Когда рыбный
караван приходит к Макарью, ставят его вверх по реке, на Гребновской пристани, подальше ото всего, чтоб не веяло на ярманку и на другие караваны душком «коренной». Баржи расставляются в три либо в четыре ряда, глядя по тому, сколь велик привоз. На караван ездят только те, кому дело до рыбы есть. Поглядеть на вонючие рыбные склады в несколько миллионов пудов из одного любопытства никто не поедет — это не чай, что горами навален вдоль Сибирской пристани.
Неточные совпадения
А деньги-то, из десяти-то рублей, семь в подать пошли, рупь выдали, как
пришли на сплав, а два рубли получим, когда
караван привалит к Перме.
— Тогда будет нарушено условие. За вычетом неустойки, тогда вы сто пятьдесят пять тысяч и вексели обратно получите, а мы весь
караван продадим Онисиму Самойлычу. Он вчера вечером и сегодня чем свет
присылал разведать, совсем ли мы покончили с вами, — сказал Дмитрий Петрович.
— Кажись, ничего особенного, — отвечал Самоквасов… — Останный
караван с железом
пришел, выгружают теперь на Пески. С красным товаром, надо полагать, чуть ли не покончили.
— Кстати, — сказал Веденеев. —
Приходили к нам на
караван кой-кто из рыбников с вашими приказами насчет рыбы. Им не отпустили.
— Если, примерно будь сказано, теперича нам сложиться наличными, сколько у кого есть, и скупить у доронинских зятьев весь ихний товар, тогда бы, ставь покупатели цены, какие хотят, пуда никому из них негде купить. Поневоле к нам
придут и заплатят, сколько мы ни запросим. А купивши у Меркулова с Веденеевым весь
караван по объявленной ими цене, какие барыши мы получим!..
Первый Спас на дворе — к Макарью пора. Собрался Марко Данилыч без дочери и поселился на Гребновской пристани в своем
караване. Нехорошо попахивало, да Марку Данилычу это нипочем — с малых лет привык с рыбой возиться. Дня через два либо через три после его приезда
пришел на Гребновскую огромный рыбный
караван. Был он «Зиновья Доронина с зятьями».
Много баржéй
пришло, а постановкой
каравана только двое распоряжались, Меркулов с Веденеевым.
— Хвоста судачьего не продавывал, — с досадой ответил Марко Данилыч. — Всего пятый день
караван на место поставили. Какой тут торг?.. Запоздал — поздно
пришел, на самом стрежне вон меня поставили.
«У Макарья теперь тятенька, — одна за другой
приходят мысли к ней. — В хлопотáх да в заботах сидит в мурье
каравана. Не так жил летошний год со мной… Кто его теперь порадует, кто утешит, кто успокоит?.. Когда-то увижусь с ним?.. Когда-то по-прежнему стану коротать с ним время, да еще с сердечной Дарьей Сергевной?.. Что я за агница обетованная? Кому я обетованная?.. Бежать, бежать!.. Или в самом деле нет отсюда возврата?»