Неточные совпадения
Сегодня мы ушли и вот качаемся теперь в Тихом океане; но если б и остались здесь, едва ли бы я собрался на берег. Одна
природа да
животная, хотя и своеобразная, жизнь, не наполнят
человека, не поглотят внимания: остается большая пустота. Для того даже, чтобы испытывать глубже новое, не похожее ни на что свое, нужно, чтоб тут же рядом, для сравнения, была параллель другой, развитой жизни.
В конце же недели поездка в государственное учреждение — участок, где находящиеся на государственной службе чиновники, доктора — мужчины, иногда серьезно и строго, а иногда с игривой веселостью, уничтожая данный от
природы для ограждения от преступления не только
людям, но и
животным стыд, осматривали этих женщин и выдавали им патент на продолжение тех же преступлений, которые они совершали с своими сообщниками в продолжение недели.
Аристотель говорит в своей, во многих отношениях замечательной, «Политике»: «
Человек есть естественно
животное политическое, предназначенное к жизни в обществе, и тот, кто по своей
природе не является частью какого-либо государства, есть существо деградированное или превосходящее
человека».
В прежнее время медведь не обижал
людей и домашних
животных и считался смирным, но с тех пор, как ссыльные стали селиться по верховьям рек и вырубать тут леса и преградили ему путь к рыбе, которая составляла его главную пищу, в сахалинских метрических книгах и в «ведомости происшествий» стала появляться новая причина смерти — «задран медведем», и в настоящее время медведь уже третируется, как грозное явление
природы, с которым приходится бороться не на шутку.
Но вы умеете изображать
животных и неодушевленных, изображать черты царя
природы,
человека.
Известно, что все великие исторические
люди питали маленькие слабости к разным
животным, может быть выплачивая этим необходимую дань
природе, потратившей на них слишком много ума.
Христос признает существование обеих сторон параллелограмма, обеих вечных, неуничтожимых сил, из которых слагается жизнь
человека: силу
животной природы и силу сознания сыновности богу. Не говоря о силе
животной, которая, сама себя утверждая, остается всегда равна сама себе и находится вне власти
человека, Христос говорит только о силе божеской, призывая
человека к наибольшему сознанию ее, к наибольшему освобождению ее от того, что задерживает ее, и к доведению ее до высшей степени напряжения.
Они упали друг другу в объятия; они плакали от радости и от горя; и волчица прыгает и воет и мотает пушистым хвостом, когда найдет потерянного волченка; а Борис Петрович был
человек, как вам это известно, то есть
животное, которое ничем не хуже волка; по крайней мере так утверждают натуралисты и филозофы… а эти господа знают
природу человека столь же твердо, как мы, грешные, наши утренние и вечерние молитвы; — сравнение чрезвычайно справедливое!..
Рассмотрение этой темной стороны приводит его к заключению, что «нигде положение дел не представляло столь грустной и печальной картины, как в нашем отечестве» (стр. XXII), и что «Россия, невзирая на благотворное развитие основных элементов своих, далеко не достигла той цели, к которой стремились все государства европейские и которая состоит в надежной безопасности извне и внутри, в деятельном развитии нравственных, умственных и промышленных сил, в знании, искусстве, в смягчении дикой
животной природы, одним словом — в том, что украшает и облагороживает
человека» (стр. XXV).
Наука дает
человеку понятие о том, что жизнь
природы, жизнь растений и
животных совершенно отлична от человеческой жизни.
Вы, может быть, намерены возразить мне, заговоривши о преимуществах образованности, которая дает
человеку власть над неодушевленной
природой, над неразумными
животными и возвышает нас над толпой.
Он боялся всего на свете: неодушевленной
природы, всех
людей и всех
животных и даже насекомых. И сам он, как выше замечено, над этою своею слабостью смеялся и шутил, но побороть ее в себе не мог.
Но вижу в этом только то, что
люди, большинство их, к сожалению, несмотря на то, что закон их высшей человеческой
природы открыт им, всё еще продолжая жить по закону
животной природы, этим лишают себя самого действительного средства самозащиты: воздаяния добром за зло, которым они могли бы пользоваться, если бы следовали не
животному закону насилия, а человеческому закону любви.
Кажущийся «имманентизм» или пантеизм язычества — обоготворение сил
природы,
животных,
человека — не должен здесь обманывать, вселяя представление о каком-то миродовольстве и уравновешенности.
Далека от
человека жизнь
природы; «духом немым и глухим» полна для него эта таинственная жизнь. Далеки и
животные. Их нет вокруг
человека, ом не соприкасается душою с их могучею и загадочною, не умом постигаемою силою жизни. Лишь редко, до странности редко является близ героев Достоевского то или другое
животное, — и, боже мой, в каком виде! Искалеченное, униженное и забитое, полное того же мрака, которым полна
природа.
Наблюдая
человека как его рисует Достоевский, то и дело приходится вспоминать самые уродливые, самые дисгармонические явления в мире
животных — те уклонения, ошибки и неудачные «пробы», которые делает
природа в трудной своей работе по гармонизации жизни.
В первобытные времена
человек был еще вполне беспомощен перед
природою, наступление зимы обрекало его, подобно
животным или нынешним дикарям, на холод и голодание; иззябший, с щелкающими зубами и подведенным животом, он жил одним чувством — страстным ожиданием весны и тепла; и когда приходила весна, неистовая радость охватывала его пьяным безумием. В эти далекие времена почитание страдальца-бога, ежегодно умирающего и воскресающего, естественно вытекало из внешних условий человеческой жизни.
Человек есть загадка не как
животное и не как существо социальное, не как часть
природы и общества, а как личность, именно как личность.
Простое удовлетворение физиологической потребности, подобное процессу питания, не относится специально к человеческой жизни и не ставит вопроса о смысле, это относится к
животной жизни
человека и ставит вопрос об ограничении и преодолении
животной природы.
Это освобождение
природы из плена, освобождение и мира
животного, за который
человек отвечает.
Рабство
человека у самого себя есть не только рабство у своей низшей,
животной природы.
Человек есть преходящее явление
природы, усовершенствовавшееся
животное.
Это неведение того, что дает счастье, эту бессознательность поэтических наслаждений я почти понимаю или привык к ней, встречав ее часто в жизни; грубая, бессознательная жестокость толпы тоже была для меня не новость; что бы ни говорили защитники народного смысла, толпа есть соединение хотя бы и хороших
людей, но соприкасающихся только
животными, гнусными сторонами, и выражающая только слабость и жестокость человеческой
природы.
— Вы, Агей Алексеич, выпивши и возбуждены. Нехорошо! Не забывайте, что вы
человек, а не
животное!
Животному прилично подчиняться инстинкту, а вы царь
природы, Агей Алексеич!
— Жестокий
человек! за что ты мучишь это бедное
животное! для чего ты принуждаешь собаку делать то, что несвойственно ее
природе.
С этим
человеком, жившим исключительно
животною жизнью, случилось то, что наблюдается и в
природе, где буря чем сильнее, тем непродолжительнее.
«По собственным моим силам я столь же слеп, как и всякий другой
человек, и столь же немощен, но в духе Божьем видит врожденный дух мой сквозь все, однако же не постоянно, а тогда лишь, когда дух Любви Божьей прорывается через мой дух, и тогда становится
животная природа и Божество единым Существом, единым разумением и светом единым.
Одно из первых и всеми признаваемых условий счастия есть жизнь такая, при которой не нарушена связь
человека с
природой, т. е. жизнь под открытым небом, при свете солнца, при свежем воздухе; общение с землей, растениями,
животными.
Только благодаря этому ложному учению, всосавшемуся в плоть и кровь наших поколений, могло случиться то удивительное явление, что
человек точно выплюнул то яблоко познания добра и зла, которое он, по преданию, съел в раю, и, забыв то, что вся история
человека только в том, чтобы разрешать противоречия разумной и
животной природы, стал употреблять свой разум на то, чтобы находить законы исторические одной своей
животной природы.
Силы жизни
природы лежат вне нас и не сознаваемы нами, и мы называем эти силы тяготением, инерцией, электричеством,
животною силой и т. д.; но сила жизни
человека сознаваема нами, и мы называем ее свободой.