Кровь стыла в жилах Егора Егорыча при этих словах доктора, и мысль, что неужели Сусанна Николаевна умрет прежде его, точно ядовитая жаба, шевелилась в его голове.
Но тут открылось вдруг такое обстоятельство, что у лозищан
кровь застыла в жилах. Дело в том, что бумажка с адресом хранилась у Матвея в кисете с табаком. Да как-то, видно, терлась и терлась, пока карандаш на ней совсем не истерся. Первое слово видно, что губерния Миннесота, а дальше ни шагу. Осмотрели этот клочок сперва Матвей, потом Дыма, потом позвали девушку, дочь Борка, не догадается ли она потом вмешался новый знакомый Дымы — ирландец, но ничего и он не вычитал на этой бумажке.
Вижу, народ зыблется в Кремле; слышу, кричат: „Подавайте царевну!..” Вот палач, намотав ее длинные волосы на свою поганую руку, волочит царевну по ступеням Красного крыльца, чертит ею по праху широкий след… готова плаха… топор занесен… брызжет кровь… голова ее выставлена на позор черни… кричат: „Любо! любо!..”
Кровь стынет в жилах моих, сердце замирает, в ушах раздается знакомый голос: „Отмсти, отмсти за меня!..” Смотрю вперед: вижу сияющую главу Ивана Великого и, прилепясь к ней, сыплю удары на бедное животное, которое мчит меня, как ветер.
Неточные совпадения
Вся
кровь застыла в его
жилах.
О Юрий Дмитрич! от одной мысли
застывает кровь в моих
жилах!..
— Да. Я чувствую,
кровь застывает в моих
жилах. Послушай… если я не смогу идти далее, то покинь меня здесь на волю божию и думай только о себе.
Юрий едва дышал
в продолжение этого разговора; он не смел остановиться на мысли, от которой вся
кровь застывала в его
жилах; но, несмотря на то, сердце его невольно сжималось от ужасного предчувствия.
Вся
кровь застыла в моих
жилах, страх придает мне необычайные силы, и я начинаю колотить с таким ожесточением мой лошадиный остов, что он после нескольких траверзов пускается рысью.
Я чувствовал — да, господа! я чувствовал, как
кровь застывала понемногу
в моих
жилах, как холод смерти переливался из бездушного трупа во все оледеневшие мои члены…
— Га-га-га-га, — смеялся цирк так, что
в жилах стыла радостно и тоскливо
кровь и под стареньким куполом веяли трапеции и паутина.
Но очи русского смыкает
Уж смерть холодною рукой;
Он вздох последний испускает,
И он уж там — и
кровь рекой
Застыла в жилах охладевших;
В его руках оцепеневших
Еще кинжал блестя лежит;
В его всех чувствах онемевших
Навеки жизнь уж не горит,
Навеки радость не блестит.
Вцепился завод
в землю, придавил её и, ненасытно алчный, сосёт дни и ночи, задыхаясь от жадности, воет, выплёвывая из раскалённых пастей огненную
кровь земли.
Остынет она, почернеет, — он снова плавит, гудит, гремит, расплющивая красное железо, брызжет искрами и, весь вздрагивая, тянет длинные живые полосы, словно
жилы из тела земного.
Так всё проходит здесь — и скоро глас приятный
Умолкнет навсегда для слуха моего;
Свирели, звуки арф ему не будут внятны;
Застынет в жилах кровь от хлада своего.
Узник остолбенел. Сердце Розы поворотилось
в груди, как жернов;
кровь застыла в ее
жилах… она успела только сделать полуоборот головою…
в каком-то безумии устремила неподвижные взоры на дверь, раскрыла рот с посинелыми губами… одною рукою она обнимала еще ногу Паткуля, как будто на ней замерла; другую руку едва отделила от звена, которое допиливала…
В этом положении она, казалось, окаменела.
Кровь застыла в ее
жилах, и на бледном лице не осталось буквально ни одной кровинки.