Неточные совпадения
По обыкновению,
шел и веселый разговор со множеством воспоминаний,
шел и серьезный разговор обо всем на свете: от тогдашних исторических дел (междоусобная война в Канзасе, предвестница нынешней великой войны Севера с Югом, предвестница еще более великих событий не в одной Америке, занимала этот маленький кружок: теперь
о политике толкуют все, тогда интересовались ею очень немногие; в числе немногих — Лопухов, Кирсанов, их приятели) до тогдашнего спора
о химических основаниях земледелия по
теории Либиха, и
о законах исторического прогресса, без которых не обходился тогда ни один разговор в подобных кружках, и
о великой важности различения реальных желаний, которые ищут и находят себе удовлетворение, от фантастических, которым не находится, да которым и не нужно найти себе удовлетворение, как фальшивой жажде во время горячки, которым, как ей, одно удовлетворение: излечение организма, болезненным состоянием которого они порождаются через искажение реальных желаний, и
о важности этого коренного различения, выставленной тогда антропологическою философиею, и обо всем, тому подобном и не подобном, но родственном.
На вселенских соборах дело
шло не
о философских
теориях, а
о жизни и смерти,
о религиозном восприятии таинственных реальностей.
— Нам, я думаю, лучше всего начать с
теории Дарвина [
Теории Дарвина. — Речь
идет о работе Дарвина «Происхождение видов путем естественного отбора» (1859).], — произнес он.
И деньги, покуда их еще не требуют, я готов отдать с удовольствием, и в солдаты, покуда еще не зовут на службу,
идти готов; но как только зайдет вопрос
о всесословных поронцах (хотя бы даже только в
теории), инстинктивно как-то стараешься замять его.
Если собрать обвинения, беспрерывно слышимые, когда речь
идет о науке, т. е.
о истине, раскрывающейся в правильном организме, то можно, употребляя известное средство астрономии для получения истинного места светила, наблюдаемого с разных точек, т. е. вычитая противоположные углы (
теория параллаксов), вывести справедливое заключение.
Узнав случайно
о вашем сборнике, я решился
послать в него отрывок из введения. потому именно, что оно весьма общедоступно: в оном, собственно, содержится не
теория, а история возникновения оной в голове моей.
Мне возражают. Больше всех и убежденнее всех — Борис Коршунов.
О, это целая блестящая речь в защиту нашего поступка. Он убеждает нас перестать быть детьми, поверить в свой талант, в свои силы. Ведь мы взяли от «маэстро» всю его начальную
теорию, азбуку искусства. Теперь уже дело практики. Неужели же нам
идти всю жизнь на помочах, неужели мы не сумеем добраться сами до нашего маяка среди бурного моря? Или мы боимся бурь? Где же, в таком случае, наши силы?
Ответы, даваемые этою
теорией на исторические вопросы, подобны ответам человека, который, глядя на двигающееся стадо и не принимая во внимание ни различной доброты пастбища в разных местах поля, ни погони пастуха, судил бы
о причинах того или другого направления стада по тому, какое животное
идет впереди стада.