Неточные совпадения
Подъезжая в двенадцатом часу с железной дороги к своей квартире, Вронский увидал у
подъезда знакомую ему извозчичью карету.
Наконец все кое-как улаживается. К
подъезду подают возок, четвернею навынос, в который садится матушка с сестрой — и очень редко отец (все
знакомые сразу угадывали, что он «никакой роли» в доме не играет).
В карете генерал, когда они поехали, тоже все как-то поеживался, откашливался; хотел, как видно, что-то такое сказать и не находился; впрочем, и пространство, которое им надобно было проехать до квартиры Плавина, было слишком небольшое, а лошади несли их быстро, так что через какие-нибудь минуты они очутились уже у
подъезда знакомого нам казенного дома.
Мы сходим к
подъезду. Карета действительно премиленькая, и Александр Петрович на первых порах своего владения ею ощущает чрезвычайное удовольствие и даже некоторую душевную потребность подвозитьв ней своих
знакомых.
Но в самую минуту отъезда Хаджи-Мурата, когда он вышел на крыльцо и лошади стояли у
подъезда, к дому Ивана Матвеевича подъехал
знакомый Бутлеру и Ивану Матвеевичу кумыцкий князь Арслан-Хан.
Я дал ему пачку программ и распрощался. Вышел на
подъезд, и вдруг выходят из магазина два красавца-татарина, братья Кулахметьевы, парфюмеры, мои
знакомые по театру. Поздоровались. Рассказываю о бенефисе.
Вдруг шагах в двадцати от меня из
подъезда гостиницы сходит на тротуар
знакомая фигура: высокий человек с усами, лаковые сапоги, красная рубаха, шинель внакидку и белая форменная фуражка.
У
подъезда квартиры Ивана Ильича стояла карета и два извозчика. Внизу, в передней, у вешалки прислонена была к стене глазетовая крышка гроба с кисточками и начищенным порошком галуном. Две дамы в черном снимали шубки. Одна сестра Ивана Ильича,
знакомая, другая незнакомая дама. Товарищ Петра Ивановича, Шварц, сходил сверху и, с верхней ступени увидав входившего, остановился и подмигнул ему, как бы говоря: «глупо распорядился Иван Ильич; то ли дело мы с вами».
Бедный, невинный чиновник! он не знал, что для этого общества, кроме кучи золота, нужно имя, украшенное историческими воспоминаниями (какие бы они ни были), имя, столько у нас
знакомое лакейским, чтоб швейцар его не исковеркал, и чтобы в случае, когда его произнесут, какая-нибудь важная дама, законодательница и судия гостиных, спросила бы — который это? не родня ли он князю В, или графу К? Итак, Красинский стоял у
подъезда, закутанный в шинель.
Поехали, и как путь лежал чрез Трокадеро, то мой проводник и домик мне этого моего старого
знакомого показал, — важный домик, хоть бы принцу жить не стыдно; ну, а в Пасси так просто замок этакий маленький, стены каменные, высокие, все плющом заросли, и
подъезд из узенького переулочка, а за решеткою виден цветник, а за цветником дом и веранда…
На дворе нового университета сбоку у
подъезда стояло три кареты и штук десять господских саней. Вся шинельная уже была переполнена, когда Пирожков вошел в нее.
Знакомый унтер снял с него пальто и сказал ему...
Согласились тем охотнее, что замашки хозяина грозили уж опасностью. Каково ж было их изумление и страх, когда они, вместо своих экипажей, нашли у
подъезда сани с людьми, им вовсе не
знакомыми? Три бойкие тройки, прибранные под масть, храпели и рыли снег от нетерпения.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой-то экипаж и фонари стояли у
подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другою свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой-то
знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что-то.
Наконец сани взяли вправо к
подъезду; над головой своей Ростов увидал
знакомый карниз с отбитою штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб.