Неточные совпадения
Лежат они поперек дороги и проход загораживают; их ругают со всех сторон, а они, «как малые ребята» (буквальное выражение свидетелей), лежат друг на друге, визжат,
дерутся и хохочут, оба хохочут взапуски, с самыми смешными рожами, и один другого догонять, точно
дети, на улицу выбежали.
«Русский, — отвечал он, — в 1814 году взят французами в плен, потом при Ватерлоо
дрался с англичанами, взят ими, завезен сюда, женился на черной, имею шестерых
детей».
На следующий день, сидя на том же месте, мальчик вспомнил о вчерашнем столкновении. В этом воспоминании теперь не было досады. Напротив, ему даже захотелось, чтоб опять пришла эта девочка с таким приятным, спокойным голосом, какого он никогда еще не слыхал. Знакомые ему
дети громко кричали, смеялись,
дрались и плакали, но ни один из них не говорил так приятно. Ему стало жаль, что он обидел незнакомку, которая, вероятно, никогда более не вернется.
— Да как же, матушка барышня. Я уж не знаю, что мне с этими архаровцами и делать. Слов моих они не слушают,
драться с ними у меня силушки нет, а они всё тащат, всё тащат: кто что зацепит, то и тащит. Придут будто навестить, чаи им ставь да в лавке колбасы на книжечку бери, а оглянешься — кто-нибудь какую вещь зацепил и тащит. Стану останавливать, мы, говорят, его спрашивали. А его что спрашивать! Он все равно что подаруй бесштанный. Как
дитя малое, все у него бери.
Житейская мудрость не может быть понимаема
дитятей; добровольные уступки несовместны с чистотой его души, и я никак не мог примириться с мыслью, что Мироныч может
драться, не переставая быть добрым человеком.
Ругали и били
детей тяжело, но пьянство и драки молодежи казались старикам вполне законным явлением, — когда отцы были молоды, они тоже пили и
дрались, их тоже били матери и отцы. Жизнь всегда была такова, — она ровно и медленно текла куда-то мутным потоком годы и годы и вся была связана крепкими, давними привычками думать и делать одно и то же, изо дня в день. И никто не имел желания попытаться изменить ее.
И не глядя на неё, однотонно, точно читая псалтырь по усопшем, он рассказывал, как мужики пьянствуют,
дерутся, воруют, бьют жён и
детей, и снохачествуют, и обманывают его во время поездок по округе за пенькой.
— Авось господь поможет! — отвечал Кондратий. — А шибко
дерутся, собачьи
дети! достанется и нашим на орехи.
Всякому взрослому при виде того искреннего увлечения, с каким он резвился в обществе малолетков, трудно было удержаться, чтобы не проговорить: «Этакая дубина!»
Дети же во вторжении большого кучера в их область не видели ничего странного; пусть играет, лишь бы не
дрался!
Так что присутствие
детей не только не улучшало нашей жизни, но отравляло ее. Кроме того,
дети — это был для нас новый повод к раздору. С тех пор, как были
дети и чем больше они росли, тем чаще именно сами
дети были и средством и предметом раздора. Не только предметом раздора, но
дети были орудием борьбы; мы как будто
дрались друг с другом
детьми.
Я
дрался больше Васей, старшим, а она Лизой. Кроме того, когда
дети стали подрастать, и определились их характеры, сделалось то, что они стали союзниками, которых мы привлекли каждый на свою сторону. Они страшно страдали от этого, бедняжки, но нам, в нашей постоянной войне, не до того было, чтобы думать о них. Девочка была моя сторонница, мальчик же старший, похожий на нее, ее любимец, часто был ненавистен мне.
— Вот, батюшка, тогда дело другое: и подраться-то было куражнее! Знал, что живой в руки не дамся; а теперь что я?.. малой
ребенок одолеет. Пробовал вчера стрелять из ружья — куда-те? Так в руках ходуном и ходит! Метил в забор, а подстрелил батькину корову. Да что отец Егор, вернулся, что ль?
И ей было смешно, что студенты
дерутся и что я ставлю их на колени, и она смеялась. Это был кроткий, терпеливый и добрый
ребенок. Нередко мне приходилось видеть, как у нее отнимали что-нибудь, наказывали понапрасну или не удовлетворяли ее любопытства; в это время к постоянному выражению доверчивости на ее лице примешивалась еще грусть — и только. Я не умел заступаться за нее, а только когда видел грусть, у меня являлось желание привлечь ее к себе и пожалеть тоном старой няньки: «Сиротка моя милая!»
— Не раздерутся, — ответил Михеич, многозначительно усмехнувшись. — Помнят!.. Наш на это — беда, нетерпелив! «Посадить их, говорит, вместе, а
подеретесь там, курицыны
дети, уж я вам тогда кузькину мать покажу. Сами знаете…» Знают… Прямо сказать: со свету сживет. В та-акое место упрячет… Это что? — только слава одна, что карцером называется. Вон зимой карцер был, то уже можно сказать. Сутки если в нем который просидит, бывало, так уж прямо в больницу волокут. День поскрипит, другой, а там и кончается.
Мне сказывали, что когда случалось одолевать татарам, то они преследовали русских даже в их избах и что тут-то вновь восстановлялся ожесточенный бой, в котором принимали участие и старики, и женщины, и
дети:
дрались уже чем ни попало.
Больная девочка, дрожа от страха, стала исполнять распоряжения своей гостьи: они с очень большим трудом запихали убитого мальчика в печь, потому что растопыренные руки
ребенка и хворостина, которую девочки никак не могли вырвать из окоченевшей руки, давали мальчику самооборону; он растопырился в самом устье печи и не хотел лезть, так что с ним, с мертвым, пришлось бороться и
драться.
Роженица рассказывает, что он у нее всегда такой… Он честен, справедлив, рассудителен, разумно экономен, но всё это в таких необыкновенных размерах, что простым смертным делается душно. Родня разошлась с ним, прислуга не живет больше месяца, знакомых нет, жена и
дети вечно напряжены от страха за каждый свой шаг. Он не
дерется, не кричит, добродетелей у него гораздо больше, чем недостатков, но когда он уходит из дому, все чувствуют себя здоровее и легче. Отчего это так, роженица и сама не может понять.
Вася охотно бы заплакал, но плакать нельзя. Если отец, у которого болит голова, услышит плач, то закричит, затопает ногами и начнет
драться, а с похмелья
дерется он ужасно. Бабушка вступится за Васю, а отец ударит и бабушку; кончится тем, что Егорыч вмешается в драку, вцепится в отца и вместе с ним упадет на пол. Оба валяются на полу, барахтаются и дышат пьяной, животной злобой, а бабушка плачет,
дети визжат, соседи посылают за дворником. Нет, лучше не плакать.
Люди
дерутся за землю, за предметы, которые им нужны, и потом доходят до того, что делят всё и называют это собственностью; они находят, что хотя и трудно учредить это, но так лучше, и держатся собственности; люди
дерутся за жен, бросают
детей, потом находят, что лучше, чтобы у каждого была своя семья, и, хотя очень трудно питать семью, люди держатся собственности, семьи и многого другого.
После семейного совета, на котором решено было, что Вале следует меньше читать и чаще видеться с другими
детьми, к нему начали привозить мальчиков и девочек. Но Валя сразу не полюбил этих глупых
детей, шумных, крикливых, неприличных. Они ломали цветы, рвали книги, прыгали по стульям и
дрались, точно выпущенные из клетки маленькие обезьянки; а он, серьезный и задумчивый, смотрел на них с неприятным изумлением, шел к Настасье Филипповне и говорил...
И представилось ему то, что было в его жизни: голодные лица
детей, попреки, каторжный труд и тупая тяжесть под сердцем, от которой хочется пить водку и
драться; и оно будет опять, будет долго, будет непрерывно, пока не придет смерть.
Между маленькими
детьми у многих глаза были залиты гноем, и все эти
дети жалобно кричали и плакали, а те, которые были постарше, беспрестанно толкались, ссорились и
дрались между собою за объедки.
По-видимому, еще очень дурно влияет на всех нас осенняя петроградская погода.
Дети капризничают, и даже моя небесная Лидочка нарушила свои ангельские обычаи и
подралась с Петькой. Какое она очаровательное маленькое существо!
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Всё маневры, всё наступления!» думал он. «К чему? Всё отличиться. Точно что-то веселое есть в том, чтобы
драться. Они точно
дети, от которых не добьешся толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют
драться. Да не в том теперь дело».
И действительно, в этом большом, толстом человеке в мужицком кафтане, караульные другого дня уже не видели того живого человека, который так отчаянно
дрался с мародером и с конвойными солдатами и сказал торжественную фразу о спасении
ребенка, а видели только 17-го из содержащихся зачем-то, по приказанию высшего начальства, взятых русских.