Неточные совпадения
Вронский слушал с удовольствием этот веселый лепет хорошенькой
женщины, поддакивал ей, давал полушутливые советы и вообще тотчас же принял свой привычный
тон обращения с этого рода
женщинами.
— Mon cher, — отвечал я ему, стараясь подделаться под его
тон: — je meprise les femmes pour ne pas les aimer, car autrement la vie serait un melodrame trop ridicule. [Милый мой, я презираю
женщин, чтобы не любить их, потому что иначе жизнь была бы слишком нелепой мелодрамой (фр.).]
— Прошу вас, — продолжал я тем же
тоном, — прошу вас сейчас же отказаться от ваших слов; вы очень хорошо знаете, что это выдумка. Я не думаю, чтоб равнодушие
женщины к вашим блестящим достоинствам заслуживало такое ужасное мщение. Подумайте хорошенько: поддерживая ваше мнение, вы теряете право на имя благородного человека и рискуете жизнью.
Он перестал качаться на стуле и дразнящим
тоном начал рассказывать Макарову мнение хромого мужика о
женщинах.
Как всегда, ее вкусный голос и речь о незнакомом ему заставили Самгина поддаться обаянию
женщины, и он не подумал о значении этой просьбы, выраженной
тоном человека, который говорит о забавном, о капризе своем. Только на месте, в незнакомом и неприятном купеческом городе, собираясь в суд, Самгин сообразил, что согласился участвовать в краже документов. Это возмутило его.
Макаров говорил не обидно, каким-то очень убедительным
тоном, а Клим смотрел на него с удивлением: товарищ вдруг явился не тем человеком, каким Самгин знал его до этой минуты. Несколько дней тому назад Елизавета Спивак тоже встала пред ним как новый человек. Что это значит? Макаров был для него человеком, который сконфужен неудачным покушением на самоубийство, скромным студентом, который усердно учится, и смешным юношей, который все еще боится
женщин.
Это было глупо, смешно и унизительно. Этого он не мог ожидать, даже не мог бы вообразить, что Дуняша или какая-то другая
женщина заговорит с ним в таком
тоне. Оглушенный, точно его ударили по голове чем-то мягким, но тяжелым, он попытался освободиться из ее крепких рук, но она, сопротивляясь, прижала его еще сильней и горячо шептала в ухо ему...
Замолчали. Самгин понимал, что молчать невежливо, но что-то мешало ему говорить с этой
женщиной в привычном, докторальном
тоне; а она, вопросительно посматривая на него, как будто ждала, что он скажет. И, не дождавшись, сказала, вздохнув...
Самгин, поправив очки, взглянул на нее удивленно, он не ожидал, что эта
женщина способна говорить таким грубо властным
тоном. Еще более удивительно было, что ее послушали, Краснов даже попросил...
Все чаще и как-то угрюмо Томилин стал говорить о
женщинах, о женском, и порою это у него выходило скандально. Так, когда во флигеле писатель Катин горячо утверждал, что красота — это правда, рыжий сказал своим обычным
тоном человека, который точно знает подлинное лицо истины...
— По природе своей
женщина обязана верить, — говорил Корвин
тоном привычного проповедника.
Райский между тем сгорал желанием узнать не Софью Николаевну Беловодову — там нечего было узнавать, кроме того, что она была прекрасная собой, прекрасно воспитанная, хорошего рода и
тона женщина, — он хотел отыскать в ней просто
женщину, наблюсти и определить, что кроется под этой покойной, неподвижной оболочкой красоты, сияющей ровно, одинаково, никогда не бросавшей ни на что быстрого, жаждущего, огненного или наконец скучного, утомленного взгляда, никогда не обмолвившейся нетерпеливым, неосторожным или порывистым словом?
Улыбка, дружеский
тон, свободная поза — все исчезло в ней от этого вопроса. Перед ним холодная, суровая, чужая
женщина. Она была так близка к нему, а теперь казалась где-то далеко, на высоте, не родня и не друг ему.
— Ах, вы барышня! девочка! На какой еще азбуке сидите вы: на манерах да на
тоне! Как медленно развиваетесь вы в
женщину! Перед вами свобода, жизнь, любовь, счастье — а вы разбираете
тон, манеры! Где же человек, где
женщина в вас!.. Какая тут «правда»!
Idee fixe [Навязчивая идея (фр.)] Хионии Алексеевны была создать из своей гостиной великосветский салон, где бы молодежь училась хорошему
тону и довершала свое образование на живых образцах, люди с весом могли себя показать,
женщины — блеснуть своей красотой и нарядами, заезжие артисты и артистки — найти покровительство, местные таланты — хороший совет и поощрение и все молодые девушки — женихов, а все молодые люди — невест.
— Оставьте все, Дмитрий Федорович! — самым решительным
тоном перебила госпожа Хохлакова. — Оставьте, и особенно
женщин. Ваша цель — прииски, а
женщин туда незачем везти. Потом, когда вы возвратитесь в богатстве и славе, вы найдете себе подругу сердца в самом высшем обществе. Это будет девушка современная, с познаниями и без предрассудков. К тому времени, как раз созреет теперь начавшийся женский вопрос, и явится новая
женщина…
Тон общества менялся наглазно; быстрое нравственное падение служило печальным доказательством, как мало развито было между русскими аристократами чувство личного достоинства. Никто (кроме
женщин) не смел показать участия, произнести теплого слова о родных, о друзьях, которым еще вчера жали руку, но которые за ночь были взяты. Напротив, являлись дикие фанатики рабства, одни из подлости, а другие хуже — бескорыстно.
— В серьезных делах, Гаврило Петрович, нужно и рассуждать серьезно, — произнесла маленькая
женщина докторальным
тоном, опять принимаясь за работу.
— Ну, ну, перестань же! — заговорила она
тоном взрослой
женщины. — Я давно не сержусь. Я вижу, ты жалеешь, что напугал меня…
Между тем крохотная
женщина, чувствовавшая себя, по-видимому, совсем как дома, отправилась навстречу подходившему к ним на своих костылях Максиму и, протянув ему руку, сказала
тоном снисходительного одобрения...
[84-пушечный корабль «Лефорт» перевернулся и
затонул со всем личным составом (756 чел. экипажа и 70
женщин и детей) на переходе из Ревеля в Кронштадт 10 сентября 1857 г. во время жестокого шторма.]
— Ну, не думаю; правда, я ее знала ребенком; может быть, теперь она очень переменилась, а когда я ее знала в институте, она не подавала таких надежд. Я ведь раньше их вышла за два года, но все-таки не думаю, чтобы Женни на такую штуку рискнула, — произнесла
тоном опытной
женщины Калистратова.
Девушке часто хотелось вмешаться в эти разговоры, она чувствовала, что уже много понимает и может вмешаться во многое, а ее считали ребенком, и только один Красин да Белоярцев говорили с ней хотя в наставительном
тоне, но все-таки как со взрослой
женщиной.
Многие начали креститься, а другие тихо шептали: «Пропал,
утонул»;
женщины принялись плакать навзрыд.
— Главное тут, кузина, — говорил он, — мне надобен дневник
женщины, и я никак не могу подделаться под женский
тон: напишите, пожалуйста, мне этот дневник!
— Нет, этого не следует, — продолжал Неведомов своим спокойным
тоном, — вы сами мне как-то говорили, что физиологи почти законом признают, что если
женщина меняет свои привязанности, то первей всего она лишается одного из величайших и драгоценнейших даров неба — это способности деторождения! Тут уж сама природа как будто бы наказывает ее.
— А тем, — отвечал тот прежним же озлобленным и огорченным
тоном, — что она теперь не
женщина стала, а какое-то чудовище: в бога не верует, брака не признает, собственности тоже, Россию ненавидит.
— Соблазнить, изменить и бросить
женщину — это, по-твоему, не подло? Вы, Юлия, еще молоды, и потому о многом еще не можете и судить!.. — И m-lle Прыхина приняла даже при этом несколько наставнический
тон. — Вот, когда сами испытаете что-нибудь подобное в жизни, так и поймете, каково это перенести каждой
женщине и девушке.
—
Женщины воображают, что если мужчина молчит, так он непременно мечтает! — отвечал он ей насмешливо, а потом, обратившись к Мари, прибавил самым развязным
тоном: — Adieu, [Прощайте (франц.).] кузина!
Не могу удержаться от странного и, может быть, совершенно не идущего к делу замечания. Из трехчасового моего разговора с Катей я вынес, между прочим, какое-то странное, но вместе с тем глубокое убеждение, что она до того еще вполне ребенок, что совершенно не знает всей тайны отношений мужчины и
женщины. Это придавало необыкновенную комичность некоторым ее рассуждениям и вообще серьезному
тону, с которым она говорила о многих очень важных вещах…
— Довольно! — сказала она драматическим
тоном. — Вы добились, чего хотели. Я ненавижу вас! Надеюсь, что с этого дня вы прекратите посещения нашего дома, где вас принимали, как родного, кормили и поили вас, но вы оказались таким негодяем. Как я жалею, что не могу открыть всего мужу. Это святой человек, я молюсь на него, и открыть ему все — значило бы убить его. Но поверьте, он сумел бы отомстить за оскорбленную беззащитную
женщину.
Он всегда говорил таким ломаным, вычурным
тоном, подражая, как он сам думал, гвардейской золотой молодежи. Он был о себе высокого мнения, считая себя знатоком лошадей и
женщин, прекрасным танцором и притом изящным, великосветским, но, несмотря на свои двадцать четыре года, уже пожившим и разочарованным человеком. Поэтому он всегда держал плечи картинно поднятыми кверху, скверно французил, ходил расслабленной походкой и, когда говорил, делал усталые, небрежные жесты.
Она дает
тон курорту; на ней одной можно воочию убедиться, до какого совершенства может быть доведена выкормка
женщины, поставившей себе целью останавливать на своих атурах вожделеющие взоры мужчин, и в какой мере платье должно служить, так сказать, осуществлением этой выкормки.
— А то, что это выражало, — продолжал Петр Михайлыч внушительным
тоном, — застенчивость, стыдливость — качества, которые украшают
женщину гораздо больше, чем самые блестящие дарования.
Ах, Николенька, душа моя! — продолжал он с особенной непривычной нежностью и уж более спокойным
тоном после этого признания, — как это много значит влияние такой
женщины, как она!
— Если прикажете, пани, я уйду? — спросила старая
женщина, и в ее
тоне послышалось что-то чрезвычайно интимное.
— Слышали мы это! — произнесла просвирня печальным
тоном. — Ветреная
женщина, больше ничего! Уезжая, всем говорила, что ее приглашает Анна Прохоровна, а прислуга откупщицкая смеется и рассказывает, что ее увез с собой сам откупщик; ну, а он тоже — всем известно, какой насчет этого скверный!
— Я прошу тебя уплатить мне не вдруг, а в несколько сроков, — продолжала она прежним деликатным и кротким
тоном. — Ты сам знаешь, что я
женщина бедная и живу своим трудом.
— Ну, это, дядя, вы ошибаетесь! — начал тот не таким уж уверенным
тоном. — Золота я и в царстве небесном пожелаю, а то сидеть там все под деревцами и кушать яблочки — скучно!..
Женщины там тоже, должно быть, все из старых монахинь…
У этого грека был приятный голос, звучавший необыкновенно искренно и почтительно, именно в таком
тоне, не возбуждающем никаких сомнений, как умеют лгать
женщинам опытные женолюбцы и сладострастники, имевшие в своей жизни множество легких, веселых минутных связей. К тому же воля Елены совершенно угасла, растаяла от ужасных приступов морской болезни.
Хозяин хохочет, а я — хотя и знаю, что пароходы не
тонут на глубоких местах, — не могу убедить в этом
женщин. Старуха уверена, что пароход не плавает по воде, а идет, упираясь колесами в дно реки, как телега по земле.
Но самое страшное Матвей находил в дружеских беседах мужчин о
женщинах: всё, что он слышал раньше от и рабочих и помимо воли уловил из бесстыдных разговоров отца с Пушкарём и Власьевной, — всё это теперь разлилось перед ним до размеров глубокой, грязной лужи, в которой
тонула женщина, стыдно обнажённая и, точно пиявками, густо облепленная клейкими, пакостными словами.
— Ну, а если я вас попрошу, Евпсихий Африканович? — начал я опять умильным
тоном. — Конечно, ваши обязанности сложные и хлопотливые, но ведь сердце у вас, я знаю, предоброе, золотое сердце. Что вам стоит пообещать мне не трогать этих
женщин?
Каждый голос
женщин звучал совершенно отдельно, все они казались разноцветными ручьями и, точно скатываясь откуда-то сверху по уступам, прыгая и звеня, вливаясь в густую волну мужских голосов, плавно лившуюся кверху,
тонули в ней, вырывались из нее, заглушали ее и снова один за другим взвивались, чистые и сильные, высоко вверх.
— Позвольте мне вас теперь спросить: кто вам дал право так дерзко и так грубо дотрогиваться до святейшей тайны моей жизни? Почему вы знаете, что я не вдвое несчастнее других? Но я забываю ваш
тон; извольте, я буду говорить. Что вам от меня надобно знать? Люблю ли я эту
женщину? Я люблю ее! Да, да! Тысячу раз повторяю вам: я люблю всеми силами души моей эту
женщину! Я ее люблю, слышите?
Пепко
тоном проповедника приглашал Мелюдэ бросить трактирную жизнь и сделаться порядочной
женщиной.
Где-то послышался сдержанный смех, затем дверь отворилась, и я увидел длинный коридор, в дальнем конце которого стояла средних лет некрасивая
женщина, а в ближнем от меня Пепко. В коридор выходило несколько дверей из других комнат, и в каждой торчало по любопытной голове — очевидно, глупый смех принадлежал именно этим головам. Мне лично не понравилась эта сцена, как и все поведение Пепки, разыгрывавшего шута. Последнее сказывалось главным образом в
тоне его голоса.
При этой милой фразе, произнесенной самым нежным
тоном, Бобров грустно вздохнул. Увы! Он уже не раз из женских уст слышал это жестокое утешение, в котором
женщины никогда не отказывают своим некрасивым поклонникам.
Мы не любим, синьор, когда о наших делах пишут в газетах языком, в котором понятные слова торчат редко, как зубы во рту старика, или когда судьи, эти чужие нам люди, очень плохо понимающие жизнь, толкуют про нас таким
тоном, точно мы дикари, а они — божьи ангелы, которым незнаком вкус вина и рыбы и которые не прикасаются к
женщине!
— Нечего вешать голову, —
тоном опытного человека продолжала Татьяна Власьевна. — Пройдёт! Любовь — болезнь излечимая. Я сама до замужества три раза так влюблялась, что хоть топиться впору, и однако — прошло! А как увидала, что мне уж серьёзно пора замуж выходить, — безо всякой любви вышла… Потом полюбила — мужа…
Женщина иногда может и в своего мужа влюбиться…