Неточные совпадения
Когда она увидала опять эти спокойные жесты, услыхала этот пронзительный,
детский и насмешливый
голос, отвращение к нему уничтожило в ней прежнюю жалость, и она только боялась, но во что бы то ни стало хотела уяснить свое положение.
И в ту минуту, как швейцар говорил это, Анна услыхала звук
детского зеванья. По одному
голосу этого зеванья она узнала сына и как живого увидала его пред собою.
Она знала, что он кричит, еще прежде, чем она подошла к
детской. И действительно, он кричал. Она услышала его
голос и прибавила шагу. Но чем скорее она шла, тем громче он кричал.
Голос был хороший, здоровый, только голодный и нетерпеливый.
Плач бедной, чахоточной, сиротливой Катерины Ивановны произвел, казалось, сильный эффект на публику. Тут было столько жалкого, столько страдающего в этом искривленном болью, высохшем чахоточном лице, в этих иссохших, запекшихся кровью губах, в этом хрипло кричащем
голосе, в этом плаче навзрыд, подобном
детскому плачу, в этой доверчивой,
детской и вместе с тем отчаянной мольбе защитить, что, казалось, все пожалели несчастную. По крайней мере Петр Петрович тотчас же пожалел.
— Что с вами? — раздался ее
детский, покойный
голос над ним.
— Нет, это — плоды вашего дела! — резко возвысила она
голос. — В последний раз обращаюсь к вам, Аркадий Макарович, — хотите ли вы обнаружить адскую интригу против беззащитного старика и пожертвовать «безумными и
детскими любовными мечтами вашими», чтоб спасти родную вашу сестру?
Я хотел было напомнить
детскую басню о лгуне; но как я солгал первый, то мораль была мне не к лицу. Однако ж пора было вернуться к деревне. Мы шли с час все прямо, и хотя шли в тени леса, все в белом с ног до головы и легком платье, но было жарко. На обратном пути встретили несколько малайцев, мужчин и женщин. Вдруг до нас донеслись знакомые
голоса. Мы взяли направо в лес, прямо на
голоса, и вышли на широкую поляну.
— Да, я самая, — сказала Лидия и, во весь рот открывая ряд прекрасных зубов, улыбнулась доброю,
детскою улыбкой. — Это тетя очень хотела вас видеть. Тетя! — обратилась она в дверь приятным нежным
голосом.
Детские звонкие
голоса раздались вокруг огней; два-три мальчика быстро поднялись с земли.
Рабочий день кончился. Дети целуют у родителей ручки и проворно взбегают на мезонин в
детскую. Но в девичьей еще слышно движение. Девушки, словно заколдованные, сидят в темноте и не ложатся спать, покуда
голос Анны Павловны не снимет с них чары.
Говорил он тонким
голосом, в котором будто сохранились
детские нотки.
Райнеру видится его дед, стоящий у столба над выкопанной могилой. «Смотри, там Рютли», — говорит он ребенку, заслоняя с одной стороны его
детские глаза. «Я не люблю много слов. Пусть Вильгельм будет похож сам на себя», — звучит ему отцовский
голос. «Что я сделаю, чтоб походить самому на себя? — спрашивает сонный юноша. — Они сделали уже все, что им нужно было сделать для этих гор».
Пастор боялся, что ребенок также вслушается в этот
голос и заплачет. Пастор этого очень боялся и, чтобы отвлечь
детское внимание от материнских стонов, говорил...
— Вва! — разводил князь руками. — Что такое Лихонин? Лихонин — мой друг, мой брат и кунак. Но разве он знает, что такое любофф? Разве вы, северные люди, понимаете любофф? Это мы, грузины, созданы для любви. Смотри, Люба! Я тебе покажу сейчас, что такое любоффф! Он сжимал кулаки, выгибался телом вперед и так зверски начинал вращать глазами, так скрежетал зубами и рычал львиным
голосом, что Любку, несмотря на то, что она знала, что это шутка, охватывал
детский страх, и она бросалась бежать в другую комнату.
Торопливо заглянул Евсеич в мою
детскую и тревожно-радостным
голосом сказал: «Белая тронулась!» Мать позволила, и в одну минуту, тепло одетый, я уже стоял на крыльце и жадно следил глазами, как шла между неподвижных берегов огромная полоса синего, темного, а иногда и желтого льда.
Трудно было примириться
детскому уму и чувству с мыслию, что виденное мною зрелище не было исключительным злодейством, разбоем на большой дороге, за которое следовало бы казнить Матвея Васильича как преступника, что такие поступки не только дозволяются, но требуются от него как исполнение его должности; что самые родители высеченных мальчиков благодарят учителя за строгость, а мальчики будут благодарить со временем; что Матвей Васильич мог браниться зверским
голосом, сечь своих учеников и оставаться в то же время честным, добрым и тихим человеком.
— Ах, посмотрите, у меня тоже вошло кольцо в кольцо, — воскликнула m-me Пиколова радостно-детским
голосом, державшая в руках два кольца и все старавшаяся соединить их; фокусник только что подошел к ней, как она и сделала это.
Мне что девочка? и не нужна; так, для утехи… чтоб
голос чей-нибудь
детский слышать… а впрочем, по правде, я ведь для старухи это делаю; ей же веселее будет, чем с одним со мной.
Действительно, разговаривали два
голоса: один —
детский, другой — женский.
Старчески-фальшивый
голос смолк, и в ответ послышался тихий, с
детскими нотками смех.
Первый
голос показался мне совсем
детским; второй мог принадлежать мальчику моего возраста. Мне показалось также, что в щели старого престола сверкнула пара черных глаз.
Голос у него самый тоненький, можно сказать,
детский, глазки маленькие и с глянцем, точно у пшеничных жаворонков, которым вставляют, вместо глаз, можжевеловые ягодки.
— Отлично жить на свете, — отвечал он таким
голосом, что я в темноте, казалось, видел выражение его веселых, ласкающих глаз и
детской улыбки.
Он машинально зачеркивал выходящие полки и в то же время вел своеобразную
детскую игру: каждый раз, как вставал и называл свой полк юнкер, он по его лицу, по его
голосу, по названию полка старался представить себе — какая судьба, какие перемены и приключения ждут в будущем этого юнкера?
— Я нуждаюсь… я приехала… — лепетала «несчастная» прерывавшимся от волнения
голосом. — Я приехала только, чтобы вашу ручку поцеловать… — и опять хихикнула. С самым
детским взглядом, с каким дети ласкаются, что-нибудь выпрашивая, потянулась она схватить ручку Варвары Петровны, но, как бы испугавшись, вдруг отдернула свои руки назад.
— Ваши мужественные поступки, Сусанна Николаевна, — продолжал Егор Егорыч дрожащим
голосом, — и благое о лас, масонах, понятие удостоверяют меня, что не свойственное женщинам любопытство, не
детское вещей воображение руководит вами и заставляет вас стремиться поступить в наши сочлены, но чувства более серьезные, ценя которые, мы опешим вас принять в наше братство. Господин секретарь, внесите имя Сусанны Николаевны в список членов нашей ложи!
Мошка представлял совершеннейший контраст Праздникову. Это был совсем мизерный человечек, крохотный, худенький, узкоплечий, с колючими глазками и бледным, старчески измятым личиком. Видом своим он напоминал припущенного к выводку цыпленка, которого наседка-мачеха исклевала насквозь. И
голос у него был отчасти
детский, отчасти птичий. При первом же взгляде на него являлось убеждение, что он голоден, но что, как его ни корми, никакая пища не пойдет ему впрок. Праздников уверял, что у него внутри гнездо.
Шишлин непьющий, он пьянеет с двух рюмок; тогда лицо его становится розовым, глаза
детскими,
голос поет.
В доме у городского головы пахло недавно натертыми паркетными полами и еще чем-то, еле заметно, приятно-сьестным. Было тихо и скучно. Дети хозяиновы, сын-гимназист и девочка-подросток, — «она у меня под гувернанткой ходит», говорил отец, — чинно пребывали в своих покоях. Там было уютно, покойно и весело, окна смотрели в сад, мебель стояла удобная, игры разнообразные в горницах и в саду,
детские звенели
голоса.
В большом плетёном кресле полулежала странно маленькая фигурка женщины и, протягивая
детскую руку, отдалённым
голосом говорила...
В партии «крепкоголовых» он представлял начало письмянности и ехидства; говорил плавно, мягко, словно змей полз;
голос имел
детский; когда злился, то злобу свою обнаруживал чем-то вроде хныканья, от которого вчуже мороз подирал по коже.
Я забылся на несколько минут смутною дремотой, но, кажется, не надолго. Буря выла в лесу на разные
голоса и тоны. Каганец вспыхивал по временам, освещая избушку. Старик сидел на своей лавке и шарил вокруг себя рукой, как будто надеясь найти кого-то поблизости. Выражение испуга и почти
детской беспомощности виднелось на лице бедного деда.
— Застегнись, — угрюмо сказал Илья. Ему было неприятно видеть это избитое, жалкое тело и не верилось, что пред ним сидит подруга
детских дней, славная девочка Маша. А она, обнажив плечо, говорила ровным
голосом...
Голос у Веры Сергеевны был резкий, как треск
детского барабана, но такой
голос, что нервы его трепетали и мышцы сами спешили исполнять ее капризы.
— Хорошо, что заранее, по крайней мере, сказала! — проговорил князь почти задыхающимся от гнева
голосом и затем встал и собрал все книги, которые приносил Елене читать, взял их себе под руку, отыскал после того свою шляпу, зашел потом в
детскую, где несколько времени глядел на ребенка; наконец, поцеловав его горячо раза три — четыре, ушел совсем, не зайдя уже больше и проститься с Еленой.
В другой группе ораторствовал Болиголова, маленький, юркенький человечек, который с трудом мог устоять на месте и судорожно подергивался всем своим корпусом.
Голос у него был тоненький,
детский.
Филоверитов стоял передо мной, как живой. Длинный, змееобразный, он взвивался, складывался пополам, ползал.
Голос у него был
детский, плачущий, на глазах дрожали слезы крокодила. И он так вкрадчиво смотрел на меня этими глазами, как будто говорил: а хочешь, мой друг, я засажу тебя за эфиопские спряжения?
Кто-то на галерее свистнул, и два
голоса, один —
детский, другой — мужской, громко позвали...
Сквозь чуткий и тонкий сон самых ранних
детских воспоминаний я вижу тощую, сгорбленную фигуру, которая на правом клиросе нашей маленькой деревянной заводской церкви каждое воскресенье читала совершенно непонятным бормотком и пела дребезжавшим, старческим
голосом.
Директор возвысил
голос и с твердостью сказал, что увольнять казенных воспитанников по нездоровью или потому, что они станут тосковать, расставшись с семейством, — дело неслыханное: в первом случае это значит признаться в плохом состоянии врачебных пособий и присмотра за больными, а в последнем — это просто смешно: какой же мальчик, особенно избалованный, привыкший только заниматься
детскими играми, не будет тосковать, когда его отдадут в училище?
— Ты не узнал меня, Густав Адамыч, — сказал молодой посетитель тронутым
голосом, — ты не помнишь мальчика, которого учил ты шведскому артикулу, с которым ты чуть <не> наделал я пожара в этой самой комнатке, стреляя из
детской пушечки.
— Отчего вы испугались? Разве я такая страшная? — говорила она тонким, вздрагивающим
голосом и осторожно, медленно подвигалась ко мне, держась за стену, точно она шла не по твердому полу, а по зыбкому канату, натянутому в воздухе. Это неумение ходить еще больше уподобляло ее существу иного мира. Она вся вздрагивала, как будто в ноги ей впивались иглы, а стена жгла ее
детские пухлые руки. И пальцы рук были странно неподвижны.
Маменька крепко поморщились, увидев привезенного"нахлебника,
детского мучителя и приводчика к шалостям"."Хотя у него и нет дочки, — так говорили они с духом какого-то предведения, — но он найдет чем развратить детей еще горше, нежели тот цап (так маменька всегда называли дьячка за его козлиный
голос). — А за сколько вы, Мирон Осипович, договорили его?" — спрашивали они у батеньки, смотря исподлобья.
— Чему опять дивиться? — раздался вдруг
голос m-me Захлебининой, только что проснувшейся и решившейся наконец пройтись по саду и взглянуть на «
детские» игры в ожидании чаю.
По мере того, как игумен повышал
голос, Никанор Ефимыч стихал и кончил каким-то
детским шепотом...
Лица их сияли разумом и каким-то восполнившимся уже до спокойствия сознанием, но лица эти были веселы; в словах и
голосах этих людей звучала
детская радость.
Только в это мгновение расслышал я за собою крик пятидесяти
голосов, и этот крик отдался в моем замиравшем сердце таким чувством довольства и гордости, что я никогда не забуду этой сумасшедшей минуты моей
детской жизни.
— Слышу я как бы плач. Плачет земля. И слышал я как бы крик, вопли и стон,
голоса детские. Страдает земля. И слышал я хохот глумливый, визги сладострастия и ворчание убийц. Грешит земля. И страшно тому, кто на земле живет.
Наш
голос ничего не мог бы прибавить к известности автора «
Детских годов» — как бы мы ни рассыпались в похвалах им; точно так же, как бесплодны были бы все наши усилия, если бы мы вздумали доказывать, что новая книга г. Аксакова не имеет таких достоинств, как его прежние воспоминания, Поэтому мы решили, что гораздо благоразумнее будет с нашей стороны — не утомлять читателей подробным анализом художественных совершенств или недостатков «
Детских годов».
В наступавшем молчании слышалось неровное дыхание
детских грудей, и другой
голос, не по-детски грубый и энергичный, произносил...