Неточные совпадения
Хлестаков, молодой человек лет двадцати трех, тоненький, худенький; несколько приглуповат и, как говорят, без царя
в голове, — один из тех людей, которых
в канцеляриях называют пустейшими. Говорит и действует без всякого соображения. Он не
в состоянии остановить постоянного внимания на какой-нибудь мысли. Речь его отрывиста, и
слова вылетают из
уст его совершенно неожиданно. Чем более исполняющий эту роль покажет чистосердечия и простоты, тем более он выиграет. Одет по моде.
Произнесенные
слова поражают как громом всех. Звук изумления единодушно излетает из дамских
уст; вся группа, вдруг переменивши положение, остается
в окаменении.
Таковы-то были мысли, которые побудили меня, смиренного городового архивариуса (получающего
в месяц два рубля содержания, но и за всем тем славословящего), ку́пно [Ку́пно — вместе, совместно.] с троими моими предшественниками, неумытными [Неумы́тный — неподкупный, честный (от старого русского
слова «мыт» — пошлина).]
устами воспеть хвалу славных оных Неронов, [Опять та же прискорбная ошибка.
— Господи, помилуй! прости, помоги! — твердил он как-то вдруг неожиданно пришедшие на
уста ему
слова. И он, неверующий человек, повторял эти
слова не одними
устами. Теперь,
в эту минуту, он знал, что все не только сомнения его, но та невозможность по разуму верить, которую он знал
в себе, нисколько не мешают ему обращаться к Богу. Всё это теперь, как прах, слетело с его души. К кому же ему было обращаться, как не к Тому,
в Чьих руках он чувствовал себя, свою душу и свою любовь?
— Очень, очень рада, — повторила она, и
в устах ее для Левина эти простые
слова почему-то получили особенное значение. — Я вас давно знаю и люблю и по дружбе со Стивой и за вашу жену… я знала ее очень мало времени, но она оставила во мне впечатление прелестного цветка, именно цветка. И она уж скоро будет матерью!
Потому что пора наконец дать отдых бедному добродетельному человеку, потому что праздно вращается на
устах слово «добродетельный человек»; потому что обратили
в лошадь добродетельного человека, и нет писателя, который бы не ездил на нем, понукая и кнутом, и всем чем ни попало; потому что изморили добродетельного человека до того, что теперь нет на нем и тени добродетели, а остались только ребра да кожа вместо тела; потому что лицемерно призывают добродетельного человека; потому что не уважают добродетельного человека.
Сидят они на том же месте, одинаково держат голову, их почти готов принять за мебель и думаешь, что отроду еще не выходило
слово из таких
уст; а где-нибудь
в девичьей или
в кладовой окажется просто: ого-го!
Он слушал Ленского с улыбкой.
Поэта пылкий разговор,
И ум, еще
в сужденьях зыбкой,
И вечно вдохновенный взор, —
Онегину всё было ново;
Он охладительное
словоВ устах старался удержать
И думал: глупо мне мешать
Его минутному блаженству;
И без меня пора придет,
Пускай покамест он живет
Да верит мира совершенству;
Простим горячке юных лет
И юный жар и юный бред.
Ответа нет. Он вновь посланье:
Второму, третьему письму
Ответа нет.
В одно собранье
Он едет; лишь вошел… ему
Она навстречу. Как сурова!
Его не видят, с ним ни
слова;
У! как теперь окружена
Крещенским холодом она!
Как удержать негодованье
Уста упрямые хотят!
Вперил Онегин зоркий взгляд:
Где, где смятенье, состраданье?
Где пятна слез?.. Их нет, их нет!
На сем лице лишь гнева след…
О великий христианин Гриша! Твоя вера была так сильна, что ты чувствовал близость бога, твоя любовь так велика, что
слова сами собою лились из
уст твоих — ты их не поверял рассудком… И какую высокую хвалу ты принес его величию, когда, не находя
слов,
в слезах повалился на землю!..
Почувствовал он что-то заградившее ему
уста: звук отнялся у
слова; почувствовал он, что не ему, воспитанному
в бурсе и
в бранной кочевой жизни, отвечать на такие речи, и вознегодовал на свою козацкую натуру.
Но она не обратила внимания на эти
слова. Опьяняемая непрерывностью движения, обилием и разнообразием людей, криками, треском колес по булыжнику мостовой, грохотом железа, скрипом дерева, она сама говорила фразы, не совсем обыкновенные
в ее
устах. Нашла, что город только красивая обложка книги, содержание которой — ярмарка, и что жизнь становится величественной, когда видишь, как работают тысячи людей.
Строгая, чистая комната Лидии пропитана запахом скверного табака и ваксы; от сапогов Дьякона пахнет дегтем, от белобрысого юноши — помадой, а иконописец Одинцов источает запах тухлых яиц. Люди так надышали, что огонь лампы горит тускло и,
в сизом воздухе, размахивая руками, Маракуев на все лады произносит удивительно емкое,
в его
устах,
слово...
Ей хотелось, чтоб Штольц узнал все не из ее
уст, а каким-нибудь чудом. К счастью, стало темнее, и ее лицо было уже
в тени: мог только изменять голос, и
слова не сходили у ней с языка, как будто она затруднялась, с какой ноты начать.
Мои спутники рассмеялись, а он обиделся. Он понял, что мы смеемся над его оплошностью, и стал говорить о том, что «грязную воду» он очень берег. Одни
слова, говорил он, выходят из
уст человека и распространяются вблизи по воздуху. Другие закупорены
в бутылку. Они садятся на бумагу и уходят далеко. Первые пропадают скоро, вторые могут жить сто годов и больше. Эту чудесную «грязную воду» он, Дерсу, не должен был носить вовсе, потому что не знал, как с нею надо обращаться.
Наблюдая за китайцами, я убедился, какой популярностью среди них пользовался Чжан Бао.
Слова его передавались из
уст в уста. Все, что он приказывал, исполнялось охотно и без проволочек. Многие приходили к нему за советом, и, кажется, не было такого запутанного дела, которого он не мог бы разобрать и найти виновных. Находились и недовольные. Часто это были люди с преступным прошлым. Чжан Бао умел обуздывать их страсти.
Но как-то унывно зазвучало
в устах его это
слово «говорил».
— Скажи, душа моя Анютушка, не стыдись; все
слова в устах невинности непорочны.
Слово твое, живущее присно и вовеки
в творениях твоих,
слово российского племени, тобою
в языке нашем обновленное, прелетит во
устах народных за необозримый горизонт столетий.
Вам удивительно, вижу я, слышать таковые
слова в устах крестьянина; но, слышав их, для чего не удивляетесь жестокосердию своей собратии, дворян?
Но если тщетной его был труд
в преподавании правил тому, что более чувствовать должно, нежели твердить, — Ломоносов надежнейшие любящим российское
слово оставил примеры
в своих творениях.
В них сосавшие
уста сладости Цицероновы и Демосфеновы растворяются на велеречие.
В них на каждой строке, на каждом препинании, на каждом слоге, почто не могу сказать при каждой букве, слышен стройный и согласный звон столь редкого, столь мало подражаемого, столь свойственного ему благогласия речи.
Паншин возражал ей; она с ним не соглашалась… но, странное дело! —
в то самое время, как из
уст ее исходили
слова осуждения, часто сурового, звук этих
слов ласкал и нежил, и глаза ее говорили… что именно говорили эти прелестные глаза — трудно было сказать; но то были не строгие, не ясные и сладкие речи.
У Бычкова даже рот до ушей растянулся от удовольствия, возбужденного
словами песни. Выражение его рыжей физиономии до отвращения верно напоминало морду борзой собаки, лижущей
в окровавленные
уста молодую лань, загнанную и загрызенную ради бесчеловечной человеческой потехи.
Вы знаете, вся жизнь моя была усыпана тернием, и самым колючим из них для меня была лживость и лесть окружавших меня людей (
в сущности, Александра Григорьевна только и дышала одной лестью!..); но на склоне дней моих, — продолжала она писать, — я встретила человека, который не только сам не
в состоянии раскрыть
уст своих для лжи, но гневом и ужасом исполняется, когда слышит ее и
в словах других.
Тогда мысли зарождаются
в голове мгновенно,
слова льются из
уст без удержа, и всё
слова хорошие, настоящие.
«Мертвы
уста его, но
слово вечно да будет жить
в сердцах живых!»
Он часто говорил эти
слова, и
в его
устах они принимали какой-то особый, всеобнимающий смысл, горький и едкий…
Помню я и долгие зимние вечера, и наши дружеские, скромные беседы [46], заходившие далеко за полночь. Как легко жилось
в это время, какая глубокая вера
в будущее, какое единодушие надежд и мысли оживляло всех нас! Помню я и тебя, многолюбимый и незабвенный друг и учитель наш! Где ты теперь? какая железная рука сковала твои
уста, из которых лились на нас
слова любви и упования?
Из прекрасных
уст ваших, как известно, излетают одни только
слова, исполненные высокого благородства и чести; однако
в вашей великосветской гостиной, куда допускалась иногда и моя неуклюжая авторская фигура, вы при мне изволили, совершенно одобрительно, рассказывать, что прекрасный ваш beau-frere [шурин (франц.).] сделал очень выгодную партию, хотя очень хорошо знали, что тут был именно подобный случай.
— Он презрительно махнул рукой и начал читать: «Любить не тою фальшивою, робкою дружбою, которая живет
в наших раззолоченных палатах, которая не устоит перед горстью золота, которая боится двусмысленного
слова, но тою могучею дружбою, которая отдает кровь за кровь, которая докажет себя
в битве и кровопролитии, при громе пушек, под ревом бурь, когда друзья лобзаются прокопченными порохом
устами, обнимаются окровавленными объятиями…
Эта борьба, эти мучения, страх, внушаемый ей мужем, добрым и ласковым, но неумолимым во всем, что касалось его чести, — все это разрушительно потрясло ее телесные силы. Когда губы Серебряного прикоснулись к губам ее, она задрожала как
в лихорадке, ноги под ней подкосились, а из
уст вырвались
слова...
После обеда, когда Порфирий Владимирыч отправился спать, Аннинька осталась один на один с Евпраксеюшкой, и ей вдруг припала охота вступить
в разговор с дяденькиной экономкой. Ей захотелось узнать, почему Евпраксеюшке не страшно
в Головлеве и что дает ей силу выдерживать потоки пустопорожних
слов, которые с утра до вечера извергали дяденькины
уста.
Туберозов отрывался от сна на том, что
уста его с непомерным трудом выговаривали кому-то
в ответ
слово «здравствуй».
Весь облитый слезами, Ахилла обтер бумажным платком покрытый красными пятнами лоб и судорожно пролепетал дрожащими
устами: «
В мире бе и мир его не позна»… и вдруг, не находя более соответствующих
слов, дьякон побагровел и, как бы ловя высохшими глазами звуки, начертанные для него
в воздухе, грозно воскликнул: «Но возрят нань его же прободоша», — и с этим он бросил горсть земли на гроб, снял торопливо стихарь и пошел с кладбища.
Матвей Лозинский, разумеется, не знал еще, к своему несчастью, местных обычаев. Он только шел вперед, с раскрытым сердцем, с какими-то
словами на
устах, с надеждой
в душе. И когда к нему внезапно повернулся высокий господин
в серой шляпе, когда он увидел, что это опять вчерашний полицейский, он излил на него все то чувство, которое его теперь переполняло: чувство огорчения и обиды, беспомощности и надежды на чью-то помощь. Одним
словом, он наклонился и хотел поймать руку мистера Гопкинса своими губами.
Так все дни, с утра до поздней ночи
в тихом доме моём неугомонно гудит басок, блестит лысина, растекаются, тают облака пахучего дыма и светло брызжут из старых
уст яркие, новые
слова.
— Так отчего же, скажите, — возразил Бельтов, схватив ее руку и крепко ее сжимая, — отчего же, измученный, с душою, переполненною желанием исповеди, обнаружения, с душою, полной любви к женщине, я не имел силы прийти к ней и взять ее за руку, и смотреть
в глаза, и говорить… и говорить… и склонить свою усталую голову на ее грудь… Отчего она не могла меня встретить теми
словами, которые я видел на ее
устах, но которые никогда их не переходили.
— Тс! тс! не сметь! молчать! тс! ни
слова больше! — замахал на меня обеими руками генерал, как бы стараясь вогнать
в меня назад вылетевшие из моих
уст слова. — Я вам дам здесь рассуждать о вашей Великой Екатерине! Тссс! Что такое ваша Великая Екатерина? Мы лучше вас знаем, что такое Великая Екатерина!.. черная женщина!.. не сметь, не сметь про нее говорить!..
Но ежели я здесь нарочно с целью той —
Чтоб видеться и говорить с тобой;
Но если я скажу, что через час ты будешь
Мне клясться, что вовек меня не позабудешь,
Что будешь рад отдать мне жизнь свою
в тот миг,
Когда я улечу, как призрак, без названья,
Чтоб услыхать из
уст моих
Одно лишь
слово: до свиданья!..
Больная не могла выговорить ни
слова: внезапная радость оковала
уста ее;
в немом восторге она устремила к небесам свои взоры. Но вдруг на лице ее изобразилось глубокое уныние, глаза померкли, и прежняя безжизненная бледность покрыла снова ее увядшие ланиты.
Юрий молча продолжал ехать подле нее; несколько раз он хотел возобновить разговор, но
слова замирали на
устах его; и что мог бы он сказать
в утешение несчастной, горькой сироте?
Никто не умеет так верно и тонко подметить смешную или мелкую сторону характера, никому не дано так безжалостно заклеймить ее незабываемым
словом… И тем больнее жжется это
слово, что исходит оно из благоухающих, прекрасных
уст… Трудно сказать, что происходит
в этой душе: но
в толпе ее обожателей молва ни за кем не признает названия избранника.
Илья снова не ответил ей. Имя божие
в её
устах породило
в нём острое, но неясное, неуловимое
словом чувство, и оно противоречило его желанию обнять эту женщину. Матица упёрлась руками
в постель, приподняла своё большое тело и подвинула его к стене. Потом она заговорила равнодушно, каким-то деревянным голосом...
Белое тело ничего этого не пропускало к сердцу, несмотря на то, что дядя говорил прекрасно и с одушевлением,
слова его, выходя из
уст, стыли
в воздухе и терялись
в пространстве.
Маленьким, тем, бывало, что нужно малые дары, управитель дает, а к старшим с большими дарами или с средними Патрикей едет, и от других будто не брали, а от него всегда брали, потому что повадку такую имел, что внушал доверие: глядел
в глаза верно и ласково, улыбался улыбкой исподтихонька, одними
устами поведет и опять сведет; слушать станет все это степенно, а
в ответ молвит, так его
слову никто не усомнится поверить.
Мы очень уважали Перского и поняли, что, говоря эти
слова так громко и так уверенно Демидову, он
в то же время главным образом адресует их нам, доверяя себя самого нашей совестливости и нашему рассудку. Опять, без всякого уговора, все сразу поняли его едиными сердцами и поддержали его едиными
устами. Когда Демидов сказал: «Здравствуйте, кадеты!», мы единогласно ответили известным возгласом: «Здравия желаем!»
Сестрицы из учтивости раскрывали рты, как бы желая сказать нечто, но
слова, очевидно, замирали у них на
устах. Я ждал одного из двух: или он ляжет брюхом вниз, или встанет и начнет раздеваться. Но он не сделал ни того, ни другого. Напротив того, он зажмурил глаза и продолжал как бы
в бреду...
Рославлев сделал шаг вперед, хотел что-то сказать, но
слова замерли на
устах его: он узнал
в итальянском купце артиллерийского офицера, с которым готов был некогда стреляться
в Царскосельском зверинце.
Я не положу оружия, — сказал он, — доколе ни единого неприятеля не останется
в царстве моем…» — и миллионы
уст повторили
слова царя русского!
Если б ты любил когда-нибудь, если б ты знал, что такое мой друг!
в устах обожаемой женщины, если б ты мог понять, какой мир блаженства заключают
в себе эти два простые
слова…