она, не глядя на него, своей рукой устранила его руки и, едва касаясь ногами травы, понеслась по лугу, не оглянулась назад и скрылась за
деревьями сада,
в аллее, ведущей к обрыву.
Плетень, отделявший
сад Райских от леса, давно упал и исчез.
Деревья из
сада смешались с ельником и кустами шиповника и жимолости, переплелись между собою и образовали глухое, дикое место,
в котором пряталась заброшенная, полуразвалившаяся беседка.
Было тихо, кусты и
деревья едва шевелились, с них капал дождь. Райский обошел раза три
сад и прошел через огород, чтоб посмотреть, что делается
в поле и на Волге.
Бабушка поглядела
в окно и покачала головой. На дворе куры, петухи, утки с криком бросились
в стороны, собаки с лаем поскакали за бегущими, из людских выглянули головы лакеев, женщин и кучеров,
в саду цветы и кусты зашевелились, точно живые, и не на одной гряде или клумбе остался след вдавленного каблука или маленькой женской ноги, два-три горшка с цветами опрокинулись, вершины тоненьких
дерев, за которые хваталась рука, закачались, и птицы все до одной от испуга улетели
в рощу.
Он обошел весь
сад, взглянул на ее закрытые окна, подошел к обрыву и погрузил взгляд
в лежащую у ног его пропасть тихо шумящих кустов и
деревьев.
Один только старый дом стоял
в глубине двора, как бельмо
в глазу, мрачный, почти всегда
в тени, серый, полинявший, местами с забитыми окнами, с поросшим травой крыльцом, с тяжелыми дверьми, замкнутыми тяжелыми же задвижками, но прочно и массивно выстроенный. Зато на маленький домик с утра до вечера жарко лились лучи солнца,
деревья отступили от него, чтоб дать ему простора и воздуха. Только цветник, как гирлянда, обвивал его со стороны
сада, и махровые розы, далии и другие цветы так и просились
в окна.
Земли нет: все леса и
сады, густые, как щетка.
Деревья сошли с берега и теснятся
в воду. За
садами вдали видны высокие горы, но не обожженные и угрюмые, как
в Африке, а все заросшие лесом. Направо явайский берег, налево, среди пролива, зеленый островок, а сзади, на дальнем плане, синеет Суматра.
Мы прошли эту рощу или
сад —
сад потому, что
в некоторых местах фруктовые
деревья были огорожены; кое-где видел я шалаши, и
в них старые негры стерегли
сад, как и у нас это бывает.
Он не велик: едва ли составит половину петербургского Летнего
сада, но зато
в нем собраны все цветы и
деревья, растущие на Капе и
в колонии.
Мимо леса красного
дерева и других, которые толпой жмутся к самому берегу, как будто хотят столкнуть друг друга
в воду, пошли мы по тропинке к другому большому лесу или
саду, манившему издали к себе.
Мы мчались из улицы
в улицу, так что предметы рябили
в глазах: то выскочим на какую-нибудь открытую площадку — и все обольется лучами света: церковь, мостовая,
сад перед церковью, с яркою и нежною зеленью на
деревьях, и мы сами, то погрузимся опять во тьму кромешную длинного переулка.
Кроме банианов, замечательны вышиной и красотой толстые
деревья, из волокон которых японцы делают свою писчую бумагу; потом разные породы мирт; изредка видна
в саду кокосовая пальма, с орехами, и веерная.
Вообще весь рейд усеян мелями и рифами. Беда входить на него без хороших карт! а тут одна только карта и есть порядочная — Бичи. Через час катер наш, чуть-чуть задевая килем за каменья обмелевшей при отливе пристани, уперся
в глинистый берег. Мы выскочили из шлюпки и очутились —
в саду не
в саду и не
в лесу, а
в каком-то парке, под непроницаемым сводом отчасти знакомых и отчасти незнакомых
деревьев и кустов. Из наших северных знакомцев было тут немного сосен, а то все новое, у нас невиданное.
Погода переменилась. Шел клочьями спорый снег и уже засыпал дорогу, и крышу, и
деревья сада, и подъезд, и верх пролетки, и спину лошади. У англичанина был свой экипаж, и Нехлюдов велел кучеру англичанина ехать
в острог, сел один
в свою пролетку и с тяжелым чувством исполнения неприятного долга поехал за ним
в мягкой, трудно катившейся по снегу пролетке.
Выходили окна его комнаты
в сад, а
сад у нас был тенистый, с
деревьями старыми, на
деревьях завязались весенние почки, прилетели ранние птички, гогочут, поют ему
в окна.
Однажды, скитаясь с Ермолаем по полям за куропатками, завидел я
в стороне заброшенный
сад и отправился туда. Только что я вошел
в опушку, вальдшнеп со стуком поднялся из куста; я выстрелил, и
в то же мгновенье,
в нескольких шагах от меня, раздался крик: испуганное лицо молодой девушки выглянуло из-за
деревьев и тотчас скрылось. Ермолай подбежал ко мне. «Что вы здесь стреляете: здесь живет помещик».
Подъехав к господскому дому, он увидел белое платье, мелькающее между
деревьями сада.
В это время Антон ударил по лошадям и, повинуясь честолюбию, общему и деревенским кучерам как и извозчикам, пустился во весь дух через мост и мимо села. Выехав из деревни, поднялись они на гору, и Владимир увидел березовую рощу и влево на открытом месте серенький домик с красной кровлею; сердце
в нем забилось; перед собою видел он Кистеневку и бедный дом своего отца.
Последние умиравшие плошки, зажженные студентами
в саду гостиницы, освещали снизу листья
деревьев, что придавало им праздничный и фантастический вид.
Открытые сени во дворце Берендея;
в глубине, за точеными балясами переходов, видны вершины
деревьев сада, деревянные резные башни и вышки.
Дача, занимаемая
В., была превосходна. Кабинет,
в котором я дожидался, был обширен, высок и au rez-de-chaussee, [
в нижнем этаже (фр.).] огромная дверь вела на террасу и
в сад. День был жаркий, из
сада пахло
деревьями и цветами, дети играли перед домом, звонко смеясь. Богатство, довольство, простор, солнце и тень, цветы и зелень… а
в тюрьме-то узко, душно, темно. Не знаю, долго ли я сидел, погруженный
в горькие мысли, как вдруг камердинер с каким-то странным одушевлением позвал меня с террасы.
В саду было множество ворон; гнезда их покрывали макушки
деревьев, они кружились около них и каркали; иногда, особенно к вечеру, они вспархивали целыми сотнями, шумя и поднимая других; иногда одна какая-нибудь перелетит наскоро с
дерева на
дерево, и все затихнет…
Так как
в то время существовала мода подстригать
деревья (мода эта проникла
в Пошехонье… из Версаля!), то тени
в саду почти не существовало, и весь он раскинулся на солнечном припеке, так что и гулять
в нем охоты не было.
При доме был разбит большой
сад, вдоль и поперек разделенный дорожками на равные куртинки,
в которых были насажены вишневые
деревья.
В нашем
саду, под
деревом, могила Мури.