Неточные совпадения
Муж ее, Дмитрий Прокофьев,
занимался ямщиной и был тоже под стать
жене: молод, крепок, красив.
С той минуты, как Алексей Александрович понял из объяснений с Бетси и со Степаном Аркадьичем, что от него требовалось только того, чтоб он оставил свою
жену в покое, не утруждая ее своим присутствием, и что сама
жена его желала этого, он почувствовал себя столь потерянным, что не мог ничего сам решить, не знал сам, чего он хотел теперь, и, отдавшись в руки тех, которые с таким удовольствием
занимались его делами, на всё отвечал согласием.
Предметом став суждений шумных,
Несносно (согласитесь в том)
Между людей благоразумных
Прослыть притворным чудаком,
Или печальным сумасбродом,
Иль сатаническим уродом,
Иль даже демоном моим.
Онегин (вновь займуся им),
Убив на поединке друга,
Дожив без цели, без трудов
До двадцати шести годов,
Томясь в бездействии досуга
Без службы, без
жены, без дел,
Ничем
заняться не умел.
— У меня года два, до весны текущего, тоже была эдакая, кругленькая, веселая, мещаночка из Пскова.
Жена установила с нею даже эдакие фамильярные отношения, давала ей книги читать и… вообще
занималась «интеллектуальным развитием примитивной натуры», как она объяснила мне.
Жена у меня была человечек наивный.
— Вообще — это бесполезное занятие в чужом огороде капусту садить. В Орле жил под надзором полиции один политический человек, уже солидного возраста и большой умственной доброты. Только — доброта не средство против скуки. Город — скучный, пыльный, ничего орлиного не содержит, а свинства — сколько угодно! И вот он, добряк, решил
заняться украшением окружающих людей. Между прочим,
жена моя — вторая — немножко пострадала от него — из гимназии вытурили…
— Кажется, земский начальник, написал или пишет книгу, новая звезда, как говорят о балете. Пыльников таскает всяких… эдаких ко мне, потому что
жена не велит ему
заниматься политикой, а он думает, что мне приятно терпеть у себя…
— Нет, он вообще веселый, но дома выдерживает стиль. У него нелады с
женой, он женат. Она очень богатая, дочь фабриканта. Говорят — она ему денег не дает, а он — ленив, делами
занимается мало, стишки пишет, статейки в «Новом времени».
Или буду с предводителем, которого я постыдно обманывал с его
женой, на собрании считать голоса за и против проводимого постановления земской инспекции школ и т. п., а потом буду назначать свидания его
жене (какая мерзость!); или буду продолжать картину, которая, очевидно, никогда не будет кончена, потому что мне и не следует
заниматься этими пустяками и не могу ничего этого делать теперь», говорил он себе и не переставая радовался той внутренней перемене, которую чувствовал.
Недаром в русской песенке свекровь поет: «Какой ты мне сын, какой семьянин! не бьешь ты
жены, не бьешь молодой…» Я раз было вздумал заступиться за невесток, попытался возбудить сострадание Хоря; но он спокойно возразил мне, что «охота-де вам такими… пустяками
заниматься, — пускай бабы ссорятся…
Генерал
занимался механикой, его
жена по утрам давала французские уроки каким-то бедным девочкам; когда они уходили, она принималась читать, и одни цветы, которых было много, напоминали иную, благоуханную, светлую жизнь, да еще игрушки в шкапе, — только ими никто не играл.
— Право! вы бы службой
занимались, а молодая
жена хозяйничала бы. Неужто вам денщик и чай наливает?
Два раза (об этом дальше) матушке удалось убедить его съездить к нам на лето в деревню; но, проживши в Малиновце не больше двух месяцев, он уже начинал скучать и отпрашиваться в Москву, хотя в это время года одиночество его усугублялось тем, что все родные разъезжались по деревням, и его посещал только отставной генерал Любягин, родственник по
жене (единственный генерал в нашей семье), да чиновник опекунского совета Клюквин, который
занимался его немногосложными делами и один из всех окружающих знал в точности, сколько хранится у него капитала в ломбарде.
— Не было бы. Ведь их в квартиру пускать нельзя без нее… А народ они грамотный и сцену знают. Некоторые — бывшие артисты… В два дня пьесу стряпаем: я — явление, другой — явление, третий — явление, и кипит дело… Эллен, ты угощай завтраком гостя, а я
займусь пьесой… Уж извините меня… Завтра утром сдавать надо… Посидите с
женой.
Старик Рыхлинский по — прежнему выходил к завтраку и обеду, по — прежнему спрашивал: «Qui a la règle», по — прежнему чинил суд и расправу. Его
жена также степенно вела обширное хозяйство, Марыня
занималась с нами, не давая больше воли своим чувствам, и вся семья гордо несла свое горе, ожидая новых ударов судьбы.
Дом, в котором жил Стабровский, тоже
занялся. У подъезда стояла коляска, потом вышли Стабровский с
женой и Дидей, но отъезд не состоялся благодаря мисс Дудль. Англичанка схватила горшок с олеандром и опрометью бросилась вдоль по улице. Ее остановил какой-то оборванец, выдернул олеандр и принялся им хлестать несчастную англичанку.
На ночлегах в надзирательских он просыпался очень рано; проснешься на рассвете, а он стоит у окна и читает вполголоса: «Белый свет
занялся над столицей, крепко спит молодая
жена…» И г. Я. тоже всё читал наизусть стихотворения.
— Это все Тарас… — говорила серьезно Наташка. — Он везде смутьянит. В Тайболе-то и слыхом не слыхать, чтобы золотом
занимались. Отстать бы и тебе, тятька, от Тараса, потому совсем он пропащий человек… Вон
жену Татьяну дедушке на шею посадил с ребятишками, а сам шатуном шатается.
…Письмо ваше от 4 октября получил я в Петербурге, куда мне прислала его
жена. Там я не имел возможности
заняться перепиской. Все время проводил в болтовне дома с посетителями и старыми товарищами и друзьями. К
жене я возвратился 8-го числа…
— Вы заходите, мы вами
займемся, — сказала, прощаясь с нею, Бертольди. — Бычков говорил, что у вас есть способности. Вам для вашего развития нужно близко познакомиться с Бычковым; он не откажется содействовать вашему развитию. Он талант. Его теперешнюю
жену нельзя узнать, что он из нее сделал в четыре месяца, а была совсем весталка.
Всем
занимались его теща и
жена.
Он полечился в Москве с год и потом переехал с своей
женой и дочкой Настенькой в Багрово; но и слепой, он постоянно
занимался разными чужими тяжебными делами, с которыми приезжали к нему поверенные, которые ему читались вслух и по которым он диктовал просьбы в сенат, за что получал по-тогдашнему немалую плату.
— Вы смотрите на это глазами вашего услужливого воображения, а я сужу об этом на основании моей пятидесятилетней опытности. Положим, что вы женитесь на той девице, о которой мы сейчас говорили. Она прекраснейшая девушка, и из нее, вероятно, выйдет превосходная
жена, которая вас будет любить, сочувствовать всем вашим интересам; но вы не забывайте, что должны
заниматься литературой, и тут сейчас же возникнет вопрос: где вы будете жить; здесь ли, оставаясь смотрителем училища, или переедете в столицу?
— Как же не занимать? Ведь я твоя
жена! Ты же сам учил меня… а теперь упрекаешь, что я
занимаюсь… Я делаю свое дело!
Вы здоровы, спокойны, у вас есть занятия, которые вы любите; любящая
жена ваша так слаба, что не может
заниматься ни домашним хозяйством, которое передано на руки слуг, ни детьми, которые на руках нянек, ни даже каким-нибудь делом, которое бы она любила, потому что она ничего не любит, кроме вас.
Мы оба обвинялись в одних и тех же преступлениях, а именно: 1) в тайном сочувствии к превратным толкованиям, выразившемся в тех уловках, которые мы употребляли, дабы сочувствие это ни в чем не проявилось; 2) в сочувствии к мечтательным предприятиям вольнонаемного полководца Редеди; 3) в том, что мы поступками своими вовлекли в соблазн полицейских чинов Литейной части, последствием какового соблазна было со стороны последних бездействие власти; 4) в покушении основать в Самарканде университет и в подговоре к тому же купца Парамонова; 5) в том, что мы, зная силу законов, до нерасторжимости браков относящихся, содействовали совершению брака адвоката Балалайкина, при живой
жене, с купчихой Фаиной Стегнушкиной; 6) в том, что мы, не участвуя лично в написании подложных векселей от имени содержательницы кассы ссуд Матрены Очищенной, не воспрепятствовали таковому писанию, хотя имели полную к тому возможность; 7) в том, что, будучи на постоялом дворе в Корчеве,
занимались сомнительными разговорами и, между прочим, подстрекали мещанина Разно Цветова к возмущению против купца Вздолшикова; 8) в принятии от купца Парамонова счета, под названием"Жизнеописание", и в несвоевременном его опубликовании, и 9) во всем остальном.
Алексей же Степаныч, обрадованный взаимным дружеским обращением старшей сестры и
жены, с увлечением
занялся удочками, которыми вся прислуга потешалась и тешила своих молодых господ.
И точно, через год, зная, что Михаил Максимович ведет себя хорошо и
занимается устройством имения
жены своей с неусыпным рвением, видя нередко свою сестрицу здоровою, довольною и веселою, Степан Михайлович сказал ей: «Привози своего мужа».
Несмотря на необыкновенный ум, она не могла понять, как мог человек, страстно ее любящий, любить в то же время свое сырое Багрово, его кочковатые рощи, навозную плотину и загнившие воды; как мог он заглядываться на скучную степь с глупыми куликами и, наконец, как он мог несколько часов не видать своей
жены,
занимаясь противной удочкой и лещами, от которых воняло отвратительной сыростью.
Между тем уж и Алексей Абрамович хватил горькой, закусил, повторил и отправился прогуляться в саду; он особенно в это время любил пройтись по саду и
заняться оранжереей, расспрашивая обо всем садовникову
жену, которая во всю жизнь не умела отличить груш от яблок, что не мешало ей иметь довольно приятную наружность.
— Да некогда, милый друг, у нас нынче своею службой почти никто не
занимается; мы все нынче завалены сторонними занятиями; каждый сидит в двадцати комитетах по разным вопросам, а тут благотворительствовать… Мы ведь нынче все благотворим… да: благотворим и сами, и
жены наши все этим заняты, и ни нам некогда служить, ни
женам нашим некогда хозяйничать… Просто беда от благотворения! А кто в военных чинах, так еще стараются быть на разводах, на парадах, на церемониях… вечный кипяток.
Муж Алены Евстратьевны хотя и
занимался подрядами и числился во второй гильдии, но, попав в земские гласные, перевел себя совсем на господскую руку, то есть он в этом случае, как миллионы других мужей, только плясал под дудку своей
жены, которая всегда была записной модницей.
Выбрав минуту, когда Захар и приемыш
занялись чем-то на дальнем конце площадки, старый рыбак подошел к
жене и передал ей жалобу старика соседа.
Жена его часто уходила во флигель, говоря, что ей нужно
заняться с девочками, но он знал, что она ходит туда не
заниматься, а плакать у Кости.
— Три праздника… Долой, следовательно, двенадцать рублей… Четыре дня Коля был болен и не было занятий… Вы
занимались с одной только Варей… Три дня у вас болели зубы, и моя
жена позволила вам не
заниматься после обеда… Двенадцать и семь — девятнадцать. Вычесть… останется… гм… сорок один рубль… Верно?
Так было до вечера. Вечером Линочка ушла к
Жене Эгмонт вместе
заниматься, а Саша читал матери любимого обоими Байрона; и было уже не меньше десяти часов, когда Саше прислуга подала записку от Колесникова: «Выйди сейчас же, очень важно».
—
Займись, — приказал Пётр
жене. — Получше сделай, пообильнее.
Разуваев жил от меня верстах в пяти, снимал рощи и отправлял в город барки с дровами. Сверх того он
занимался и другими операциями, объектом которых обыкновенно служил мужик. И он был веселый, и
жена у него была веселая. Дом их, небольшой и невзрачный, стоял у лесной опушки, так что из окон никакого другого вида не было, кроме громадного пространства, сплошь усеянного пнями. Но хозяева были гостеприимные, и пированье шло в этом домишке великое.
Зиму прожил я незаметно, как один светлый день; объявила мне Ольга, что беременна она, — новая радость у нас. Тесть мой угрюмо крякает, тёща смотрит на
жену мою жалостливо и всё что-то нашёптывает ей. Затевал я своё дело начать, думал пчельник устроить, назвать его, для счастья, Ларионовым, разбить огород и
заняться птицеловством — всё это дела для людей безобидные.
Представь себе, аристократический тон во всем: муж — страшный богач, более полугода живет в южных губерниях и
занимается торговыми операциями,
жена — красавица и, говорят, удивительная фантазерка и философка.
Без всяких ухищрений с ним совершился святой обычай родной стороны: Шерамур был князем своего брачного вечера. Им
занимались все:
жена, гости и полиция, которая могла заподозрить здесь некоторое движение в пользу наполеонидов.
— Нет, скажи ты мне… — спрашивал Коновалов, — почему я не могу быть покоен? Почему люди живут и ничего себе,
занимаются своим делом, имеют
жен, детей и всё прочее?.. И всегда у них есть охота делать то, другое. А я — не могу. Тошно. Почему мне тошно?
Мещане в городе юркие, но — сытенькие;
занимаются они торговлей красным и другим товаром на сельских ярмарках уезда, скупают пеньку, пряжу, яйца, скот и сено для губернии;
жены и дочери их вяжут из разноцветных шерстей туфли, коты, шарфы, фуфайки и дорожные мешки, — это рукоделие издавна привила им монастырская школа, где почти все они учились грамоте. Город славится вязаньем, посылает его к Макарию на ярмарку, и, должно быть, эта работа развила у жителей любовь к яркой окраске домов.
Женился он как-то необыкновенно глупо, двадцати лет, получил в приданое два дома в Москве, под Девичьим,
занялся ремонтом и постройкой бани, разорился в пух, и теперь его
жена и четверо детей жили в «Восточных номерах», терпели нужду, и он должен был содержать их, — и это ему было смешно.
Матрёна упорно утверждала, что на правой, её муж говорил — на левой и уже дважды крепко ругнул её, но, вовремя вспомнив, что, наливая водку в чашку,
жена не подняла дно бутылки кверху, уступил ей. Потом решили с завтрашнего дня
заняться введением у себя чистоты и снова, овеянные чем-то свежим, продолжали беседовать о студенте.
Тут узнал я, что дядя его, этот разумный и многоученый муж, ревнитель целости языка и русской самобытности, твердый и смелый обличитель торжествующей новизны и почитатель благочестивой старины, этот открытый враг слепого подражанья иностранному — был совершенное дитя в житейском быту; жил самым невзыскательным гостем в собственном доме, предоставя все управлению
жены и не обращая ни малейшего внимания на то, что вокруг него происходило; что он знал только ученый совет в Адмиралтействе да свой кабинет, в котором коптел над словарями разных славянских наречий, над старинными рукописями и церковными книгами,
занимаясь корнесловием и сравнительным словопроизводством; что, не имея детей и взяв на воспитание двух родных племянников, отдал их в полное распоряжение Дарье Алексевне, которая, считая все убеждения супруга патриотическими бреднями, наняла к мальчикам француза-гувернера и поместила его возле самого кабинета своего мужа; что родные его
жены (Хвостовы), часто у ней гостившие, сама Дарья Алексевна и племянники говорили при дяде всегда по-французски…
Я и на это не посмотрел; имея каких-нибудь двести душ, устраивал два самых удобных, по местным средствам, завода: сначала шло очень хорошо, а потом, при первых же двух-трех неудачах, не имея запасных капиталов, не выдержал — и со страшным убытком должен был бросить, тем более что постигло меня ничем не заменяемое несчастие: лишился
жены,
заниматься сам ничем не мог.
Граф. Я думал, что вы на службе. А мы здесь с вашей супругой
занимались музыкой. Господин Ступендьев, вы счастливейший человек! Я вам это говорю так просто, без обиняков, потому что я вашу
жену знаю с детства.
Женился Сергей Андреич на дочери кяхтинского «компанейщика» и, взяв за
женой ценное придание, отошел от кабацких витязей. Наскучила ему угрюмая Сибирь, выехал в Россию, поселился на привольных берегах широкой Волги и
занялся торговыми делами больше по казенным подрядам.
Нас — пятеро: клоун из цирка Чинизелли, Танти Джеретти с
женой Эрнестиной Эрнестовной; клоун Джиакомо Чирени (попросту Жакомино) из цирка «Модерн»; ваш покорный слуга и гастролировавший за прошедший сезон в обоих цирках укротитель диких зверей Леон Гурвич, чистокровный и чистопородный еврей, единственный в своем племени, кто после пророка Даниила
занимается этой редкой, тяжелой и опасной профессией.
— «Которые крестьяне сидят с огнем: Иван Прохоров, Савва Микифоров, Петр Петров. Солдатка Шустрова, вдова, живет в развратном беззаконии с Семеном Кисловым. Игнат Сверчок
занимается волшебством, и
жена его Мавра есть ведьма, по ночам ходит доить чужих коров».