Наступили холода, небо окуталось могучим слоем туч; непроницаемые, влажные, они скрыли луну, звёзды, погасили багровые закаты осеннего солнца. Ветер, летая над городом,
качал деревья, выл в трубах, грозя близкими метелями, рвал звуки и то приносил обрывок слова, то чей-то неконченный крик.
Алёшка трёт коленки себе и ухмыляется. Никин, как всегда, молчит и словно черпает глазами всё вокруг. Прыгает, играет огонь в очаге, живя своей красной, переливчатой жизнью, напевая тихие, весёлые, ласковые песни. Дует ветер,
качая деревья, брызгает дождём.
Неточные совпадения
Пока ветер
качал и гнул к земле
деревья, столбами нес пыль, метя поля, пока молнии жгли воздух и гром тяжело, как хохот, катался в небе, бабушка не смыкала глаз, не раздевалась, ходила из комнаты в комнату, заглядывала, что делают Марфенька и Верочка, крестила их и крестилась сама, и тогда только успокаивалась, когда туча, истратив весь пламень и треск, бледнела и уходила вдаль.
Куля
качнул отрицательно головою и, повернув лошадь в объезд к стогу, направился к пересекавшей поляну узкой лесной косе, за которою днем довольно ясно можно было видеть сквозь черные пни
дерев небольшую хатку стражника.
Кругом было и светло и зелено; ветер шелестел в листьях
деревьев, изредка
качая длинную ветку малины над головой Зинаиды.
Все вокруг колебалось в медленном движении, в небе, тяжело обгоняя друг друга, плыли серые тучи, по сторонам дороги мелькали мокрые
деревья,
качая нагими вершинами, расходились кругом поля, выступали холмы, расплывались.
И ветер бушевал среди ненастья,
качая верхушки
деревьев, стуча ставнями и напевая мне в моей постели о десятках людей, лишенных тепла и приюта.
Он шел, не поднимая головы, покуда не добрался до конца города. Перед ним расстилалось неоглядное поле, а у дороги, близ самой городской межи, притаилась небольшая рощица.
Деревья уныло
качали разбухшими от дождя ветками; земля была усеяна намокшим желтым листом; из середки рощи слышалось слабое гуденье. Гришка вошел в рощу, лег на мокрую землю и, может быть, в первый раз в жизни серьезно задумался.
Деревья образовали темный свод и чуть-чуть, без шума,
качали ветвями.
— По чрезвычайному дождю грязь по здешним улицам нестерпимая, — доложил Алексей Егорович, в виде отдаленной попытки в последний раз отклонить барина от путешествия. Но барин, развернув зонтик, молча вышел в темный, как погреб, отсырелый и мокрый старый сад. Ветер шумел и
качал вершинами полуобнаженных
деревьев, узенькие песочные дорожки были топки и скользки. Алексей Егорович шел как был, во фраке и без шляпы, освещая путь шага на три вперед фонариком.
Осенний тихо длился вечер. Чуть слышный из-за окна доносился изредка шелест, когда ветер на лету
качал ветки у
деревьев. Саша и Людмила были одни. Людмила нарядила его голоногим рыбаком, — синяя одежда из тонкого полотна, — уложила на низком ложе и села на пол у его голых ног, босая, в одной рубашке. И одежду, и Сашино тело облила она духами, — густой, травянистый и ломкий у них был запах, как неподвижный дух замкнутой в горах странно-цветущей долины.
Поднялся ветер той порою,
Качал во мраке
дерева,
И свист его подобен вою —
Как воет полночью сова.
Солнце уж не так ярко светило с голубого неба, позже вставало и раньше ложилось; порывистый ветер набегал неизвестно откуда,
качал вершинами
деревьев и быстро исчезал, оставив в воздухе холодевшую струю.
Там всё было хмуро, неподвижно и пропитано суровой важностью, а здесь — грациозные берёзы
качали гибкими ветвями, нервно дрожала серебристая листва осины, калинник и орешник стоял пышными купами, отражаясь в воде; там желтел песок, усеянный рыжеватой хвоей; здесь под ногами зеленела отава, чуть пробивавшаяся среди срезанных стеблей; от разбросанных, между
деревьев, копен пахло свежим сеном.
Послушались ребята, легли. Выбрали мы место на высоком берегу, близ утесу. Снизу-то, от моря, нас и не видно:
деревья кроют. Один Буран не ложится: все в западную сторону глядит. Легли мы, солнце-то еще только-только склоняться стало, до ночи далеко. Перекрестился я, послушал, как земля стонет, как тайгу ветер
качает, да и заснул.
Мы
качнули:
дерево задрожало листьями, и на нас закапало с него росой, и посыпались белые, душистые лепестки цветов.
Мы
качнули:
дерево задрожало листьями, и на нас посыпались белые душистые лепестки цветов.