Неточные совпадения
В другом вагоне у него был целый рассадник женщин, человек двенадцать или пятнадцать, под предводительством старой толстой женщины с огромными, устрашающими,
черными бровями. Она говорила басом, а ее жирные подбородки, груди и животы колыхались под широким
капотом в такт тряске вагона, точно яблочное желе. Ни старуха, ни молодые женщины не оставляли ни малейшего сомнения относительно своей профессии.
Но барынька, вероятно, предчувствовала, что найдет мало сочувствия
в Акиме, и потому, почти вслед за Иваном, сама вошла
в горницу. Это была маленькая и худощавая старушка, державшаяся очень прямо, с мелкими чертами лица, с узенькими и разбегающимися глазками, с остреньким носом, таковым же подбородком и тонкими бледными губами. Одета она была
в черный коленкоровый
капот, довольно ветхий, но чистый; на плечах у нее был
черный драдедамовый платок, а на голове белый чепчик, подвязанный у подбородка.
Одета Людмила на этот раз была
в кокетливый утренний
капот, с волосами как будто бы даже не причесанными, а только приколотыми шпильками, и — надобно отдать ей честь — поражала своей красотой и миловидностью; особенно у нее хороши были глаза — большие,
черные, бархатистые и с поволокой, вследствие которой они все словно бы где-то блуждали…
На карлике Николае Афанасьевиче, несмотря на жаркое время года, были надеты теплые плисовые сапожки,
черные панталоны из лохматой байки, желтый фланелевый жилет и коричневый фрак с металлическими пуговицами. Белье его было безукоризненной чистоты, и щечки его туго поддерживал высокий атласный галстук. Карлица была
в шелковом зеленом
капоте и большом кружевном воротнике.
На карлике Николае Афанасьевиче, несмотря на жаркое, летнее время, были надеты теплые плисовые сапожки,
черные панталоны из лохматой байки, желтоватый фланелевый жилет и коричневый фрак с металлическими пуговицами. Белье его было безукоризненной чистоты, и белые, бескровные щечки его туго поддерживал высокий атласный галстук. Карлица была
в шелковом зеленом
капоте и большом кружевном воротнике городками.
На ней был
черный поношенный платок,
черный ситцевый
капот с белыми крапинами и жиденький чепец с темными лентами, находившимися постоянно
в каком-то лихорадочном состоянии, вопреки неподвижности самой владелицы; это происходило оттого, что головка старухи, и без того уже слабая, приняла дурную привычку трястись с тех пор, как раз ночью испугали Марью Петровну, объявив ей, что
в Комкове загорелась баня.
Она была вся оживлена:
черные брови ее то поднимались, то опускались, взор то щурился и угасал, то быстро сверкал и пронизывал; античные ее руки горели и щипали
в лепестки мягкую шемахинскую кисть от пояса распашного
капота из букетной материи азиатского рисунка.
Экономка — дворянка, женщина лет за пятьдесят,
в черной тюлевой наколке и шелковом
капоте с пелеринкой пюсового цвета, еще не седая, с важным выражением — остановилась
в дверях. При себе Нетова никогда не посадила бы ее, хотя экономка была званием капитанша и училась
в «патриотическом», как дочь офицера, убитого
в кампанию, а папенька Марьи Орестовны умер только «потомственным почетным гражданином».
Одетая
в пестрый персидский
капот с пунцовою косынкою на голове, так шедшей к нежной, хотя и смуглой коже ее лица и, как смоль,
черным волосам, она была неотразимо прекрасна, но какой-то особо греховной, чисто плотской красотой. Невольно вспоминалась справедливая оценка этой красоты одним заезжим
в Грузино иностранцем, назвавшим Настасью Федоровну «королевой-преступниц» — прозвище, очень польстившее Минкиной.