Неточные совпадения
Она вечером слышала остановившийся стук его коляски, его звонок, его шаги и разговор с
девушкой: он
поверил тому, что ему сказали, не хотел больше ничего узнавать и пошел к себе. Стало быть, всё было кончено.
В другое время, размышляя обо всем этом, она искренно дивилась себе, не
веря, что
верила, улыбкой прощая море и грустно переходя к действительности; теперь, сдвигая оборку,
девушка припоминала свою жизнь.
Да и не
поверит вам никто: ну, с какой стати
девушка пошла одна к одинокому человеку на квартиру?
Соединенный так нечаянно с милой
девушкою, о которой еще утром я так мучительно беспокоился, я не
верил самому себе и воображал, что все со мною случившееся было пустое сновидение.
Глядя, как Любаша разбрасывает волосы свои по плечам, за спину, как она, хмурясь, облизывает губы, он не
верил, что Любаша говорит о себе правду. Правдой было бы, если б эта некрасивая, неумная
девушка слушала жандарма, вздрагивая от страха и молча, а он бы кричал на нее, топал ногами.
Любаша часто получала длинные письма от Кутузова; Самгин называл их «апостольскими посланиями». Получая эти письма, Сомова чувствовала себя именинницей, и все понимали, что эти листочки тонкой почтовой бумаги, плотно исписанные мелким, четким почерком, — самое дорогое и радостное в жизни этой
девушки. Самгин с трудом
верил, что именно Кутузов, тяжелой рукой своей, мог нанизать строчки маленьких, острых букв.
— Не
верьте ему, — кричала Татьяна, отталкивая брата плечом, но тут Любаша увлекла Гогина к себе, а Варвара попросила
девушку помочь ей; Самгин был доволен, что его оставили в покое, люди такого типа всегда стесняли его, он не знал, как держаться с ними.
Всего обиднее и грустнее для Татьяны Марковны была таинственность; «тайком от нее
девушка переписывается, может быть, переглядывается с каким-нибудь вертопрахом из окна — и кто же? внучка, дочь ее, ее милое дитя, вверенное ей матерью: ужас, ужас! Даже руки и ноги холодеют…» — шептала она, не подозревая, что это от нерв, в которые она не
верила.
«То, что она не дворянка,
поверьте, не смущало меня ни минуты, — сказал он мне, — мой дед женат был на дворовой
девушке, певице на собственном крепостном театре одного соседа-помещика.
— Приехала домой, — продолжала Маслова, уже смелее глядя на одного председателя, — отдала хозяйке деньги и легла спать. Только заснула — наша
девушка Берта будит меня. «Ступай, твой купец опять приехал». Я не хотела выходить, но мадам велела. Тут он, — она опять с явным ужасом выговорила это слово: он, — он всё поил наших
девушек, потом хотел послать еще за вином, а деньги у него все вышли. Хозяйка ему не
поверила. Тогда он меня послал к себе в номер. И сказал, где деньги и сколько взять. Я и поехала.
Святейший отец,
верите ли: влюбил в себя благороднейшую из девиц, хорошего дома, с состоянием, дочь прежнего начальника своего, храброго полковника, заслуженного, имевшего Анну с мечами на шее, компрометировал
девушку предложением руки, теперь она здесь, теперь она сирота, его невеста, а он, на глазах ее, к одной здешней обольстительнице ходит.
А как же это странно, вы не
поверите, что, когда он на меня любуется и целует, мне вовсе не было стыдно, а только так приятно, и так легко дышится; отчего ж это, Вера Павловна, что я своих
девушек стыжусь, а его взгляда мне не стыдно?
Так это странно мне показалось, ведь я вовсе не к тому сказала; да и как же этого ждать было? да я и ушам своим не
верила, расплакалась еще больше, думала, что он надо мною насмехается: «грешно вам обижать бедную
девушку, когда видите, что я плачу»; и долго ему не
верила, когда он стал уверять, что говорит не в шутку.
Красавица,
поверь, что если б громы,
Средь ясного, безоблачного неба
Раскатами внезапно возгремели,
Не так бы я дивился, как дивлюсь
Словам твоим бесхитростным. Смеяться
Над
девушкой покинутой, над сердцем,
Ребячески доверчивым! Ужасно!
Неслыханно, Бермята! Страшно
верить!
Приспешники, ищите по посаду
Преступника; поставьте Мизгиря
На суд царев.
Как же не верить-то,
Милая
девушка!
Чем же и свет стоит?
Правдой и совестью
Только и держится.
Девушка сначала долго присматривалась к детям, точно не
верила чему-то, такому теплому и хорошему, так тепло и хорошо накипавшему на ее душе.
Если вы несомненно
верите (а этому нельзя не
верить), что все наши пороки и своекорыстные стремления, и ложный стыд, и ложная гордость прививаются нам в цветущие годы нашей юности, то как же вам не позаботиться удалить
девушку от растлевающего влияния среды.
Впрочем,
верила порче одна кухарка, женщина, недавно пришедшая из села; горничная же,
девушка, давно обжившаяся в городе и насмотревшаяся на разные супружеские трагикомедии, только не спорила об этом при Розанове, но в кухне говорила: «Точно ее, барыню-то нашу, надо отчитывать: разложить, хорошенько пороть, да и отчитывать ей: живи, мол, с мужем, не срамничай, не бегай по чужим дворам.
— То я! Это совсем другое дело. Он взял меня, вы сами знаете, откуда. А она — барышня невинная и благородная. Это подлость с его стороны так делать. И,
поверьте мне, Соловьев, он ее непременно потом бросит. Ах, бедная
девушка! Ну, ну, ну, читайте дальше.
— Нет, черт возьми! — крикнул он вдруг упрямо. — Не
верю я вам! Не хочу
верить! Люба! — громко позвал он заснувшую
девушку. — Любочка!
В один из таких скучных, тяжелых дней вбежала к нам в комнату
девушка Феклуша и громко закричала: «Молодые господа едут!» Странно, что я не вдруг и не совсем
поверил этому известию.
В ту самую минуту, когда он, в тот вечер, открывается этой
девушке, что не может ее любить, потому что долг и другая любовь запрещают ему, — эта
девушка вдруг выказывает пред ним столько благородства, столько сочувствия к нему и к своей сопернице, столько сердечного прощения, что он хоть и
верил в ее красоту, но и не думал до этого мгновения, чтоб она была так прекрасна!
— Да, вначале, может быть, поплачет и даже полученные деньги от вас, вероятно, швырнет с пренебрежением; но, подумав, запрет их в шкатулку, и если она точно
девушка умная, то, конечно, поймет, что вы гораздо большую приносите жертву ей, гораздо больше доказываете любви, отторгаясь от нее, чем если б стали всю жизнь разыгрывать перед ней чувствительного и верного любовника —
поверьте, что так!..
— Очень
верю, — подхватил князь, — и потому рискую говорить с вами совершенно нараспашку о предмете довольно щекотливом. Давеча я говорил, что бедному молодому человеку жениться на богатой, фундаментально богатой
девушке, не быв даже влюблену в нее, можно, или, лучше сказать, должно.
— Да и я хочу
верить, что вздор, и с прискорбием слушаю, потому что, как хотите, наиблагороднейшая
девушка замешана, во-первых, в семистах рублях, а во-вторых, в очевидных интимностях с Николаем Всеволодовичем. Да ведь его превосходительству что стоит
девушку благороднейшую осрамить или чужую жену обесславить, подобно тому как тогда со мной казус вышел-с? Подвернется им полный великодушия человек, они и заставят его прикрыть своим честным именем чужие грехи. Так точно и я ведь вынес-с; я про себя говорю-с…
— Ничего, пиши!.. Господам не
верь больше всего, они обманут
девушку в один раз. Он знает свои слова и всё может сказать, а как ты ему
поверила, то — тебя в публичный дом. А если накопишь рубль, так отдай попу, он и сохранит, когда хороший человек. А лучше зарывай в землю, чтоб никто не видел, и помни — где.
Вот — ты приехала сюда, бедная
девушка, — думал он, — ты, которую я так ждал и звал, с которою я всю жизнь хотел пройти до конца, ты приехала, ты мне
поверила…а я…а я…"Литвинов наклонил голову; но Капитолина Марковна не дала ему задуматься; она осыпала его вопросами.
Простодушные люди
поверили ему, несмотря на гнев
девушки, забыв о том, что ведь она сама звала на помощь, — никто не знал, что характер грека зовется хитростью.
Илья чувствовал себя оскорблённым, но не находил слов, чтоб возразить этой дерзкой
девушке, прямо в глаза ему говорившей, что он бездельник и вор. Он стиснул зубы, слушал и не
верил её словам, не мог
верить. И, отыскивая в себе такое слово, которое сразу бы опрокинуло все её речи, заставило бы замолчать её, — он в то же время любовался её дерзостью… А обидные слова, удивляя его, вызывали в нём тревожный вопрос: «За что?»
Лишь от одних
девушек веяло нравственною чистотой; у большинства из них были высокие стремления, честные, чистые души; но они не понимали жизни и
верили, что взятки даются из уважения к душевным качествам, и, выйдя замуж, скоро старились, опускались и безнадежно тонули в тине пошлого, мещанского существования.
Надя. Мало ли что
девушки говорят, а вы им не
верьте. Как вас не любить, красавца этакого.
— Нет, впрочем так лучше, так лучше! — вскрикнул он. — Поделом мне! Но не в том дело. Я хотел сказать, что обмануты тут ведь только одни несчастные
девушки. Матери же знают это, особенно матери, воспитанные своими мужьями, знают это прекрасно. И притворяясь, что
верят в чистоту мужчин, они на деле действуют совсем иначе. Они знают, на какую удочку ловить мужчин для себя и для своих дочерей.
Девушки же, те, бедные,
верят в это совсем серьезно.
Надежда Антоновна. Да зачем ей, скажите, мой друг, зачем ей иметь понятие о вещах, которые всем известны? Она имеет высшее образование. У нас богатая французская библиотека. Спросите ее что-нибудь из мифологии, ну, спросите!
Поверьте, она так хорошо знакома с французской литературой и знает то, о чем другим
девушкам и не грезилось. С ней самый ловкий светский говорун не сговорит и не удивит ее ничем.
— У вас, конечно!.. Еще бы мне не помнить этого; но то что же!.. То были фантазии молодой
девушки!.. Теперешний же мой труд, — напротив, — вы не
поверите, чего он мне стоил!.. — объясняла она ему.
Ей уже было лет под сорок; но она
верила в добро, любила все прекрасное, как пятнадцатилетняя
девушка, и не боялась высказывать свои убеждения перед кем бы то ни было.
— Что вы за пустяки говорите, Африкан Семеныч! — воскликнула Дарья Михайловна. —
Поверю ли я, что вы станете
девушку толкать колом в бок!
— Молли, — он хрипло вздохнул, держа руку у горла, потом притянул ее голову и поцеловал в волосы. — Молли! — повторил Ганувер. — Теперь я буду
верить всему! — Он обернулся к столу, держа в руке руку
девушки, и сказал: — Я был очень беден. Вот моя невеста, Эмилия Варрен. Я не владею собой. Я не могу больше владеть собой, и вы не осудите меня.
— Еще несколько слов, Ольга… и я тебя оставлю. Это мое последнее усилие… если ты теперь не сжалишься, то знай — между нами нет более никаких связей родства… — я освобождаю тебя от всех клятв, мне не нужно женской помощи; я безумец был, когда хотел
поверить слабой
девушке бич небесного правосудия… но довольно! довольно. Послушай: если б бедная собака, иссохшая, полуживая от голода и жажды, с визгом приползла к ногам твоим, и у тебя бы был кусок хлеба, один кусок хлеба… отвечай, что бы ты сделала?..
— Прекрасны ваши слова, Юрий Борисович, я не спорю, всё это очень ново для меня… со всем тем я прошу вас оставить
девушку, несчастную с самой колыбели, и потому нимало не расположенную забавлять вас…
поверьте слову: гибель вокруг меня…
Лупачев. Погодите презирать, погодите! Во-первых, ни одна женщина не скажет вам, что она выходит замуж по расчету, а будет уверять, что любит своего жениха. И не
верить ей не имеете никакого права, потому что в ее душе не были. Во-вторых,
девушки часто жертвуют собой, чтоб спасти от нищенства свою семью, чтоб поддержать бедных престарелых родителей.
Точно молния опалила меня; я стоял и не
верил глазам, не
верил ушам! Что же, стало быть, она меня любит! Она пришла ко мне, а не к мистеру Астлею! Она, одна,
девушка, пришла ко мне в комнату, в отели, — стало быть, компрометировала себя всенародно, — и я, я стою перед ней и еще не понимаю!
Еще труднее
поверить, что эта пятнадцатилетняя
девушка в непродолжительном времени расстраивает свое здоровье сильным умственным напряжением, размышляя о том, что ею прочитано да вот ее для развлечения везут в столицу.
Говоря с другими
девушками, он выражался об ней с оскорбительным сожалением, тогда как она, напротив, вследствие плохого расчета, желая кольнуть его самолюбие,
поверяла своим подругам под печатью строжайшей тайны свою чистейшую, искреннейшую любовь.
— Зачем я в тебя, черт,
поверила… — рыдала
девушка под окном.
Прошло несколько месяцев с того вечера. Лучков ни разу не был у Перекатовых. Зато Кистер посещал их довольно часто. Ненила Макарьевна его полюбила, но не она привлекала Федора Федоровича, Маша ему нравилась. Как человек неопытный и невыболтавшийся, он находил большое удовольствие в обмене чувств и мыслей и добродушно
верил в возможность возвышенной и спокойной дружбы между молодым человеком и молодой
девушкой.
— А так же —
верит. Вы не знаете этой
девушки: она олицетворенная доброта. Матушке стоит только выразить малейшую ласку, и она не знаю на что не решится. Досаднее всего, что я ее ужасно люблю, не оттого, что она мне сестра; это бог бы с ней, а именно потому, что она чудная
девушка.
Всё притворство это!
Не
верю я, чтоб
девушка могла
С упрямостью такою защищаться.
Ты отгадал. Знавал ли прежде
Ты дона Алвареца, у него
Воспитывался юноша Фернандо…
Он еретик! он
верит Лютеру,
И чтит его!.. сегодня он убил
Дочь Алвареца в доме у меня.
Я спас ее от хищников, но, боже!
Не мог спасти от острого кинжала!
Его сыскать нам надо и вести
На казнь преступника двойного!
Он труп несчастной
девушкиПонес с собой!.. да! я его найду,
Я по следам его пойду кровавым,
И жизнию заплотит он…
Дурнопечин. Я этого ничего не знаю… (Пьет шампанское.)Как, однако, шампанское прохлаждает. По чувствам своим, тетушка, я человек мягкий и совестливый; думаешь:
девушка неглупая, чувствительная, может быть, и в самом деле влюблена… Вы не
поверите, с самого приезда сюда этим мучусь; требует, чтобы я на ней женился; а я решительно не могу, да и не хочу, потому что, между нами сказать, она мне и не нравится.