Неточные совпадения
Городничий (
в сторону).Славно завязал узелок! Врет, врет — и нигде не оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется, ногтем бы придавил его. Ну, да постой, ты у меня проговоришься. Я тебя уж заставлю побольше рассказать! (Вслух.)Справедливо изволили заметить. Что можно сделать
в глуши? Ведь вот хоть бы здесь: ночь не спишь, стараешься для отечества, не жалеешь ничего, а награда неизвестно еще когда будет. (Окидывает
глазами комнату.)Кажется, эта комната несколько сыра?
В следующую речь Стародума Простаков с сыном, вышедшие из средней двери, стали позади Стародума. Отец готов его обнять, как скоро дойдет очередь, а сын подойти к руке. Еремеевна взяла место
в стороне и, сложа руки, стала как вкопанная, выпяля
глаза на Стародума, с рабским подобострастием.
Солнышко-то и само по себе так стояло, что должно было светить кособрюхим
в глаза, но головотяпы, чтобы придать этому делу вид колдовства, стали махать
в сторону кособрюхих шапками: вот, дескать, мы каковы, и солнышко заодно с нами.
Да, это именно те самые пепельные кудри, та самая матовая белизна лица, те самые голубые
глаза, тот самый полный и трепещущий бюст; но как все это преобразилось
в новой обстановке, как выступило вперед лучшими, интереснейшими своими
сторонами!
На дворе, первое, что бросилось
в глаза Вронскому, были песенники
в кителях, стоявшие подле боченка с водкой, и здоровая веселая фигура полкового командира, окруженного офицерами: выйдя на первую ступень балкона, он, громко перекрикивая музыку, игравшую Офенбаховскую кадриль, что-то приказывал и махал стоявшим
в стороне солдатам.
Вронский чувствовал эти направленные на него со всех
сторон глаза, но он ничего не видел, кроме ушей и шеи своей лошади, бежавшей ему навстречу земли и крупа и белых ног Гладиатора, быстро отбивавших такт впереди его и остававшихся всё
в одном и том же расстоянии.
Как только Вронский вошел к ней, она глубоко втянула
в себя воздух и, скашивая свой выпуклый
глаз так, что белок налился кровью, с противуположной
стороны глядела на вошедших, потряхивая намордником и упруго переступая с ноги на ногу.
Вронский еще не видал Анны, он нарочно не смотрел
в ее
сторону. Но он знал по направлению взглядов, где она. Он незаметно оглядывался, но не искал ее; ожидая худшего, он искал
глазами Алексея Александровича. На его счастие, Алексея Александровича нынешний раз не было
в театре.
На третий день после ссоры князь Степан Аркадьич Облонский — Стива, как его звали
в свете, —
в обычайный час, то есть
в 8 часов утра, проснулся не
в спальне жены, а
в своем кабинете, на сафьянном диване. Он повернул свое полное, выхоленное тело на пружинах дивана, как бы желая опять заснуть надолго, с другой
стороны крепко обнял подушку и прижался к ней щекой; но вдруг вскочил, сел на диван и открыл
глаза.
Войдя
в залу, я спрятался
в толпе мужчин и начал делать свои наблюдения. Грушницкий стоял возле княжны и что-то говорил с большим жаром; она его рассеянно слушала, смотрела по
сторонам, приложив веер к губкам; на лице ее изображалось нетерпение,
глаза ее искали кругом кого-то; я тихонько подошел сзади, чтоб подслушать их разговор.
— Он стал стучать
в дверь изо всей силы; я, приложив
глаз к щели, следил за движениями казака, не ожидавшего с этой
стороны нападения, — и вдруг оторвал ставень и бросился
в окно головой вниз.
Оба приятеля, рассуждавшие о приятностях дружеской жизни, остались недвижимы, вперя друг
в друга
глаза, как те портреты, которые вешались
в старину один против другого по обеим
сторонам зеркала.
Коцебу,
в которой Ролла играл г. Поплёвин, Кору — девица Зяблова, прочие лица были и того менее замечательны; однако же он прочел их всех, добрался даже до цены партера и узнал, что афиша была напечатана
в типографии губернского правления, потом переворотил на другую
сторону: узнать, нет ли там чего-нибудь, но, не нашедши ничего, протер
глаза, свернул опрятно и положил
в свой ларчик, куда имел обыкновение складывать все, что ни попадалось.
Потянувши впросонках весь табак к себе со всем усердием спящего, он пробуждается, вскакивает, глядит, как дурак, выпучив
глаза, во все
стороны, и не может понять, где он, что с ним было, и потом уже различает озаренные косвенным лучом солнца стены, смех товарищей, скрывшихся по углам, и глядящее
в окно наступившее утро, с проснувшимся лесом, звучащим тысячами птичьих голосов, и с осветившеюся речкою, там и там пропадающею блещущими загогулинами между тонких тростников, всю усыпанную нагими ребятишками, зазывающими на купанье, и потом уже наконец чувствует, что
в носу у него сидит гусар.
Дождь, однако же, казалось, зарядил надолго. Лежавшая на дороге пыль быстро замесилась
в грязь, и лошадям ежеминутно становилось тяжелее тащить бричку. Чичиков уже начинал сильно беспокоиться, не видя так долго деревни Собакевича. По расчету его, давно бы пора было приехать. Он высматривал по
сторонам, но темнота была такая, хоть
глаз выколи.
Мими стояла, прислонившись к стене, и, казалось, едва держалась на ногах; платье на ней было измято и
в пуху, чепец сбит на
сторону; опухшие
глаза были красны, голова ее тряслась; она не переставала рыдать раздирающим душу голосом и беспрестанно закрывала лицо платком и руками.
Иленька молчал и, стараясь вырваться, кидал ногами
в разные
стороны. Одним из таких отчаянных движений он ударил каблуком по
глазу Сережу так больно, что Сережа тотчас же оставил его ноги, схватился за
глаз, из которого потекли невольные слезы, и из всех сил толкнул Иленьку. Иленька, не будучи более поддерживаем нами, как что-то безжизненное, грохнулся на землю и от слез мог только выговорить...
На этот раз ветер дунул с другой
стороны, и все слова были услышаны козаками. Но за такой совет достался ему тут же удар обухом по голове, который переворотил все
в глазах его.
Раскольников тотчас сделал вид, что как будто и сам не заметил его и смотрит, задумавшись,
в сторону, а сам продолжал его наблюдать краем
глаза.
Дойдя до поворота, он перешел на противоположную
сторону улицы, обернулся и увидел, что Соня уже идет вслед за ним, по той же дороге, и ничего не замечая. Дойдя до поворота, как раз и она повернула
в эту же улицу. Он пошел вслед, не спуская с нее
глаз с противоположного тротуара; пройдя шагов пятьдесят, перешел опять на ту
сторону, по которой шла Соня, догнал ее и пошел за ней, оставаясь
в пяти шагах расстояния.
— Порфирий Петрович! — проговорил он громко и отчетливо, хотя едва стоял на дрожавших ногах, — я, наконец, вижу ясно, что вы положительно подозреваете меня
в убийстве этой старухи и ее сестры Лизаветы. С своей
стороны, объявляю вам, что все это мне давно уже надоело. Если находите, что имеете право меня законно преследовать, то преследуйте; арестовать, то арестуйте. Но смеяться себе
в глаза и мучить себя я не позволю.
Неосторожность была, впрочем, явная с обеих
сторон: выходило, что Порфирий Петрович как будто смеется
в глаза над своим гостем, принимающим этот смех с ненавистью, и очень мало конфузится от этого обстоятельства.
Раскольников бросился вслед за мещанином и тотчас же увидел его идущего по другой
стороне улицы, прежним ровным и неспешным шагом, уткнув
глаза в землю и как бы что-то обдумывая. Он скоро догнал его, но некоторое время шел сзади; наконец поравнялся с ним и заглянул ему сбоку
в лицо. Тот тотчас же заметил его, быстро оглядел, но опять опустил
глаза, и так шли они с минуту, один подле другого и не говоря ни слова.
Я понимаю, что это досадно, но на твоем месте, Родька, я бы захохотал всем
в глаза, или лучше: на-пле-вал бы всем
в рожу, да погуще, да раскидал бы на все
стороны десятка два плюх, умненько, как и всегда их надо давать, да тем бы и покончил.
Дуня подняла револьвер и, мертво-бледная, с побелевшею, дрожавшею нижнею губкой, с сверкающими, как огонь, большими черными
глазами, смотрела на него, решившись, измеряя и выжидая первого движения с его
стороны. Никогда еще он не видал ее столь прекрасною. Огонь, сверкнувший из
глаз ее
в ту минуту, когда она поднимала револьвер, точно обжег его, и сердце его с болью сжалось. Он ступил шаг, и выстрел раздался. Пуля скользнула по его волосам и ударилась сзади
в стену. Он остановился и тихо засмеялся...
Та вдруг совсем открыла
глаза, посмотрела внимательно, как будто поняла что-то такое, встала со скамейки и пошла обратно
в ту
сторону, откуда пришла.
— Все об воскресении Лазаря, — отрывисто и сурово прошептала она и стала неподвижно, отвернувшись
в сторону, не смея и как бы стыдясь поднять на него
глаза. Лихорадочная дрожь ее еще продолжалась. Огарок уже давно погасал
в кривом подсвечнике, тускло освещая
в этой нищенской комнате убийцу и блудницу, странно сошедшихся за чтением вечной книги. Прошло минут пять или более.
Заглянув случайно, одним
глазом,
в лавочку, он увидел, что там, на стенных часах, уже десять минут восьмого. Надо было и торопиться, и
в то же время сделать крюк: подойти к дому
в обход, с другой
стороны…
Я не хотел торжествовать над уничтоженным врагом и обратил
глаза в другую
сторону.
Одинцова раза два — прямо, не украдкой — посмотрела на его лицо, строгое и желчное, с опущенными
глазами, с отпечатком презрительной решимости
в каждой черте, и подумала: «Нет… нет… нет…» После обеда она со всем обществом отправилась
в сад и, видя, что Базаров желает заговорить с нею, сделала несколько шагов
в сторону и остановилась.
Аркадий отошел
в сторону, но продолжал наблюдать за нею: он не спускал с нее
глаз и во время кадрили.
«Молодые люди до этого не охотники», — твердил он ей (нечего говорить, каков был
в тот день обед: Тимофеич собственною персоной скакал на утренней заре за какою-то особенною черкасскою говядиной; староста ездил
в другую
сторону за налимами, ершами и раками; за одни грибы бабы получили сорок две копейки медью); но
глаза Арины Власьевны, неотступно обращенные на Базарова, выражали не одну преданность и нежность:
в них виднелась и грусть, смешанная с любопытством и страхом, виднелся какой-то смиренный укор.
Варвара указала
глазами на крышу флигеля; там, над покрасневшей
в лучах заката трубою, едва заметно курчавились какие-то серебряные струйки. Самгин сердился на себя за то, что не умеет отвлечь внимание
в сторону от этой дурацкой трубы. И — не следовало спрашивать о матери. Он вообще был недоволен собою, не узнавал себя и даже как бы не верил себе. Мог ли он несколько месяцев тому назад представить, что для него окажется возможным и приятным такое чувство к Варваре, которое он испытывает сейчас?
Туробоев отошел
в сторону, Лютов, вытянув шею, внимательно разглядывал мужика, широкоплечего,
в пышной шапке сивых волос,
в красной рубахе без пояса; полторы ноги его были одеты синими штанами.
В одной руке он держал нож,
в другой — деревянный ковшик и, говоря, застругивал ножом выщербленный край ковша, поглядывая на господ снизу вверх светлыми
глазами. Лицо у него было деловитое, даже мрачное, голос звучал безнадежно, а когда он перестал говорить, брови его угрюмо нахмурились.
— Розанов — брехун, чувственник и еретик, здесь неуместен. Место ему уготовано
в аду. — И, зло вспыхнувшими
глазами покосясь
в сторону Самгина, небрежно пробормотал...
Отыскивая причину раздражения, он шел не спеша и заставлял себя смотреть прямо
в глаза всем встречным, мысленно ссорясь с каждым. Людей на улицах было много, большинство быстро шло и ехало
в сторону площади, где был дворец губернатора.
Рядом с коляской, обгоняя ее со
стороны Бердникова, шагала, играя удилами, танцуя, небольшая белая лошадь, с пышной, длинной, почти до копыт, гривой; ее запрягли
в игрушечную коробку на двух высоких колесах, покрытую сияющим лаком цвета сирени;
в коробке сидела, туго натянув белые вожжи, маленькая пышная смуглолицая женщина с темными
глазами и ярко накрашенным ртом.
Кроме этих слов, он ничего не помнил, но зато эти слова помнил слишком хорошо и, тыкая красным кулаком
в сторону дирижера, как бы желая ударить его по животу, свирепея все более, наливаясь кровью, выкатывая
глаза, орал на разные голоса...
В больнице, когда выносили гроб, он взглянул на лицо Варвары, и теперь оно как бы плавало пред его
глазами, серенькое, остроносое, с поджатыми губами, — они поджаты криво и оставляют открытой щелочку
в левой
стороне рта,
в щелочке торчит золотая коронка нижнего резца. Так Варвара кривила губы всегда во время ссор, вскрикивая...
В стороне Исакиевской площади ухала и выла медь военного оркестра, туда поспешно шагали группы людей, проскакал отряд конных жандармов, бросалось
в глаза обилие полицейских
в белых мундирах, у Казанского собора толпился верноподданный народ, Самгин подошел к одной группе послушать, что говорят, но полицейский офицер хотя и вежливо, однако решительно посоветовал...
Туробоев, холодненький, чистенький и вежливый, тоже смотрел на Клима, прищуривая темные, неласковые
глаза, — смотрел вызывающе. Его слишком красивое лицо особенно сердито морщилось, когда Клим подходил к Лидии, но девочка разговаривала с Климом небрежно, торопливо, притопывая ногами и глядя
в ту
сторону, где Игорь. Она все более плотно срасталась с Туробоевым, ходили они взявшись за руки; Климу казалось, что, даже увлекаясь игрою, они играют друг для друга, не видя, не чувствуя никого больше.
Лицом к солдатам стоял офицер, спина его крест-накрест связана ремнями, размахивая синенькой полоской обнаженной шашки, указывая ею
в сторону Зимнего дворца, он, казалось, собирался перепрыгнуть через солдат, другой офицер, чернобородый,
в белых перчатках, стоял лицом к Самгину, раскуривая папиросу, вспыхивали спички, освещая его
глаза.
Осторожно входил чистенько одетый юноша, большеротый, широконосый, с белесыми бровями; карие
глаза его расставлены далеко один от другого, но одинаково удивленно смотрят
в разные
стороны, хотя назвать их косыми — нельзя.
— Н-ничего подобного, — крикнула ему Орехова, — он прищурил
в ее
сторону ласковые, но несколько водянистые
глаза и вполголоса сказал...
Варвара весело поблескивала
глазами в сторону мужа, а он слушал гостя все более внимательно.
Клим приподнял голову ее, положил себе на грудь и крепко прижал рукою. Ему не хотелось видеть ее
глаза, было неловко, стесняло сознание вины пред этим странно горячим телом. Она лежала на боку, маленькие, жидкие груди ее некрасиво свешивались обе
в одну
сторону.
Пошли не
в ногу, торжественный мотив марша звучал нестройно, его заглушали рукоплескания и крики зрителей, они торчали
в окнах домов, точно
в ложах театра, смотрели из дверей, из ворот. Самгин покорно и спокойно шагал
в хвосте демонстрации, потому что она направлялась
в сторону его улицы. Эта пестрая толпа молодых людей была
в его
глазах так же несерьезна, как манифестация союзников. Но он невольно вздрогнул, когда красный язык знамени исчез за углом улицы и там его встретил свист, вой, рев.
Клим вышел на улицу, и ему стало грустно. Забавные друзья Макарова, должно быть, крепко любят его, и жить с ними — уютно, просто. Простота их заставила его вспомнить о Маргарите — вот у кого он хорошо отдохнул бы от нелепых тревог этих дней. И, задумавшись о ней, он вдруг почувствовал, что эта девушка незаметно выросла
в глазах его, но выросла где-то
в стороне от Лидии и не затемняя ее.
Самгин боком, тихонько отодвигался
в сторону от людей, он встряхивал головою, не отрывая
глаз от всего, что мелькало
в ожившем поле; видел, как Иноков несет человека, перекинув его через плечо свое, человек изогнулся, точно тряпичная кукла, мягкие руки его шарят по груди Инокова, как бы расстегивая пуговицы парусиновой блузы.
Самгин видел, что Маракуеву тоже скучно слушать семинарскую мудрость Дьякона, студент нетерпеливо барабанил пальцами по столу, сложив губы так, как будто хотел свистнуть. Варвара слушала очень внимательно,
глаза ее были сдвинуты
в сторону философа недоверчиво и неприязненно. Она шепнула Климу...