Кажется, нет — и, пожалуй, припомнят все: пролитую
кровь христиан, оскорбление посланников, тюрьмы пленных, грубости, надменность, чванство.
Неточные совпадения
Было двенадцать разбойников,
Был Кудеяр-атаман,
Много разбойники пролили
Крови честных
христиан...
Из протестантизма они сделали свою религию — религию, примирявшую совесть
христианина с занятием ростовщика, — религию до того мещанскую, что народ, ливший
кровь за нее, ее оставил. В Англии чернь всего менее ходит в церковь.
Только, скажет,
кровь неповинную проливают, а
христианина спасти не их дело!
И теперь, по устроении священной иерархии, первостатейные наши лица всячески стараются и не щадят никаких иждивений на процветание за рубежом освященного чина, труды подъемлют, мирских властей прещения на себя навлекают, многим скорбям и нуждам себя подвергают ни чего ради иного, но единственно славы ради Божией, ради утверждения святой церкви и ради успокоения всех древлеправославных
христиан древлего благочестия, столь долгое время томимых гладом, не имея божественныя трапезы и
крови Христовой.
— Керим! Керим! — бормочет Маро в страхе, роняя из рук глиняный кувшин. — Святая Нина, просветительница Грузии, святая, мудрая царица Тамара! Зачем произносишь ты это имя, княжна-джан? На нем
кровь и смерть. Избави Господь каждого
христианина от встречи с Керимом-душманом!
Христианину надлежит верить, что в языческом мире хотя и живо ощущалась потребность в таинстве, ибо она не устранима из религии по самому ее существу, и хотя она утолялась по-своему [Об этом см. ниже в отделе III.], но не было таинств истинных, «питающих в жизнь вечную», которые могли явиться лишь в христианстве, после воплощения Бога-Слова, давшего Свою Плоть и
Кровь в живот вечный.
Многие
христиане с ужасом отвергают революцию, потому что она предполагает убийство и пролитие
крови.
Трудно понять тех
христиан, которые считают революцию недопустимой ввиду ее насилия и
крови и вместе с тем считают вполне допустимой и нравственно оправданной войну.
— Хотя мы и не москвитяне, не земляки твои, однако такие же русские, — сказал Назарий, — такие же православные
христиане, ходим с вами под одним небом, поклоняемся одному Богу, греемся почти одною
кровью и баюкает нас одна мать — Русь святая.
Люди Возрождения были раздвоенными
христианами, в них бурлили два столкнувшихся потока
крови.
Соломон. Еврей Соломон… на днях приехал из Белостока. Не стыдитесь меня, господа, не презирайте меня, завтра ж я буду
христианином, и тогда, может быть, вы протянете мне руку, как брату своему. Да, я возлюбленный ее от рождения, по
крови: я — ее отец!
В переднем углу, где обыкновенно у всех
христиан висит лик какого-нибудь святого, что-то было завешено белым полотенцем, запачканным
кровью.
— Хотя мы не московитяне, не земляки твои, однако, такие же русские, — сказал Назарий, — такие же православные
христиане, ходим с вами под одним небом, поклоняемся одному Богу, греемся почти одной
кровью и баюкает нас одна мать — Русь святая.
В переднем углу, где обыкновенно у всех
христиан висит лик какого-нибудь святого, что-то было завешано белым полотенцем, запачканным
кровью.
Ферруций высказал это определенно и решительно и был за это казнен: «Не дозволено
христианам проливать
кровь, даже в справедливой войне и по приказу христианских государей».
«9-го сентября. Протоиерей выехал из дому высматривать преосвященного, а я окрестил младенца его прихода. Мужики пьянствуют и до
крови дерутся между собою, — какая несносная картина! Жиды не вправе ли упрекать
христиан? Увы! увы! увы!»