Неточные совпадения
Он сидит подле столика, на котором стоит кружок с парикмахером, бросавшим тень на его лицо;
в одной
руке он
держит книгу, другая покоится на ручке кресел; подле него лежат часы с нарисованным егерем на циферблате, клетчатый
платок, черная круглая табакерка, зеленый футляр для очков, щипцы на лоточке.
Шаркая лаковыми ботинками, дрыгая ляжками, отталкивал ими фалды фрака, и ягодицы его казались окрыленными. Правую
руку он протягивал публике, как бы на помощь ей,
в левой
держал листочки бумаги и, размахивая ею, как носовым
платком, изредка приближал ее к лицу. Говорил он легко, с явной радостью, с улыбками на добродушном, плоском лице.
Особенно звонко и тревожно кричали женщины. Самгина подтолкнули к свалке, он очутился очень близко к человеку с флагом, тот все еще
держал его над головой, вытянув
руку удивительно прямо: флаг был не больше головного
платка, очень яркий, и струился
в воздухе, точно пытаясь сорваться с палки. Самгин толкал спиною и плечами людей сзади себя, уверенный, что человека с флагом будут бить. Но высокий, рыжеусый, похожий на переодетого солдата, легко согнул
руку, державшую флаг, и сказал...
На берегу тихой Поруссы сидел широкобородый запасной
в солдатской фуражке, голубоглазый красавец; одной
рукой он обнимал большую, простоволосую бабу с румяным лицом и безумно вытаращенными глазами,
в другой
держал пестрый ее
платок, бутылку водки и — такой мощный, рослый — говорил женским голосом, пронзительно...
Подойдя к месту шума, Марья Павловна и Катюша увидали следующее: офицер, плотный человек с большими белокурыми усами, хмурясь, потирал левою
рукой ладонь правой, которую он зашиб о лицо арестанта, и не переставая произносил неприличные, грубые ругательства. Перед ним, отирая одной
рукой разбитое
в кровь лицо, а другой
держа обмотанную
платком пронзительно визжавшую девчонку, стоял
в коротком халате и еще более коротких штанах длинный, худой арестант с бритой половиной головы.
Дама, с своей стороны, бросала ему
платок, который он ловил на лету, и, быстро вставши с колен, делал новый круг по зале, размахивая левой
рукой,
в которой
держал свой трофей.
С костылями или без костылей,
в капоре или
в драдедамовом
платке,
в старом беличьем салопе или
в ватном поношенном пальто, она всегда тут, сидит на площадке, твердою
рукою держит ридикюль, терпеливо выжидает выслуженную и выстраданную зелененькую кредитку и слезящимися глазами следит за проходящими франтами, уносящими уймы денег
в виде аренд, вспомоществований и более или менее значительных пенсий.
Феня немного смутилась и, ощипывая
платок, который
держала в руках, вопросительно подняла свое лицо на Гордея Евстратыча. Это девичье лицо с ясными чистыми глазами было чудно хорошо теперь своим колеблющимся выражением:
в нем точно переливалась какая-то сила. Гордей Евстратыч улыбнулся, и Фене показалось, что он нехорошо как-то улыбнулся… Но время было дорого, и, после минутного колебания, она проговорила...
Тихий барин сидел
в тени берёз за большим столом,
в одной
руке он
держал платок, а другою, с циркулем
в ней, измерял что-то на листе ослепительно белой бумаги. И сам он был весь белый, точно снегом осыпан от плеч до пят, только шея, лицо и шляпа — жёлтые, разных оттенков, шляпа — ярче, а кожа темнее. Над ним кружились осы, он лениво взмахивал
платком и свистел сквозь зубы.
Когда же все было готово и мужики уже
держали вожжи
в руках и ждали только слова: «С богом!», Герасим вышел из своей каморки, приблизился к Татьяне и подарил ей на память красный бумажный
платок, купленный им для нее же с год тому назад.
Юлиан Мастакович поспешил поднесть к носу
платок, который
держал, за один кончик,
в руках.
В своей жилистой
руке, пропитанной настолько смолой, что никакое на свете мыло не могло смыть этой черноты, боцман
держал развернутый клетчатый носовой
платок, впрочем более для вида (нельзя же: боцман), так Захарыч никогда им не пользовался и сморкался, несмотря на
платок, при помощи двух своих корявых пальцев.
В правой
руке держал он пальмовую ветвь,
в левой белый
платок.
Только что вышли гости, показался
в передней Василий Фадеев. Разрядился он
в длиннополую сибирку тонкого синего сукна, с мелкими борами назади, на шею повязал красный шелковый
платок с голубыми разводами, вздел зеленые замшевые перчатки,
в одной
руке пуховую шляпу
держит,
в другой «лепортицу». Ровно гусь, вытянул он из двери длинную шею свою, зорко, но робко поглядывая на хозяина, пока Марко Данилыч не сказал ему...
По другим местам вместо пальм вербы
держат в руках, либо зеленые ветви от какого-нибудь дерева, не то белые
платки либо жгутики…
Он сидел совершенно посередине, с ногами, а не сбоку, роста был слишком большого, голос у него был ленивый, шапка какая-то не ямская — большая, раскачивающаяся
в разные стороны; да и понукал он лошадей не так, как следует, а
держа вожжи
в обеих
руках, точно как лакей, который сел на козлы за кучера, и, главное, не доверял я ему почему-то за то, что у него уши были подвязаны
платком.
У затворенных дверей комнаты стоял муж больной и пожилая женщина. На диване сидел священник, опустив глаза и
держа что-то завернутым
в епитрахили.
В углу,
в вольтеровском кресле, лежала старушка — мать больной — и горько плакала. Подле нее горничная
держала на
руке чистый носовой
платок, дожидаясь, чтобы старушка спросила его; другая чем-то терла виски старушки и дула ей под чепчик
в седую голову.
И Подозеров начал тихо вытирать
платком свои бледные
руки,
в которых за минуту
держал гордановское письмо.
Нетерпеливой посетительницей оказалась очень полная, высокого роста пожилая дама с раскрашенным лицом, подведенными бровями, одетая
в потертую суконную шубку с плюшевым воротником и
в такой же шапке, покрытой шелковым белым
платком сомнительной чистоты.
В руках она
держала большой радикюль.
— Граф, граф! — кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, — граф, я
в правую
руку ранен (говорил он, показывая кисть
руки, окровавленную, обвязанную носовым
платком) и остался во фронте. Граф,
держу шпагу
в левой
руке:
в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Пик от бешенства не мог даже ответить, а через час друзья, бывшие
в зале свидетелями неосторожного фехтовального урока, уводили его под
руки, и Пик
в самом деле
держал носовой
платок у своего носа. Мак
в точности сдержал свое обещание и отрезал рапирой у Пика самый кончик носа, но не такой, как режут дикари, надевающие носы на вздержку, а только самый маленький кончик, как самая маленькая золотая монета папского чекана.
Он лежал на диване, обложенный подушками,
в меховом, беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно-белая
рука его
держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.