Неточные совпадения
— Но
герой его, Карено, легко отказался от своих
идей в пользу места в стортинге, — вставил ленивый голос.
— Карено,
герой трилогии Гамсуна, анархист, ницшеанец, последователь
идей Ибсена, очень легко отказался от всего этого ради места в стортинге. И, знаете, тут не столько
идеи, как примеры… Франция, батенька, Франция, где властвуют правоведы, юристы…
Были у нас отдельные
герои, способные к жертве, отдававшие свою жизнь за
идею, но в революционной массе не было нравственного характера.
В таком настроении я встретился с Авдиевым. Он никогда не затрагивал религиозных вопросов, но год общения с ним сразу вдвинул в мой ум множество образов и
идей… За
героем «Подводного камня» прошел тургеневский Базаров. В его «отрицании» мне чуялась уже та самая спокойная непосредственность и уверенность, какие были в вере отца…
Во всем этом разговоре Плавин казался Вихрову противен и омерзителен. «Только в век самых извращенных понятий, — думал почти с бешенством
герой мой, — этот министерский выводок, этот фигляр новых
идей смеет и может насмехаться над человеком, действительно послужившим своему отечеству». Когда Эйсмонд кончил говорить, он не вытерпел и произнес на весь стол громким голосом...
Вследствие разного рода гуманных
идей и мыслей, которыми
герой мой напитался отовсюду в своей университетской жизни, он, в настоящий приезд свой в деревню, стал присматриваться к быту народа далеко иначе, чем смотрел прежде.
А еще один московский критик разве не строил таких заключений: драма должна представлять нам
героя, проникнутого высокими
идеями; героиня «Грозы», напротив, вся проникнута мистицизмом, следовательно, не годится для драмы, ибо не может возбуждать нашего сочувствия; следовательно, «Гроза» имеет только значение сатиры, да и то не важной, и пр. и пр…
Вы воображали, что я
герой и что у меня какие-то необычайные
идеи и идеалы, а на поверку-то вышло, что я самый заурядный чиновник, картежник и не имею пристрастия ни к каким
идеям.
— У меня, Яков Петрович, даже
идея была, — прибавил благородным образом откровенный
герой наш, совершенно не замечая ужасного вероломства своего ложного друга, — у меня даже
идея была, что, дескать, вот, создались два совершенно подобные…
— Извините за нескромность и не досадуйте; я без намерения. Продолжаю: я вовсе не будущий размиллионер, как вы изволили выразиться (и что у вас за
идея была!). Я весь тут, как видите, но зато в будущности моей я совершенно уверен.
Героем и благодетелем ничьим не буду, а себя и жену обеспечу. Конечно, у меня теперь ничего нет, я даже воспитывался в их доме, с самого детства…
Вмиг в голове у меня загорелась
идея… да, впрочем, это был только миг, менее чем миг, как вспышка пороха, или уж переполнилась мера, и я вдруг теперь возмутился всем воскресшим духом моим, да так, что мне вдруг захотелось срезать наповал всех врагов моих и отмстить им за все и при всех, показав теперь, каков я человек; или, наконец, каким-нибудь дивом научил меня кто-нибудь в это мгновение средней истории, в которой я до сих пор еще не знал ни аза, и в закружившейся голове моей замелькали турниры, паладины,
герои, прекрасные дамы, слава и победители, послышались трубы герольдов, звуки шпаг, крики и плески толпы, и между всеми этими криками один робкий крик одного испуганного сердца, который нежит гордую душу слаще победы и славы, — уж не знаю, случился ли тогда весь этот вздор в голове моей или, толковее, предчувствие этого еще грядущего и неизбежного вздора, но только я услышал, что бьет мой час.
Не знаю, верно ли я понимаю основную
идею «Двойника»; никто, сколько я знаю, в разъяснении ее не хотел забираться далее того, что «
герой романа — сумасшедший».
В последнее восстание они мечтали о вмешательстве Наполеона III. И вообще у них был культ"наполеоновской
идеи". Они все еще верили, что"крулевство"будет восстановлено племянником того
героя, под знаменем которого они когда-то дрались в Испании, в Германии, в России в 1812 году.
Хоть тогда и царствовал"Наполеонтий", как мы презрительно называли его, но все-таки и тогда из Парижа шло дуновение освободительных
идей. Если у себя дома Бонапартов режим все еще давал себя знать, то во внешней политике Наполеон III был защитник угнетенных национальностей — итальянцев и поляков. Италия только что свергнула с себя иго Австрии благодаря французскому вмешательству. Итальянская кампания довершила то, что начал легендарный
герой Италии — Гарибальди.
Герой из подполья —
идея, Раскольников —
идея, Ставрогин, Кириллов, Шатов, П. Верховенский —
идеи, Иван Карамазов —
идея.
Во все времена философия знала своих
героев, которые отстаивали свободную философию как искусство творить существенные
идеи, через которые за необходимостью прозревалась свобода, за бессмыслицей — смысл.
Все
герои Достоевского поглощены какой-нибудь
идеей, опьянены
идеей, все разговоры в его романах представляют изумительную диалектику
идей.