Неточные совпадения
Клим
заглянул в дверь: пред квадратной пастью
печки, полной алых углей,
в низеньком, любимом кресле матери, развалился Варавка, обняв мать за талию, а она сидела на коленях у него, покачиваясь взад и вперед, точно маленькая.
В бородатом лице Варавки, освещенном отблеском углей, было что-то страшное, маленькие глазки его тоже сверкали, точно угли, а с головы матери на спину ее красиво стекали золотыми ручьями лунные волосы.
— Никак, Анна Павловна! Милости просим, сударыня! Ты-то здорова ли, а мое какое здоровье! знобит всего, на
печке лежу. Похожу-похожу по двору, на улицу
загляну и опять на печь лягу. А я тебя словно чуял, и дело до тебя есть.
В Москву, что ли, собрались?
Всю ночь поминутно вскакивает, то окна смотрит, хорошо ли заперты, то двери пробует,
в печку заглядывает, да этак
в ночь-то раз по семи.
Теперь самому любопытно бы было
заглянуть на себя тогдашнего, с тогдашнею обстановкою; но дело кончено: тетради
в печке и поправить беды невозможно.
Возвратясь домой, она собрала все книжки и, прижав их к груди, долго ходила по дому,
заглядывая в печь, под
печку, даже
в кадку с водой. Ей казалось, что Павел сейчас же бросит работу и придет домой, а он не шел. Наконец, усталая, она села
в кухне на лавку, подложив под себя книги, и так, боясь встать, просидела до поры, пока не пришли с фабрики Павел и хохол.
Под кровать
заглянут и под
печку, погреб есть —
в погреб полезут, на чердак сходят.
В зале Передонов присел на корточки перед
печкою, свалил книги на железный лист, — и Володин сделал то же, — и принялся с усилием запихивать книгу за книгою
в неширокое отверстие. Володин сидел на корточках рядом с ним, немного позади, и подавал ему книги, сохраняя глубокомысленное и понимающее выражение на своем бараньем лице с выпяченными из важности губами и склоненным от избытка понимания крутым лбом. Варвара
заглядывала на них через дверь. Со смехом сказала она...
Он ищет глазами, носом, всем своим существом,
заглядывает во все углы, под нарами, на
печке,
в подпечьи,
в печурках; взывает опять жалобным, отчаянным голосом, как будто зовет свою Эвридику: «Арестанты! где вы?» — Нет арестантов.
Выпив еще две рюмки водки, погуляв по комнате,
заглянув в замерзшее окно, с подоконников которого уже начала стекать вода, Николай Иванович взял маленький ящичек и присел на нем у бурчавшей и шипевшей
печки.
В открытую дверку на него пахнуло жаром. Шипение стихло, и желтые языки пламени, лениво нагибаясь, облизывали обуглившиеся поленья.