Цитаты из русской классики со словосочетанием «желеобразная субстанция»
Неточные совпадения
Следуя данному определению неясных слов, как дух, воля, свобода, субстанция, нарочно вдаваясь в ту ловушку слов, которую ставили ему философы или он сам себе, он начинал как будто что-то понимать.
— «Я — раб, я — царь, я — червь, я — бог!» Субстанция-то одна, что у червя, что у Гете.
— Ты прав, Нестор, забывают, что народ есть субстанция, то есть первопричина, а теперь выдвигают учение о классах, немецкое учение, гм…
Видишь ли, в чем дело, если внешний мир движется одной бессознательной волей, получившей свое конечное выражение в ритме и числе, то неизмеримо обширнейший внутренний мир основан тоже на гармоническом начале, но гораздо более тонком, ускользающем от меры и числа, — это начало духовной субстанции.
Дальше Лоскутов очень подробно развивал мысль, что необходимо, на основании абсолютной субстанции духа, создать новую вселенскую религию, в которой примирятся все народы и все племена.
Вот чтобы уничтожить эту дисгармонию, нужно создать абсолютную субстанцию всеобщего духа, в котором примирятся все остальные, слившись в бесконечно продолжающееся и бесконечно разнообразное гармоническое соединение, из себя самого исходящее и в себя возвращающееся.
Прежде всего нужно совершенно отстранить онтологический дуализм и всякое употребление статического понятия субстанции.
Нация есть динамическая субстанция, а не преходящая историческая функция, она корнями своими врастает в таинственную глубину жизни.
То, что называли эссенцией или субстанцией, есть создание первичного экзистенциального акта.
Человек, который шел гулять в Сокольники, шел для того, чтоб отдаваться пантеистическому чувству своего единства с космосом; и если ему попадался по дороге какой-нибудь солдат под хмельком или баба, вступавшая в разговор, философ не просто говорил с ними, но определял субстанцию народную в ее непосредственном и случайном явлении.
Наиболее враждебен я всякой натуралистической метафизике, которая объективирует и гипостазирует процессы мысли, выбрасывая их во вне и принимая их за «объективные реальности», которые применяет к духу категории субстанции, натурализует дух.
Субстанция наделена творческой свободой и из нее созидает.
Только христианская метафизика утверждает реальность бытия и реальность путей к бытию, постигает великую тайну свободы, ни на что не разложимой и ни к чему не сводимой, и признает субстанцию конкретной личности, заложенной в вечности.
Необходимость есть лишь известное, дурно направленное соотношение живых и свободных субстанций разных градаций.
Философы сознавали, что за причинными отношениями скрывалась активность живых субстанций, что тайна связи причины со следствием раскрывается в акте воли.
Необходимость, закономерность природных явлений не должна быть персонифицирована, это лишь способ действия мировых сил, лишь формулировка того направления, которое приняло взаимодействие субстанций.
Причинение как творческий акт субстанции есть акт свободы.
Метафизическое учение о причинности как о волевой активности субстанций блестяще было формулировано русским философом Лопатиным.
— Ваш Кант положительнейшим образом признавал и все эти субстанции, точно так же, как Гегель [Гегель Георг Вильгельм Фридрих (1770—1831) — крупнейший немецкий философ-идеалист и диалектик.] выдумал какого-то человека как микрокосм, — все это чистейшая чепуха!
Секунду я смотрел на нее посторонне, как и все: она уже не была нумером — она была только человеком, она существовала только как метафизическая субстанция оскорбления, нанесенного Единому Государству. Но одно какое-то ее движение — заворачивая, она согнула бедра налево — и мне вдруг ясно: я знаю, я знаю это гибкое, как хлыст, тело — мои глаза, мои губы, мои руки знают его, — в тот момент я был в этом совершенно уверен.
На востоке идея является в своей чистой бесконечности, как безусловная субстанция в себе, an sich, безо всякой формы, безо всякого определения, поглощающая и подавляющая все конечное, человеческое; поэтому единственная форма общества здесь есть теократия, в которой человек безусловно подчинен божеству…
— В чем же тут для вас вопрос? — проговорил он. — Предоставьте этой девице — весьма, как мне кажется, нервно-духовной субстанции — идти нашим обычным религиозным путем.
Даже если мышление соединяет бытие субстанции с собою и непосредственное воззрение (das Anschauen) постигает как мышление, то и тут все зависит от того, не впадает ли это умозрение в ленивое однообразие и не представится ли действительность недействительным образом.
Духовная субстанция человека «краснела оттого, что тело бросает тень» [Данте.
Если некогда людям показалось возмутительно принять безусловное за субстанцию, то долею основа этого отвращения лежала в инстинктуальном прозрении, что самопознание потеряно, а не сохранено в субстанции; обратное воззрение, останавливающее мышление как мышление, всеобщее как таковое, есть опять безразличная, неподвижная субстанциальность.
В абстракции, разумеется, мы можем отделить причину от действия, силу от проявления, субстанцию от наружного.
Как только взят один момент, — невидимая сила влечет в противоположный; это первое жизненное сотрясение мысли: субстанция влечет к проявлению, бесконечное — к конечному; они так необходимы друг другу, как полюсы магнита.
Апории, возникающие при определении соотношения между единым абсолютным универсом и относительным бытием, вскрылись бы с еще большей ясностью, если бы Бруно перешел к выяснению природы человеческой личности и индивидуального духа, который во имя последовательности тоже пришлось бы признать акциденцией, модусом или феноменом единой субстанции (к каковому аперсонализму и приводит обыкновенно логика пантеизма).
Но природа, как внешне проявленная, эмпирическая (natura naturata), так и внутренняя, ноуменальная («ewige Natur», natura naturans) [Природа сотворенная (лат.), «вечная природа» (нем.), природа творящая (лат.) — последнее и первое понятия в системе Спинозы означают соответственно субстанцию и ее порождения.], не исчерпывает и потому не ограничивает Бога, который в абсолютности и трансцендентности Своей свободен от всякой природы и от всякой закономерности, от всякой физики и истории.
Бог не есть сущность (субстанция — ουσία), как разумеется она просто или в том смысле, что она есть и начало; и не есть потенция, как разумеется потенция просто или в том смысле, чтобы быть посредствующей (срединой, μεσάτης); и не есть энергия, как разумеется она просто или в том смысле, что она есть цель преднамечаемого сообразно потенции и вытекающего из сущности движения.
В бесконечном, неподвижном, т. е. субстанции, сущности, находится множество, число; как модус и многообразие сущности, она не становится более чем единой, но только многообразной, многовидной сущностью.
Как нужно понимать божественное ничто в учении Беме: как трансцендентное НЕ-что, или как эккегартовское Gottheit, или как гегелевское диалектическое ничто, из которого вытекает с необходимостью все и в котором завито это все, или как спинозовскую субстанцию, лежащую в основе модусов, или как плотиновское Единое, из которого эманирует мир?
Если скажем, что бытие, т. е. относительное во всей множественности своей, есть совокупность модусов Абсолютного, т. е. что Абсолютное имеет в себе относительное, как модусы (учение Спинозы [Модус (в системе Спинозы) — единичное проявление единой и единственной субстанции.
Что вы знаете или мните о природе вещей, лежит далеко в стороне от области религии: воспринимать в нашу жизнь и вдохновляться в этих воздействиях (вселенной) и в том, что они пробуждают в нас, всем единичным не обособленно, а в связи с целым, всем ограниченным не в его противоположности иному, а как символом бесконечного — вот что есть религия; а что хочет выйти за эти пределы и, напр., глубже проникнуть в природу и субстанцию вещей, есть уже не религия, а некоторым образом стремится быть наукой…
Она безлика и имперсональна, как имперсонально вообще Божество в системе Беме, она есть «Wesenheit», субстанция или сущность.
Также, раз Он есть все, и все во всем, Он не может иметь имени, Он, который есть субстанция, сущность и жизнь для всех видимых и невидимых вещей; да и всех вещей, которые можно назвать и по знать, — их вещь и сущность.
Итак, материя есть не субстанция тела, как думают материалисты, а только его качество, сила, делающая тела плотью, облекающая кожаной ризой их славу и красоту.
В новой философии сюда наиболее относится учение Спинозы об единой субстанции, «природе которой присуще существование» (Этика, теор. 7) [«Природе субстанции присуще существование» (Спиноза Б. Избранные произведения.
История мысли подчеркнула, однако, скорее второе понимание — в духе эманативного монизма (так преломилось это учение, напр., у Я. Беме; быть может, в нем же следует искать прототип учения Спинозы об единой субстанции, существующей во многих модусах и атрибутах).
Т. 1. С. 364).], а все множественное бытие оказывается «модусами» этой субстанции.
Онтологическая пропасть между Богом и тварью здесь засыпается, и тварь рассматривается как модус единой субстанции, чем пролагается путь к будущему спинозизму.
Философия монизма, признающая только Единое как в себе замкнутую субстанцию, не знает материнства (а потому не знает, конечно, и отцовства): для нее ничего не рождается к бытию, и яростный, всепожирающий Кронос вечно поедает детей своих, вновь возвращает в себя свое семя, не давая ему излиться плодотворящим дождем на жаждущее оплодотворения ничто.
Поэтому всякое нечто: бог ли или человек, небо или ад, ангелы или демоны, — имеет одну природу или сущность, как в системе Спинозы единая абсолютная субстанция существует в бесконечном множестве атрибутов и модусов.
Так как сущность неделима и проста… стало быть, ни в каком случае земля не может рассматриваться как часть сущности, солнце — как часть субстанции, так как она неделима; не позволительно говорить о части в субстанции, так же, как нельзя говорить, что часть души — в руке, другая в голове, но вполне возможно, что душа в той части, которая является головой, что она есть субстанция части или находится в той части, которая есть рука.
Ибо часть, кусок, член, целое, столько, больше, меньше, как это, как то, чем это, чем то, согласно, различно и другие отношения не выражают абсолютного и поэтому не могут относиться к субстанции, к единому, к сущности, но лишь чрез посредство субстанции быть при едином и сущности как модусы, отношения и формы…
Парменид учит нас, что есть только бытие, небытия же вовсе не существует; правда, он имел при этом в виду свое неподвижное, абсолютное Единое, субстанцию мира, которой только и принадлежит бытие, вне же ее ничего нет. В применении к такому понятию абсолютного, очевидно, не имеет никакого значения идея небытия. Однако не так просто обстоит это в применении к действию Абсолютного, к творческому акту, которым оно вызывает к существованию несуществовавшее доселе, т. е. небытие, творит из ничего.
Кроме того, понятие «трансцендентное» соотносится у Канта с понятием «трансцендентальное»; к последнему он относит все формальные предпосылки познания (априорные формы чувственности: пространство и время; категории рассудка: субстанция, причинность и т. д.), хотя сам Кант иногда допускал смешение понятий «трансцендентное» и «трансцендентальное».
И с этой стороны система Беме по своему философскому типу (хотя и не по построению) близка к пантеистическому монизму Спинозы с его единой в своей нераскрытости субстанцией, проявляющейся в бесчисленных атрибутах и модусах.
«Под модусом я разумею состояние субстанции, иными словами, то, что существует в другом и представляется через это другое» (Спиноза Б. Избранные произведения.
Эта божественная Первооснова мира и бытия есть и общая субстанция мира, ибо все обосновывается в Едином, имеет в нем и причину, и цель, существует только его животворящей силой.
Ассоциации к слову «субстанция»
Синонимы к слову «желеобразный»
Синонимы к слову «субстанция»
Предложения со словосочетанием «желеобразная субстанция»
- Пройдите через неё, и вы увидите энергию, которая поначалу покажется довольно тёмной, – густую желеобразную субстанцию, переливающуюся всеми цветами радуги.
- Я взяла оттуда нож и принялась отскребать желеобразную субстанцию от стены, то и дело останавливаясь и прислушиваясь, чтобы не пропустить появление постояльцев.
- Сердце лацерса – полупрозрачная сердцевина корня, скрывающая желеобразную субстанцию под тонкой оболочкой.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «желеобразный»
Сочетаемость слова «субстанция»
Значение слова «субстанция»
СУБСТА́НЦИЯ, -и, ж. 1. Филос. Объективная реальность, материя как первооснова, сущность всех вещей и явлений. Материальная субстанция. Духовная субстанция. Познаваемость субстанции вещей. (Малый академический словарь, МАС)
Афоризмы русских писателей со словом «субстанция»
- Без цели нет деятельности, без интересов нет цели, а без деятельности нет жизни. Источник интересов, целей и деятельности — субстанция общественной жизни.
- (все афоризмы русских писателей)
Отправить комментарий
Значение слова «субстанция»
СУБСТА́НЦИЯ, -и, ж. 1. Филос. Объективная реальность, материя как первооснова, сущность всех вещей и явлений. Материальная субстанция. Духовная субстанция. Познаваемость субстанции вещей.
Все значения слова «субстанция»Предложения со словосочетанием «желеобразная субстанция»
Пройдите через неё, и вы увидите энергию, которая поначалу покажется довольно тёмной, – густую желеобразную субстанцию, переливающуюся всеми цветами радуги.
Я взяла оттуда нож и принялась отскребать желеобразную субстанцию от стены, то и дело останавливаясь и прислушиваясь, чтобы не пропустить появление постояльцев.
Сердце лацерса – полупрозрачная сердцевина корня, скрывающая желеобразную субстанцию под тонкой оболочкой.
- (все предложения)