Неточные совпадения
Сидели в большой полутемной комнате, против ее трех окон возвышалась серая стена, тоже изрезанная окнами. По грязным стеклам, по балконам и железной лестнице, которая изломанной линией поднималась на крышу, ясно было, что это окна кухонь. В одном углу комнаты
рояль, над ним черная картина с
двумя желтыми пятнами, одно изображало щеку и солидный, толстый нос, другое — открытую ладонь. Другой угол занят был тяжелым, черным буфетом с инкрустацией перламутром, буфет похож на соединение пяти гробов.
Клим не мог представить его иначе, как у
рояля, прикованным к нему, точно каторжник к тачке, которую он не может сдвинуть с места. Ковыряя пальцами двуцветные кости клавиатуры, он извлекал из черного сооружения негромкие ноты, необыкновенные аккорды и, склонив набок голову, глубоко спрятанную в плечи, скосив глаза, присматривался к звукам. Говорил он мало и только на
две темы: с таинственным видом и тихим восторгом о китайской гамме и жалобно, с огорчением о несовершенстве европейского уха.
Большой овальный стол был нагружен посудой, бутылками, цветами, окружен стульями в серых чехлах; в углу стоял
рояль, на нем — чучело филина и футляр гитары; в другом углу —
два широких дивана и над ними черные картины в золотых рамах.
Теперь Вера Павловна, иногда довольно долго, часов до
двух, работает, читает, отдыхает от чтения за фортепьяно, —
рояль стоит в ее комнате;
рояль недавно куплен, прежде был абонированный; это было тоже довольно порядочное веселье, когда был куплен свой
рояль, — ведь это и дешевле.
Недурен был эффект выдумки, которая повторялась довольно часто в прошлую зиму в домашнем кругу, когда собиралась только одна молодежь и самые близкие знакомые: оба
рояля с обеих половин сдвигались вместе; молодежь бросала жребий и разделялась на
два хора, заставляла своих покровительниц сесть одну за один, другую за другой
рояль, лицом одна прямо против другой; каждый хор становился за своею примадонною, и в одно время пели: Вера Павловна с своим хором: «La donna е mobile», а Катерина Васильевна с своим хором «Давно отвергнутый тобою», или Вера Павловна с своим хором какую-нибудь песню Лизетты из Беранже, а Катерина Васильевна с своим хором «Песню о Еремушке».
Просторный зал был отдан в распоряжение молодежи: студенты, гимназисты, два-три родственника в голубых рубахах и поддевках, в лаковых высоких сапогах, две-три молчаливые барышни в шелковых платьях. Музыка, пение, танцы под
рояль. В промежутках чтение стихов и пение студенческих песен, вплоть до «Дубинушки по-студенчески». Шум, молодое веселье.
Если вы нынешнюю уездную барышню спросите, любит ли она музыку, она скажет: «да» и сыграет вам
две — три польки; другая, пожалуй, пропоет из «Нормы» [«Норма» — опера итальянского композитора Винченцо Беллини (1801—1835).], но если вы попросите спеть и сыграть какую-нибудь русскую песню или романс, не совсем новый, но который вам нравился бы по своей задушевности, на это вам сделают гримасу и встанут из-за
рояля.
Мы сделали самый подробный обзор всего Парголова и имели случай видеть целый ряд сцен дачной жизни. В нескольких местах винтили, на одной даче слышались звуки
рояля и доносился певший женский голос, на самом краю составилась партия в рюхи, причем играли гимназисты,
два интендантских чиновника и дьякон. У Пепки чесались руки принять участие в последнем невинном удовольствии, но он не решился быть навязчивым.
К моему удивлению, Карл Иваныч не дольше как через час сидел за
роялем и аккомпанировал своему хору. Прельстившая Пепку хористка оказалась недурной солисткой. Мы с Пепкой представляли собой «благородную публику». Показались в дверях залы
две фуражки с красным околышем и скрылись. Очевидно, дачная публика стеснялась.
Пардон-пардон… За сценой начинается фокс-трот под
рояль. Слышно, как шаркают ногами танцуют. Пардон-пардон. Я Лизаньку поцеловал однажды и после этого рыдал
два месяца. Ой! Пардон.
После чаю Ярцев пел романсы, аккомпанируя себе на
рояле, а Юлия и Кочевой сидели молча и слушали, и только Юлия изредка вставала и тихо выходила, чтобы взглянуть на ребенка и на Лиду, которая вот уже
два дня лежала вся в жару и ничего не ела.
Когда он вошел к себе в комнату, то было уже светло. На
рояле около раскрытых нот догорали
две свечи. На диване лежала Рассудина, в черном платье, в кушаке, с газетой в руках, и крепко спала. Должно быть, играла долго, ожидая, когда вернется Ярцев, и, не дождавшись, уснула.
Ярцева дома не было. Рассудина села за
рояль и принялась за скучные, трудные экзерцисы, приказав Лаптеву не мешать ей. И он не развлекал ее разговорами, а сидел в стороне и перелистывал «Вестник Европы». Проиграв
два часа, — это была ее дневная порция, — она поела чего-то в кухне и ушла на уроки. Лаптев прочел продолжение какого-то романа, потом долго сидел, не читая и не испытывая скуки и довольный, что уже опоздал домой к обеду.
Бывало, сядет за
рояль, возьмет два-три аккорда и запоет тихо...
Наши в отеле занимают
два номера; у них четыре комнаты. Первая — большая — салон, с
роялем. Рядом с нею тоже большая комната — кабинет генерала. Здесь ждал он меня, стоя среди кабинета в чрезвычайно величественном положении. Де-Грие сидел, развалясь, на диване.
В диванной находились старый
рояль, шифоньерки
двух различных фасонов, диваны и столики с латунью и инкрустациями.
Памятник Пушкина был — обиход, такое же действующее лицо детской жизни, как
рояль или за окном городовой Игнатьев, — кстати, стоявший почти так же непреложно, только не так высоко, — памятник Пушкина был одна из
двух (третьей не было) ежедневных неизбежных прогулок — на Патриаршие Пруды — или к Памятник-Пушкину.
Гостиная в доме Войницевых. Стеклянная дверь в сад и
две двери во внутренние покои. Мебель старого и нового фасона, смешанная.
Рояль, возле нее пюпитр со скрипкою и нотами. Фисгармония. Картины (олеография) в золоченых рамах.
Пациенток на этот раз в приемной было особенно много. Вся мебель была занята. Один мужчина сидел даже на
рояле. Прием больных начался в десять часов. В двенадцать доктор сделал перерыв для операции и начал снова прием в
два. Марусина очередь настала только тогда, когда было четыре часа.
Топорков, в ожидании чая, просидел минут десять. Сидел он и глядел на педаль
рояля, не двигаясь ни одним членом и не издавая ни звука. Наконец отворилась из гостиной дверь. Показался сияющий Никифор с большим подносом в руках. На подносе, в серебряных подстаканниках, стояли
два стакана: один для доктора, другой для Егорушки. Вокруг стаканов, соблюдая строгую симметрию, стояли молочники с сырыми и топлеными сливками, сахар с щипчиками, кружки лимона с вилочкой и бисквиты.
Два холуя подскочили к лошади с шарабаном и почтительнейше повели ее в ворота. Скоро в даче vis-а-vis засветились огни и послышался стук тарелок, ножей и вилок. Господин в цилиндре сел ужинать и, судя по продолжительности звяканья посудой, ужинал долго. Лизе показалось, что запахло щами с курицей и жареной уткой. После ужина из дачи понеслись беспорядочные звуки
рояля. По всей вероятности, господин в цилиндре хотел забавить чем-нибудь ребенка и позволил ему побряцать.
Жена, даже плохая, должна принести с собою: a) побольше мебели и
рояль; b) одну перину на лебяжьем пуху и три одеяла: шёлковое, шерстяное и бумажное; c)
два меховых салопа, один для праздников, другой для будней; d) побольше чайной, кухонной и обеденной посуды; e) 18 сорочек из лучшего голландского полотна, с отделкой; 6 кофт из такого же полотна с кружевной отделкой; 6 кофт из нансу; 6 пар панталон из того же полотна и столько же пар из английского шифона...
Танцевали в четырех комнатах под игру
двух прекрасных
роялей.
Белозеров жил совсем один в маленькой уютной дачке недалеко от шоссе. Месяц светил в большие окна, в углу блестел кабинетный
рояль. Белозеров зажег на столе
две толстых стеариновых свечи. Осветилась над
роялем полированная ореховая рама с Вагнером в берете.
Приятели с Трубной площади повернули на Грачевку и скоро вошли в переулок, о котором Васильев знал только понаслышке. Увидев
два ряда домов с ярко освещенными окнами и с настежь открытыми дверями, услышав веселые звуки
роялей и скрипок — звуки, которые вылетали из всех дверей и мешались в странную путаницу, похожую на то, как будто где-то в потемках, над крышами, настраивался невидимый оркестр, Васильев удивился и сказал...
Старченко, который был знаком с ними, тотчас же стал просить спеть что-нибудь, и
две барышни долго уверяли, что они не умеют петь и что у них нет нот, потом кузина села за
рояль, и они спели дрожащими голосами дуэт из «Пиковой дамы».
Тепловский. Да какая же вы дама? Вы девица Саломея, да еще в руках у этого Ирода… Друг мой, Павел, так нельзя — ты себя компрометируешь: разве это
рояль? (Берет две-три ноты.) Мог бы обзавестись настоящим инструментом: денег зарабатываешь ой-ой!