Неточные совпадения
А вслед за ним не менее мощно звучал
голос другого гения, властно и настойчиво
утверждая, что к свободе ведет только один путь — путь «непротивления злу насилием».
А певцы все пели одну гадость за другою и потом вдруг заспорили. Вспоминали разные женские и мужские имена, делали из них грязнейшие комбинации и, наконец, остановясь на одной из таких пошлых и совершенно нелепых комбинаций, разделились на
голоса. Одни
утверждали, что да, а другие, что нет.
— Райнер не такой человек, чтобы подчиняться личностям, —
утвердила Лиза, приставая к
голосам, не разделявшим опасений Ступиной.
— Да-с, — продолжал судья каким-то ровным и металлическим
голосом, — он нашел, что меня нельзя на это место
утвердить, потому что я к службе нерадив, жизни разгульной и в понятиях вольнодумен.
Только волостной старшина,
утвердив живот на коленях и заботливо поддерживая его руками, сидел, наклонив голову, и, казалось, один вслушивался в однообразное журчание
голосов, да старичок, воткнутый в кресло, торчал в нем неподвижно, как флюгер в безветренный день.
— Вы можете мне не верить, — продолжал хладнокровным
голосом Пигасов, — но я
утверждаю, что я сказал сущую правду. Кому ж это знать, коли не мне? После этого вы, пожалуй, также не поверите, что наша соседка Чепузова, Елена Антоновна, сама, заметьте, сама, мне рассказала, как она уморила своего родного племянника?
Что-то грозное пробежало по лицам, закраснелось в буйном пламени костра, взметнулось к небу в вечно восходящем потоке искр. Крепче сжали оружие холодные руки юноши, и вспомнилось на мгновение, как ночью раскрывал он сорочку, обнажал молодую грудь под выстрелы. — Да, да! — закричала душа, в смерти
утверждая жизнь. Но ахнул Петруша высоким
голосом, и смирился мощный бас Колесникова, и смирился гнев, и чистая жалоба, великая печаль вновь раскрыла даль и ширь.
И с кем Погодин согласился, тот считает спор оконченным и только фыркает — точно за Сашиным тихим
голосом звучат еще тысячи незримых
голосов и
утверждают истину.
— Н-ну-с? — спросил хладнокровный поручик и вопросом своим окончательно
утвердил все подозрения Якова. Он шагнул вперёд, бросил шляпу на стул и сказал незнакомым себе, сорвавшимся
голосом...
Положив на скамью мёртвые ноги бывшего хозяина, Тихон сплюнул, снова сел, тыкая рукою в шапку, в руке его что-то блестело. Артамонов присмотрелся: это игла, Тихон в темноте ушивал шапку,
утверждая этим своё безумие. Над ним мелькала серая, ночная бабочка. В саду, в воздухе вытянулись три полосы жёлтого света, и чей-то
голос далеко, но внятно сказал...
Появлялся товарищ и соревнователь Григорьева по юридическому факультету, зять помощника попечителя Голохвастова Ал. Вл. Новосильцев, всегда милый, остроумный и оригинальный. Своим
голосом, переходящем в высокий фальцет, он
утверждал, что Московский университет построен по трем идеям: тюрьмы, казармы и скотного двора, и его шурин приставлен к нему в качестве скотника.
Звуки его
голоса были то густы, то резки, смотря по влиянию текущей минуты: когда он хотел говорить приятно, то начинал запинаться, и вдруг оканчивал едкой шуткой, чтоб скрыть собственное смущение, — и в свете
утверждали, что язык его зол и опасен… ибо свет не терпит в кругу своем ничего сильного, потрясающего, ничего, что бы могло обличить характер и волю: — свету нужны французские водевили и русская покорность чуждому мнению.
Александр сел с порядочным ящиком в руках, в котором находилось десятка два бабочек, собранных им из дубликатов: он вез их подарить сестрам, но двое меньших братьев, сидевших с ним рядом, громко возопияли на него,
утверждая, что от ящика им будет тесно… стук и дребезжанье старой линейки, тронувшейся с места, заглушили их детские
голоса.
Мы, оставившие Россию только для того, чтобы свободное русское слово раздалось, наконец, в Европе, — мы тут налицо и считаем долгом подать свой
голос, когда человек, вооруженный огромным и заслуженным авторитетом,
утверждает, что «Россия не существует, что русские не люди, что они лишены нравственного смысла».
Находились иные радетели, которые решались даже
утверждать, что поэт был подкуплен, соблазнен камер-юнкерским шитьем и дворскими милостями — и не было громкого, разъясняющего
голоса в защиту оскорбляемой памяти русского поэта.
— Что ж, по-твоему? Иосиф-то патриарх без ума, что ли, подписом своим те правила
утверждал? — вспыхнув досадой на противоречие приятеля, возвысил
голос Марко Данилыч. — Не греши, Зиновей Алексеич, то памятуй, что праздное слово на страшном су́дище взыщется. Ведь это, прямо сказать, богохульство. Так али нет?
— Кто ж знает? Кто наконец
утвердит меня? Совсем
утвердит?.. Я, признаться, колеблюсь… Одно страшно, другое непонятно… — тихо, будто сама с собой, взволнованным
голосом говорила Дуня.
Не могу
утверждать — до или после меня проживал в Испании покойный граф Салиас. Он много писал о ней в «
Голосе», но тогда, летом 1869 года, его не было; ни в Мадриде, ни в других городах, куда я попадал, я его не встречал. Думаю, однако, что если б ряд его очерков Испании стал появляться раньше моей поездки, я бы заинтересовался ими. А «
Голос» я получал как его корреспондент.
— Поэт является
голосом парода, и его задача — в том, чтобы в каждый момент отображать этот его
голос. Я категорически
утверждаю, — говорил он, — что в первые месяцы войны глаза народа с восторгом и надеждою были обращены на Николая, и для того момента я был совершенно прав, воспевая ему дифирамбы. А что будто бы царь прислал мне за эти стихи золотое перо, то это неправда, — прибавил он.
Более он не появлялся в доме, хотя Агаша
утверждала, что во внутренних апартаментах княжны, когда ее сиятельство остается одна и не приказывает себя беспокоить, слышны
голоса и разговоры, и что среди этих таинственных посетителей бывает и загадочный странник. Кто другие таинственные посетители княжны и каким путем попадают они в дом, она объяснить не могла. Дворовые верили Агаше и таинственно качали головой.
— Но, господа, — продолжал ротмистр, понизив
голос, — он уверен, что мы и не будем платить, — он почему-то
утверждает, что эти деньги найдутся.
Вдруг и другой, несомненно мужской
голос то же самое
утверждает...
Мина Силыч запел своим старческим
голосом из-под земли: «На камени мя веры
утвердил еси, расширив уста моя на враги моя и возвесели бо ся дух мой».