Неточные совпадения
Духовный
опыт человека, на котором только и может быть основана метафизика, есть
единственное доказательство существования Бога.
Гонимый Прудон еще рванулся в своих цепях, еще сделал усилие издавать «Voix du Peuple» в 1850; но этот
опыт был тотчас задушен. Мой залог был схвачен до копейки. Пришлось замолчать
единственному человеку во Франции, которому было еще что сказать.
Я могу сказать, что у меня был
опыт изначальной свободы, и, в связи с ней, и творческой новизны, и зла, был острый
опыт о личности и ее конфликте с миром общего, миром объективации,
опыт выхода из власти общего, был
опыт человечности и сострадания, был
опыт о человеке, который есть
единственный предмет философии.
Это хладнокровие возмутило даже Мышникова. Кстати, патентованные несгораемые шкафы не выдержали
опыта, и в них все сгорело. Зато Вахрушка спас свои капиталы и какую-то дрянь, спрятав все в печке. Это, кажется, был
единственный поучительный результат всего запольского пожара, и находчивость банковского швейцара долго служила темой для разговоров.
Но это замечательная,
единственная в своем роде книга. Des Esseintes, герой «A rebours», его психология и странная жизнь есть
единственный во всей новой литературе
опыт изобразить мученика декадентства, настоящего героя упадочности. Des Esseintes — пустынножитель декадентства, ушедший от мира, которого не может принять, с которым не хочет идти ни на какие компромиссы.
Переживание есть полнота
опыта — вот
единственный смысл этого слова.
— Слушайтесь вашего сердца; оно одно вам скажет правду, — перебил ее Лаврецкий… —
Опыт, рассудок — все это прах и суета! Не отнимайте у себя лучшего,
единственного счастья на земле.
Должно быть, в конце концов Симановский, этот загадочный человек, такой влиятельный в своей юношеской среде, где ему приходилось больше иметь дело с теорией, и такой несуразный, когда ему попался практический
опыт над живой душой, был просто-напросто глуп, но только умел искусно скрывать это
единственное в нем искреннее качество.
— Да хоть потому, что я не желаю производить над сыном моим
опыты и оставлять его уж, конечно,
единственным некрещеным человеком в целом цивилизованном мире.
— Поверьте вы мне-с, — продолжала она милым, но в то же время несколько наставническим тоном, — я знаю по собственному
опыту, что
единственное счастье человека на земле — это труд и трудиться; а вы, князь, извините меня, ничего не делаете…
«Вы сами, князь, — писала Петицкая, — знаете по собственному
опыту, как можно ошибаться в людях; известная особа, по здешним слухам, тоже оставила вас, и теперь
единственное, пламенное желание княгини — возвратиться к вам и ухаживать за вами. А что она ни в чем против вас не виновна — в этом бог свидетель. Я так же, как и вы, в этом отношении заблуждалась; но, живя с княгиней около полутора лет, убедилась, что это святая женщина: время лучше докажет вам то, что я пишу в этих строках…»
Вот
единственная цель и значение очень многих (большей части) произведений искусства: дать возможность, хотя в некоторой степени, познакомиться с прекрасным в действительности тем людям, которые не имели возможности наслаждаться им «а самом деле; служить напоминанием, возбуждать и оживлять воспоминание о прекрасном в действительности у тех людей, которые знают его из
опыта и любят вспоминать о нем.
Единственным же путем реального, жизненного познания Бога остается религиозный
опыт.
Итак, в основе религии лежит пережитая в личном
опыте встреча с Божеством, и в этом заключается
единственный источник ее автономии.
— Но это все равно, м-р Вандергуд, вы сами ничего сделать не можете… да, да! Надо знать людей, чтобы сделать их счастливыми, — ведь это ваша благородная задача? — а знает людей только Церковь. Она мать и воспитательница в течение многих тысяч лет, и ее
опыт единственный и, могу сказать, непогрешимый. Насколько я знаком с вашей жизнью, вы опытный скотовод, м-р Вандергуд? И, конечно, вы знаете, что такое
опыт даже по отношению к таким несложным существам, как…
Не наученные
опытом, вздумали они продолжать борьбу с Екатериной II, которую считали
единственною виновницей ослабления их отечества.
Это был мой
опыт, и притом
единственный, написать целый (хотя и небольшой) роман на психическую тему.
Он, видимо, хотя и скрывал это под видом раздражения и презрения, был в отчаянии от того, что
единственный теперь случай проверить на огромном
опыте и доказать всему миру верность своей теории ускользал от него.