Неточные совпадения
А в маленькой задней комнатке, на большом сундуке, сидела, в голубой душегрейке [
Женская теплая кофта, обычно без рукавов, со сборками по талии.] и с наброшенным белым
платком на темных волосах, молодая женщина, Фенечка, и то прислушивалась, то дремала, то посматривала на растворенную дверь, из-за которой виднелась детская кроватка и слышалось ровное дыхание спящего ребенка.
На берегу тихой Поруссы сидел широкобородый запасной в солдатской фуражке, голубоглазый красавец; одной рукой он обнимал большую, простоволосую бабу с румяным лицом и безумно вытаращенными глазами, в другой держал пестрый ее
платок, бутылку водки и — такой мощный, рослый — говорил
женским голосом, пронзительно...
— Бердников, Захарий Петров, — сказал он высоким, почти
женским голосом. Пухлая, очень теплая рука, сильно сжав руку Самгина, дернула ее книзу, затем Бердников, приподняв полы сюртука, основательно уселся в кресло, вынул
платок и крепко вытер большое, рыхлое лицо свое как бы нарочно для того, чтоб оно стало виднее.
Голова повязана
платком, и очень хорошо: глазам европейца неприятно видеть короткие волосы на
женской голове, да еще курчавые.
Голос Марьи Степановны раздавался в моленной с теми особенными интонациями, как читают только раскольники: она читала немного в нос, растягивая слова и произносила «й» как «и». Оглянувшись назад, Привалов заметил в левом углу, сейчас за старухами, знакомую высокую
женскую фигуру в большом
платке, с сложенными по-раскольничьи на груди руками. Это была Надежда Васильевна.
Новая встреча с давно знакомыми
женскими лицами подействовала на него весьма успокоительно, но во сне он все-таки часто вздрагивал и отчаянно искал то костяной ножик Лизы, то ее носовой
платок или подножную скамейку.
Человек, ехавший на дрожках, привстал, посмотрел вперед и, спрыгнув в грязь, пошел к тому, что на подобных улицах называется «тротуарами». Сделав несколько шагов по тротуару, он увидел, что передняя лошадь обоза лежала, барахтаясь в глубокой грязи. Около несчастного животного, крича и ругаясь, суетились извозчики, а в сторонке, немножко впереди этой сцены, прислонясь к заборчику, сидела на корточках старческая
женская фигура в ватошнике и с двумя узелками в белых носовых
платках.
С дрожек легко спрыгнула довольно стройная
женская фигура, закутанная в широкий драповый бурнус и большой мериносовый
платок.
На эти веревки вывешивали для просушки и сбереженья от моли разные платья мужские и
женские, шубы, шерстяные
платки, теплые одеяла, сукна и проч.
Но вот мимо Анниньки скользнула знакомая
женская фигура, закутанная в большой
платок: это была Наташа Шестеркина.
А рядом с кабаком стояла лавочка, где весь деревенский товар был налицо, начиная от гвоздя до
женского головного
платка.
Этот последний, самый удивительный крик был
женский, неумышленный, невольный крик погоревшей Коробочки. Всё хлынуло к выходу. Не стану описывать давки в передней при разборе шуб,
платков и салопов, визга испуганных женщин, плача барышень. Вряд ли было какое воровство, но не удивительно, что при таком беспорядке некоторые так и уехали без теплой одежды, не отыскав своего, о чем долго потом рассказывалось в городе с легендами и прикрасами. Лембке и Юлия Михайловна были почти сдавлены толпою в дверях.
Старики Багровы со всем семейством вышли на крыльцо; Арина Васильевна в шелковом шушуне [Шушун —
женская верхняя одежда; большею частью короткая кофта, шубейка.] и юбке, в шелковом гарнитуровом с золотыми травочками
платке на голове, а Степан Михайлыч в каком-то стародавнем сюртуке, выбритый и с
платком на шее, стояли на верхней ступеньке крыльца; один держал образ Знамения божьей матери, а другая — каравай хлеба с серебряной солонкой.
Это была она, знаменитая дива… С высоты колосников можно было видеть маленькую
женскую фигурку, кутавшуюся в теплый
платок. Ее появление на сцене вызвало настоящую бурю аплодисментов. Говорить о том, как поет Патти, — излишне. Особенно хороши были дуэты с Николини. Увы! нынче уж так не поют…
Когда Долинский нагнулся, чтобы сбить углом
платка пыль, насевшую на его лакированный ботинок, из растворенного низенького и очень широкого окна послышалось какое-то очень стройное пение:
женский, довольно слабый контральт и детские, неровные дисканты.
В этот день было продано 100 дюжин рубашек, 1000 пар мужских и
женских кальсонов, 500 дюжин носовых
платков и, по соразмерности, прочих товаров.
Через два кочета от Гришки виднеется
женская фигура в заношенном коричневом
платке; тщедушная бабенка жалко цепляется костлявыми руками за свой кочет и только другим мешает работать.
4) Простоволосая (стр. 38) значит не глупую, а не повязанную
платком женскую голову, что считалось и считается предосудительным; отсюда в переносном смысле составился глагол опростоволоситься, то есть дать себя поймать без повязки, застать врасплох.
Женский курс вдруг поднялся, и бабы к общему соблазну принялись щеголять по улице в самых ярких сарафанах и в кумачных
платках, за что им прописывалась сугубая трепка.
На аллее показалась еще одна
женская фигура с непокрытой белокурой головой и с белым вязаным
платком на плечах.
Она вяжет
платок из дымчатой тонкой шерсти. Почти весь он уже связан. Клубок лежит на коленях в продолговатой плоской корзинке. Спицы производят частый чиликающий звук. Слышно неровное, учащающееся дыхание вязальщицы. Губы ее, плотно сжатые, вдруг раскроются, и она начинает считать про себя. Изредка она оглядывается назад. На кровати кто-то перевернулся на бок. Можно разглядеть
женскую голову в старинном чепце с оборками, подвязанном под уши, и короткое плотное тело в кацавейке. На ногах лежит одеяло.
В двух ложах даже
женские головы, повязанные
платками.
Не успел Ермак Тимофеевич докончить своей мысли, как дверь в избу быстро, словно ветром, отворилась и в нее вбежала закутанная в большой
платок женская фигура, плотно захлопнувшая за собой дверь. Ермак, ошеломленный неожиданностью, остановился как вкопанный посредине избы и устремил на вошедшую удивленно-недоумевающий взгляд.
Зоркий Григорий Семенович увидал у двери, ведшей, как знал он, и как знаем и мы, в опочивальню Малюты, закутанную в
платок женскую фигуру.
Не дожидаясь позволения, он встряхнул мокрый салоп и растянул его по скамье, мехом вверх, подобрал разбросанные
платки и шали, положил у изголовья свернутое в трубку пальто, и всё это молча, с выражением подобострастного благоговения на лице, как будто возился не с
женскими тряпками, а с осколками освященных сосудов. Во всей его фигуре было что-то виноватое, конфузливое, точно в присутствии слабого существа он стыдился своего роста и силы…
Женская фигура сбросила
платок с головы на плечи и быстро проговорила...
Экономка принесла большую корзинку, загроможденную разноцветными лентами,
платками, черевичками и другими
женскими нарядами.
Морель, маленький, коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по-бабьи
платком сверх фуражки, был одет в
женскую шубёнку. Он, видимо захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.