Неточные совпадения
Мы после узнали, что для изготовления этого великолепного обеда был приглашен повар симабарского удельного князя. Симабара — большой залив по ту
сторону мыса Номо, милях
в двадцати от Нагасаки. Когда князь Симабара едет ко двору, повар, говорили японцы, сопутствует ему туда щеголять своим искусством.
9-го мы думали было войти
в Falsebay, но ночью проскользнули мимо и очутились миль за пятнадцать по ту
сторону мыса. Исполинские скалы, почти совсем черные от ветра, как зубцы громадной крепости, ограждают южный берег Африки. Здесь вечная борьба титанов — моря, ветров и гор, вечный прибой, почти вечные бури. Особенно хороша скала Hangklip. Вершина ее нагибается круто к средине, а основания выдается
в море. Вершины гор состоят из песчаника, а основания из гранита.
Со всех
сторон глядят на нас
мысы, там и сям видны маленькие побочные заливы, скалы и кое-где брошенные
в одиночку голые камни.
С левой
стороны Холонку принимает
в себя только один приток — Тальмакси, по которому можно выйти на реку Пия, впадающую
в море на 20 км выше
мыса Плитняк.
Между Унтугу и рекой Кузнецова горные породы располагаются
в следующем порядке: около ручья Унтугу-Сагды с правой
стороны виднеются выходы конгломератов из мелкой окатанной гальки, имеющие протяжение от северо-востока к юго-западу — 51° с углом падения
в 18°; далее, у
мыса Хорло-дуони, — красные метаморфизованные лавы; еще южнее, около реки Кань-чжоу, — цветные чередующиеся слои базальтового туфа мощностью около 120–130 м и еще дальше — какая-то изверженная зеленокаменная порода со шлирами.
В настоящее время во всем Уссурийском крае есть только три естественных питомника: остров Аскольд
в заливе Петра Великого; горная область с правой
стороны в верховьях реки Судзухе (местность Юм-бей-си) и небольшой участок на побережье Японского моря, между реками Кулумбе и Найной (
мыс Арка).
Река Фату (по-удэгейски Фарту) впадает
в Санхобе с левой
стороны,
в однодневном пути от устья, и течет с северо-востока параллельно берегу моря. Горный хребет, отделяющий бассейн ее от речек, текущих непосредственно
в море, имеет
в среднем высоту 600 м. Следующая большая река, которая берет начало с Сихотэ-Алиня, будет Билимбе, впадающая
в море около горы Железняк, немного южнее
мыса Шанца.
Видно, что нижняя часть долины Амагу, где поселились староверы, раньше была морским заливом. Реки Кудя-хе и Квандагоу некогда впадали
в море самостоятельно. Затем произошел обычный процесс заполнения бухты наносами реки и отступления моря. С левой
стороны еще и теперь сохранилось длинное торфяное болото, но и оно уже находится
в периоде усыхания. Ныне река Амагу впадает
в море близ
мыса Белкина и около устья образует небольшую заводь, которая сообщается с морем узкой протокой.
Едва мы поднялись наверх, как сразу увидели,
в чем дело. Из-за гор, с правой
стороны Мутухе, большими клубами подымался белый дым. Дальше, на севере, тоже курились сопки. Очевидно, пал уже успел охватить большое пространство. Полюбовавшись им несколько минут, мы пошли к морю и, когда достигли береговых обрывов, повернули влево, обходя глубокие овраги и высокие
мысы.
При входе
в залив Владимира с левой
стороны ниже
мыса Орехова можно видеть какую-то торчащую из воды бесформенную массу. Это крейсер «Изумруд», выскочивший на мель и взорвавший себя
в 1905 году. Грустно смотреть на эту развалину. Что можно было, то с «Изумруда» сняли, перевезли
в пост Ольги и отправили во Владивосток, остальное разграбили хунхузы.
Ферро — астрономический пункт находится на
мысе Орехова) представляет собой огромный водоем глубиной до 12 м, обставленный со всех
сторон гранитными горами высотой
в среднем около 230 м.
Большой
мыс Лессепс-Дата, выдвинувшийся с северной
стороны в море, с высоты птичьего полета должен был казаться громадным белым лоскутком на темном фоне воды, а
в профиль его можно было принять за чудовище, которое погрузилось наполовину
в воду и замерло, словно прислушиваясь к чему-то.
— Н-ну! Тут сколько авариев было. С одной
стороны мыс, а с другой вода кружится, как
в котле. Остается только узенькое место. Вот тут и угадайте. Вот как раз, где мы сейчас идем, тут «Владимир» пошел ко дну, когда его «Колумбия» саданула
в бок. Так и покатился вниз. И не нашли… Здесь ямища сажен
в четыреста…
Волга была неспокойная. Моряна развела волну, и большая, легкая и совкая костромская косовушка скользила и резала мохнатые гребни валов под умелой рукой Козлика — так не к лицу звали этого огромного страховида. По обе
стороны Волги прорезали стены камышей
в два человеческих роста вышины, то широкие, то узкие протоки, окружающие острова,
мысы, косы…
Небольшой артиллерийской парк и отряд русского войска, состоящий из одной сильной пехотной роты, расположены были на этом
мысе в деревеньке, окруженной со всех
сторон садами.
Потом Дюрок распрощался со мной и исчез по направлению к гостинице, где жил, а я, покуривая, выпивая и слушая музыку, ушел душой
в Замечательную Страну и долго смотрел
в ту
сторону, где был
мыс Гардена.
Девица всколыхнулась и исчезла за угол, а мы, немедленно следуя ее указанию, и так скоро, как только позволяло дыхание, кинулись на ближайший спуск к берегу, где, как увидели, нам предстоит обогнуть небольшой
мыс —
в правой
стороне от Сигнального Пустыря.
Большой
мыс, белый от снега, вдавался с той
стороны в темную полосу реки. На этом
мысу чернели какие-то пятнышки, которые я сначала принял за разбросанные по берегу камни. Но теперь было заметно, что они шевелятся… На середине реки тоже осторожно пробирались между льдинами какие-то темные щепки. Это были два плота или парома. Зоркие глаза ямщиков различали людей и оленей.
Скоро пароход проходил
в узком пространстве. С одной
стороны мыс, состоящий из двух высоких гор, падающих отвесными стенами
в море, а с другой плоский берег, на котором расположена деревушка, где находится станция лоцманов, унтер-офицеров французского флота.
Дней через десять я решил предпринять еще одну экскурсию по речке Токто, впадающей
в Самаргу с левой
стороны,
в 24 километрах от устья. Я намеревался выйти на реку Укумига и от нее через второй перевал выйти на реку Адими, впадающую
в море около
мыса Суфрен. На этот раз со мной пошли Ноздрин, удэхеец Дилюнга и Чжан-Бао. Наше походное и бивачное снаряжение состояло из ружей, топора, двух полотнищ палаток и продовольствия по расчету на пять суток.
Мыс Суфрен со
стороны моря имеет вид конусообразной башни, прорезанной наискось какой-то цветистой жилой. Море пробило
в ней береговые ворота, к которым на лодке из-за множества подводных камней подойти трудно.
Недалеко от берега на большом плоском камне сидело несколько гагар. Птицы собрались на ночлег, но, услышав людские голоса, повернули головы
в нашу
сторону. Теперь они плохо видели и потому еще более насторожились. Наконец, одна гагара не выдержала. Тяжело взмахнув крыльями, она поднялась
в воздух. Тотчас вслед за нею снялись все остальные птицы и низко над водой полетели к тому
мысу, который остался у нас позади.
От устья реки Мафаца берег делает поворот к юго-востоку и тянется
в этом направлении до
мыса Песчаного. На этом протяжении массивно-кристаллические породы уступают туфам. Слои их большей частью лежат горизонтально и только местами делают небольшие уклоны
в ту и другую
сторону. Они резко окрашены и хорошо видны,
в особенности если немного отойти от берега. На половине пути между Императорской гаванью и озером Гыджу выделяется гора Охровая, также состоящая из гранита.
К восьми часам утра мы перебрались через последний
мыс и подошли к реке Нельме. На другой ее
стороне стояла юрта. Из отверстия
в ее крыше выходил дым; рядом с юртой на песке лежали опрокинутые вверх дном лодки, а на самом берегу моря догорал костер, очевидно он был разложен специально для нас. Его-то мы и видели ночью. Из юрты вышел человек и направился к реке.
В левой руке он держал за жабры большую рыбину, а
в правой — нож.