Неточные совпадения
Потом он думал еще о многом мелочном, — думал для того, чтоб не
искать ответа на вопрос: что мешает ему жить так, как живут эти
люди? Что-то мешало, и он чувствовал, что мешает не только боязнь потерять себя
среди людей, в ничтожестве которых он не сомневался. Подумал о Никоновой: вот с кем он хотел бы говорить! Она обидела его нелепым своим подозрением, но он уже простил ей это, так же, как простил и то, что она служила жандармам.
Было ясно — Дронов испуган, у него даже плечи дрожали, он вертел головой, присматриваясь к
людям, точно
искал среди них знакомого, бормотал...
Среди этих домов
люди, лошади, полицейские были мельче и незначительнее, чем в провинции, были тише и покорнее. Что-то рыбье, ныряющее заметил в них Клим, казалось, что все они судорожно
искали, как бы поскорее вынырнуть из глубокого канала, полного водяной пылью и запахом гниющего дерева. Небольшими группами
люди останавливались на секунды под фонарями, показывая друг другу из-под черных шляп и зонтиков желтые пятна своих физиономий.
— Все — программы, спор о программах, а надобно
искать пути к последней свободе. Надо спасать себя от разрушающих влияний бытия, погружаться в глубину космического разума, устроителя вселенной. Бог или дьявол — этот разум, я — не решаю; но я чувствую, что он — не число, не вес и мера, нет, нет! Я знаю, что только в макрокосме
человек обретет действительную ценность своего «я», а не в микрокосме, не
среди вещей, явлений, условий, которые он сам создал и создает…
А может быть, сон, вечная тишина вялой жизни и отсутствие движения и всяких действительных страхов, приключений и опасностей заставляли
человека творить
среди естественного мира другой, несбыточный, и в нем
искать разгула и потехи праздному воображению или разгадки обыкновенных сцеплений обстоятельств и причин явления вне самого явления.
Точно град на железо, сыпались отрывистые восклицания, ругательства, злые слова. Павел смотрел на
людей сверху и
искал среди них чего-то широко открытыми глазами.
— Сгниёте вы в грязи, пока, в носах ковыряя, душу
искать станете, не нажили ещё вы её: непосеянного — не сожнёшь! Занимаетесь розысками души, а чуть что — друг друга за горло, и жизнь с вами опасна, как
среди зверей.
Человек же в пренебрежении и один на земле, как на болотной кочке, а вокруг трясина да лесная тьма. Каждый один, все потеряны, всюду тревога и безместное брожение по всей земле. Себя бы допрежде нашли, друг другу подали бы руки крепко и неразрывно…
— Сам молчи! А я поговорю… Я вот смотрю на вас, — жрёте вы, пьёте, обманываете друг друга… никого не любите… чего вам надо? Я — порядочной жизни
искал, чистой… нигде её нет! Только сам испортился… Хорошему
человеку нельзя с вами жить. Вы хороших
людей до смерти забиваете… Я вот — злой, сильный, да и то
среди вас — как слабая кошка
среди крыс в тёмном погребе… Вы — везде… и судите, и рядите, и законы ставите… Гады однако вы…
В разорванных, кошмарных картинах этих Артамонов
искал и находил себя
среди обезумевших от разгула
людей, как
человека почти незнакомого ему.
Человек этот пил насмерть и алчно ждал, что вот в следующую минуту начнётся что-то совершенно необыкновенное и самое главное, самое радостное, — или упадёшь куда-то в безграничную тоску, или поднимешься в такую же безграничную радость, навсегда.
Но как ни хороша природа сама по себе, как ни легко дышится на этом зеленом просторе, под этим голубым бездонным небом — глаз невольно
ищет признаков человеческого существования
среди этой зеленой пустыни, и в сердце вспыхивает радость живого
человека, когда там, далеко внизу, со дна глубокого лога взовьется кверху струйка синего дыма.
Во время жизни с Михайлой думы мои о месте господа
среди людей завяли, лишились силы, выпало из них былое упрямство, вытесненное множеством других дум. И на место вопроса: где бог? — встал другой: кто я и зачем? Для того, чтобы бога
искать?
Сим предметом еще не ограничились труды их: Монархиня желала, чтобы они исследовали все исторические монументы в нашей Империи; замечали следы народов, которые от стран Азии преходили Россию, сами исчезли, но оставили знаки своего течения, подобно рекам иссохшим; желала, чтобы они в развалинах,
среди остатков древности, как бы забытых времен,
искали откровений прошедшего; чтобы они в нынешних многочисленных народах Российских узнавали их неизвестных предков, разбирая языки, происхождение и смесь оных; чтобы они, наблюдая обычаи, нравы, понятия сих
людей, сообщили Историку и Моралисту новые сведения, а Законодателю новые средства благодеяния.
— Мы подождем критического момента, — говорил ротмистр, шагая
среди них. — Когда нас вытурят вон, тогда мы и
поищем норы для себя. А пока не стоит портить жизнь такими думами… В критические моменты
человек становится энергичнее… и если б жизнь, во всей ее совокупности, сделать сплошным критическим моментом, если б каждую секунду
человек принужден был дрожать за целость своей башки… ей-богу, жизнь была бы более живой,
люди более интересными!
Я понял теперь: Яков не
искал реальных, осязательных последствий от своего стучания для того дела, за которое он «стоял» столь неуклонно
среди глухих стен и не менее глухих к его обличениям
людей; он видел «пользу» уже в самом факте «стояния» за бога и за великого государя, стало быть, поступал так «для души».
Опасность его в том, что
люди живут не тем божественным разумом, который дан каждому из них, а тем общим, извращенным разумом, который сложился
среди людей для оправдания их страстей.
Люди страдают и
ищут спасения. Что же спасет их? Одно уважение к своему разуму и следование истине.
Ищи лучшего
человека среди тех, кого осуждает мир.
А с таким уравновешенным эстетом, как Эдельсон, это было немыслимо. И я стал
искать среди молодых
людей способных писать хоть и не очень талантливые, но более живые статьи по критике и публицистике. И первым критическим этюдом, написанным по моему заказу, была статья тогда еще безвестного учителя В. П. Острогорского о Помяловском.
С детства знакомая со всеми достоверными преданиями о чертях и их разнообразных проделках в христианских жилищах, Марья Матвеевна хотя и слыхала, что черти чем попало швыряются, но она, по правде сказать, думала, что это так только говорится, но чтобы черт осмеливался бушевать и швырять в
людей каменьями, да еще
среди белого дня — этого она не ожидала и потому не удивительно, что у нее опустились руки, а освобожденная из них девочка тотчас же выскочила и,
ища спасения, бросилась на двор и стала метаться по закуткам.
Не
среди этих ли
людей надо
искать то чудовище, которое являлось ему в трех видах в том вещем сне? Мысли юноши перенеслись на княжну Евпраксию.
В шуме дерев, в шелесте листьев, в душистых цветах
искала она ту поэзию жизни, которой не доставало ее мечтательной душе
среди окружающих ее
людей.
Вооруженные длинными ножами и секирами, они рыскали по городу,
искали намеченных жертв, убивали их
среди бела дня и народа по десяти и даже по двадцати
человек в день.