Неточные совпадения
Ее судороги становились сильнее, голос звучал злей и резче, доктор стоял в изголовье кровати, прислонясь к
стене, и кусал, жевал свою черную щетинистую бороду. Он был неприлично расстегнут, растрепан, брюки его
держались на одной подтяжке, другую он накрутил на кисть левой руки и дергал ее вверх, брюки подпрыгивали, ноги доктора дрожали, точно
у пьяного, а мутные глаза так мигали, что казалось — веки тоже щелкают, как зубы его жены. Он молчал, как будто рот его навсегда зарос бородой.
Он легко, к своему удивлению, встал на ноги, пошатываясь,
держась за
стены, пошел прочь от людей, и ему казалось, что зеленый, одноэтажный домик в четыре окна все время двигается пред ним, преграждая ему дорогу. Не помня, как он дошел, Самгин очнулся
у себя в кабинете на диване; пред ним стоял фельдшер Винокуров, отжимая полотенце в эмалированный таз.
Пугачев, поставя свои батареи в трактире Гостиного двора, за церквами,
у триумфальных ворот, стрелял по крепости, особенно по Спасскому монастырю, занимающему ее правый угол и коего ветхие
стены едва
держались.
Часть столовой — скучный угол со старинными часами на
стене. Солидный буфет и большой стол, уходящий наполовину за пределы сцены. Широкая арка, занавешенная тёмной драпировкой, отделяет столовую от гостиной; гостиная глубже столовой, тесно заставлена старой мебелью. В правом углу горит небольшая электрическая лампа; под нею на кушетке Вера с книгой в руках. Между стульев ходит Пётр, точно ищет чего-то. В глубине
у окна Любовь, она встала коленями на стул,
держится за спинку и смотрит в окно.
Келья
у Фуркасова была маленькая, но светлая и
держалась чисто, опрятно. В божнице стоял литой из меди крест да три образа — Спасителя, Богородицы, Иоанна Предтечи. Под божницей лежали пять-шесть книг и небольшой запас восковых свеч. На
стене «Распятие плоти».
Полковник Бутович лежал, прислонясь к
стене, в сюртуке и белой жилетке, два ребра были выворочены.
У его ног лежал убитый штабс-лекарь Богоявленский. Далее поручик Панов. Последний лежал ничком в луже крови и хрипел. Один Забелин в забытье карабкался по
стене и, будучи в силах еще
держаться на ногах, ничего не видя вокруг себя, весь в ранах, поправляя волосы, не переставал бранить поселян, которые насмехались над ним, подставляли ему зеркало, предлагая посмотреть на себя.
Долгое время, еще в тридцатых годах текущего столетия, видны были фрески работы Гонзаго на полуобвалившихся
стенах садовых павильонов и
у решетки на Невском проспекте
держался еще небольшой храмик Фемиды.
В замке все приуныло.
У коменданта составлен был совет. Пролом
стены, недостаток в съестных припасах, изготовления русских к штурму, замеченные в замке, — все утверждало в общем мнении, что гарнизон не может долее
держаться, но что, в случае добровольной покорности, можно ожидать от неприятеля милостивых условий для войска и жителей. Решено через несколько часов послать в русский стан переговорщиков о сдаче. Сам цейгмейстер, убежденный необходимостию, не противился этому решению.
Лежит солдат Федор Лушников в выздоравливающей палате псковского военного госпиталя, штукатурку на
стене колупает, думку свою думает. Ранение
у него плевое: пуля на излете зад ему с краю прошила, — курица и та выживет. Подлатали ему шкурку аккуратно, через пять дней на выписку, этапным порядком в свою часть, окопный кисель месить. Гром победы раздавайся, Федор Лушников
держись…