Неточные совпадения
— Да, — скажет потом какой-нибудь из гостей с глубоким вздохом, — вот муж-то Марьи Онисимовны, покойник Василий Фомич, какой был, Бог с ним,
здоровый, а умер! И шестидесяти лет не прожил, — жить бы этакому сто лет!
Здоровый, краснощекий, уже с заросшей бородой, молчаливый, он производил странное впечатление на своих товарищей; они не подозревали того, что в этом суровом
муже, аккуратно приезжавшем на лекции в широких деревенских санях парой, таился чуть не ребенок.
Муж попрежнему не давал ей прохода, и так как не мог ходить по-здоровому, то подзывал жену к себе и тыкал ее кулаком в зубы или просто швырял в нее палкой или камнем.
— Было, что она последнее время амуры свои повела с одним неслужащим дворянином, высокий этакий,
здоровый, а дурашный и смирный малый, — и все она, изволите видеть, в кухне у себя свиданья с ним имела: в горнице она горничных боялась, не доверяла им, а кухарку свою приблизила по тому делу к себе; только
мужу про это кто-то дух и дал.
И точно, через год, зная, что Михаил Максимович ведет себя хорошо и занимается устройством имения жены своей с неусыпным рвением, видя нередко свою сестрицу
здоровою, довольною и веселою, Степан Михайлович сказал ей: «Привози своего
мужа».
Генерал жалел об ней: «Вот попалась редкая кормилица: и
здоровая, и усердная, и такая услужливая, да молоко испортилось… досадно!» Он подарил ей двадцать рублей, отдал повойник и отпустил для излечения к
мужу.
Эту историю, простую и страшную, точно она взята со страниц Библии, надобно начать издали, за пять лет до наших дней и до ее конца: пять лет тому назад в горах, в маленькой деревне Сарачена жила красавица Эмилия Бракко,
муж ее уехал в Америку, и она находилась в доме свекра.
Здоровая, ловкая работница, она обладала прекрасным голосом и веселым характером — любила смеяться, шутить и, немножко кокетничая своей красотой, сильно возбуждала горячие желания деревенских парней и лесников с гор.
Всегда практически умный,
здоровый и веселый, Фридрих Шульц, в качестве
мужа Берты Ивановны, раздобрел еще более; его веселый смех со времени женитьбы стал слышаться еще чаще и громче, а на лице его явилось еще более самоуверенности.
«Да, вот и перервал, когда захотел, — говорил он себе. — Да, вот и для здоровья сошелся с чистой,
здоровой женщиной! Нет, видно, нельзя так играть с ней. Я думал, что я ее взял, а она взяла меня, взяла и не пустила. Ведь я думал, что я свободен, а я не был свободен. Я обманывал себя, когда женился. Всё было вздор, обман. С тех пор, как я сошелся с ней, я испытал новое чувство, настоящее чувство
мужа. Да, мне надо было жить с ней.
Когда Наталья, помолясь убедительным шёпотом, легла в постель и, по честной привычке
здорового тела, предложила себя
мужу, он притворился спящим.
— Что хворая! Известно:
муж любит жену
здоровую, а брат сестру богатую.
Полканов уже успел заметить, что сестра — как он и думал — не особенно огорчена смертью
мужа, что она смотрит на него, брата, испытующе и, говоря с ним, что-то скрывает от него. Он ожидал увидеть её нервной, бледной, утомлённой. Но теперь, глядя на её овальное лицо, покрытое
здоровым загаром, спокойное, уверенное и оживлённое умным блеском светлых глаз, он чувствовал, что приятно ошибся, и, следя за её речами, старался подслушать и понять в них то, о чём она молчала.
Иван. А где я тебе возьму
здорового и нравственного зятя? Ты нашла
мужа Надежде? Она сама нашла его. А Верка не может, глупа. Но она слишком бойка. Ковалёв энергичный малый, он скоро будет помощником полицеймейстера или исправником… Ты должна убедить Якова, чтобы он дал эти пять тысяч… и нам, на расходы по свадьбе… (С усмешкой.) Он не может отказать тебе… (Тревожно.) Ты что… что ты так смотришь? Что такое?
Что часто ты глядишь в окно-то, Марфа
Борисовна? Тебе кого бы ждать!
Сиротка ты, ты горя не видала,
На смертный бой родимых отпуская
И каждый час болея здесь об них,
И радости за то тебе не будет
Родных своих
здоровых увидать.
Хоть тяжело прощанье с милым
мужем,
Да ждать его приятно, а дождешься, —
Так радости и счастью меры нет.
А ты у нас отшельница…
В противоположность
мужу она
здоровела по мере того, как пила, и кулаки ее все тяжелели.
— Не знаю, как и сказать! Видишь ли, режу я вчера вечером лозняк на верши, вдруг — Марья Астахова идёт. Я будто не вижу — что мне она? «Здравствуй», — говорит, и такая умильная, приветная. «Здорово, — мол, — бесстыдница!» Ну, и завязался разговор. «Какая, дескать, я бесстыдница, ведь не девка, а вдова,
муж, говорит, у меня гнилой был, дети перемерли, а я женщина
здоровая, тело чести просит, душа ему не мешает».
Свежая,
здоровая, из себя пригожая, Аграфена Петровна вот уж пятый год живет за ним замужем и, хоть Иван Григорьич больше чем вдвое старше ее, любит седого
мужа всей душой, денно и нощно благодаря Создателя за счастливую долю, ей посланную.
— Да скажите, что же я мог сделать? — возразил
муж, — ведь я употребил все, чтобы удержать ее, я говорил и о средствах, и о детях, которых мы должны оставить, и о моих делах, — она ничего слышать не хочет. Она делает планы о жизни за границей, как бы
здоровая. А сказать ей о ее положении — ведь это значило бы убить ее.
Я молодая,
здоровая, а
муж у меня горбатый, постылый, крутой, хуже Дюди проклятого.
Не зная совершенно жизни, выходящей из рамок сельского житья-бытья, если не считать редкие поездки в Тамбов, княгиня Васса Семеновна, естественно, и для своей дочери не желала другой судьбы, какая выпала ей на долю, за исключением разве более
здорового и более нравственного
мужа.
Ее чуждому всякой глубины мысли уму, конечно, могло показаться более чем странным, что роман Александра Васильевича начался чуть ли не с умирающей девушкой. Здоровье было главным условием любви в том смысле, в каком понимала ее Марья Петровна, в каком понимает ее, с одной стороны, впрочем, и русский народ, выражая в одной из своих пословиц мысли, что «
муж любит жену
здоровую».
Болезнь Фанни Михайловны развилась неожиданно быстро.
Здоровая, почти никогда не хворавшая, она вдруг слегла как подкошенная, совершенно неожиданно для
мужа и окружающих.