Уездные барыни, из которых некоторые весьма секретно и благоразумно вели куры с своими лакеями, а другие с дьячками и семинаристами, — барыни эти, будто бы нравственно оскорбленные, защекотали как сороки, и между всеми ними, конечно, выдавалась исправница, которая с каким-то остервенением начала ездить по всему городу и рассказывать, что Медиокритский имел право это сделать, потому что пользовался большим вниманием этой госпожи Годневой, и что потом она сама своими глазами видела, как эта безнравственная
девчонка сидела, обнявшись с молодым смотрителем, у окна.
Неточные совпадения
Струнников не торопясь возвращается домой и для возбуждения аппетита заглядывает в встречающиеся по пути хозяйственные постройки. Зайдет на погреб — там
девчонки под навесом
сидят, горшки со сметаной между коленами держат, чухонское масло мутовками бьют.
И когда
девчонка возвращалась с ответом: «
Сидит на приступочке и посвистывает», — то матушка приходила в такое волнение, что губы у нее белели и тряслись.
Это напомнило мне народное училище, и я потерял охоту
сидеть в бабушкиной горнице, смотреть, как прядет она на самопрялке и как выбирают
девчонки козий пух.
Проходить к ним надобно было через коридор и через девичью, битком набитую множеством горничных девушек и
девчонок; их одежда поразила меня: одни были одеты в полосущатые платья, другие в телогрейки с юбками, а иные были просто в одних рубашках и юбках; все
сидели за гребнями и пряли.
— А если это отца успокоит? Он скрывает, но его ужасно мучат наши отношения. Когда ты уезжал к князю, он по целым часам
сидел, задумавшись и ни слова не говоря… когда это с ним бывало?.. Наконец, пощади и меня, Жак!.. Теперь весь город называет меня развратной
девчонкой, а тогда я буду по крайней мере невестой твоей. Худа ли, хороша ли, но замуж за тебя выхожу.
Вижу,
сидит около меня свежая
девчонка.
— Пятью. Мать ее в Москве хвост обшлепала у меня на пороге; на балы ко мне, при Всеволоде Николаевиче, как из милости напрашивалась. А эта, бывало, всю ночь одна в углу
сидит без танцев, со своею бирюзовою мухой на лбу, так что я уж в третьем часу, только из жалости, ей первого кавалера посылаю. Ей тогда двадцать пять лет уже было, а ее всё как
девчонку в коротеньком платьице вывозили. Их пускать к себе стало неприлично.
Под одной из этих ракит, свидетельствовавших о том, что кто-то и когда-то заботился об украшении этого места,
сидела восьмилетняя белокурая девочка и заставляла ползать вокруг себя другую двухлетнюю
девчонку.
Вот посреди комнаты, за столом, в объятиях пожилого, плечистого брюнета с коротко остриженными волосами, лежит пьяная
девчонка, лет тринадцати, с детским лицом, с опухшими красными глазами, и что-то старается выговорить, но не может… Из маленького, хорошенького ротика вылетают бессвязные звуки. Рядом с ними
сидит щеголь в русской поддевке — «кот», продающий свою «кредитную» плечистому брюнету…
— Шабаш… закурил… Сейчас от него.
Сидит в гостинице,
девчонка с ним с Пашкиной барки, и таку компанию завели — разливанное море. Всякого водкой накачивает, только пей. Я, грешный человек, впервой разрешил у него: ошарашил-таки стаканчика три. Водка не водка, а такое вино забористое… Любит попировать наш Осип Иваныч!
А меж тем старики да молодые люди женатые, глядя на писаря в беседах девичьих, то и дело над ним издеваются. «Вишь какого, — судят промеж себя, — даровали нам начальника: ему бы возле подола
сидеть, а не земски дела вершать. И девки-то плохи у нас, непутные: подпалили бы когда на су́прядках захребетнику бороду, осрамили б его, окаянного… Да и парни-то не лучше
девчонок: намяли б ему хорошенько бока-то, как идет темной ночью домой с девичьих су́прядок. Право слово, так».
Перепуганные же
девчонки всё на меже в полыни
сидели до вечера, притаившись как зайчики, и сами себе не могли сказать — чего они испугались; а когда солнце стало заходить за тот самый лес, куда унесли Кожиёна «лобанить», —
девчонкам сделалось «еще больше ужасно», и они выскочили и бросились бежать в деревню без веников, за что их встретили с строгостью — оттрепали за косы и пообещали еще «выдрать крапивою», отчего они и умолкли, чтобы не навлечь на себя чего-нибудь еще худшего.
— Оля Чуркова! — загремела Пашка, и глаза ее засверкали, обдавая маленькую Олю целым фонтаном негодования и гнева, — что с тобою? Ты, кажется, молишься на кошку? Встать! Сейчас встать, скверная
девчонка! Как ты смеешь
сидеть на снегу? В лазарет захотела, что ли?
Из двора, пятого с краю, едет в санях брат Алексей; позади него
сидят сынишка Ванька, в больших валенках, и
девчонка Акулька, тоже в валенках.
Не она
сидит с ним, а другая… та
девчонка…
— И что особенного в этой
девчонке! — читалось в глазахмамаши золотушной дочки, и взгляд ее перескакивал с последней на Зинаиду Владимировну, все продолжавшую
сидеть с опущенными долу глазами.