Неточные совпадения
Кутейкин. Житье твое, Еремеевна, яко
тьма кромешная. Пойдем-ка за трапезу, да с горя выпей сперва чарку…
— А Любаша еще не пришла, — рассказывала она. — Там ведь после
того, как вы себя почувствовали плохо, ад
кромешный был. Этот баритон — о, какой удивительный голос! — он оказался веселым человеком, и втроем с Гогиным, с Алиной они бог знает что делали! Еще? — спросила она, когда Клим, выпив, протянул ей чашку, — но чашка соскользнула с блюдца и, упав на пол, раскололась на мелкие куски.
— Ты, мой батюшка, что! — вдруг всплеснув руками, сказала бабушка, теперь только заметившая Райского. — В каком виде! Люди, Егорка! — да как это вы угораздились сойтись? Из какой
тьмы кромешной! Посмотри, с тебя течет, лужа на полу! Борюшка! ведь ты уходишь себя! Они домой ехали, а тебя кто толкал из дома? Вот — охота пуще неволи! Поди, поди переоденься, — да рому к чаю! — Иван Иваныч! — вот и вы пошли бы с ним… Да знакомы ли вы? Внук мой, Борис Павлыч Райский — Иван Иваныч Тушин!..
Мы мчались из улицы в улицу, так что предметы рябили в глазах:
то выскочим на какую-нибудь открытую площадку — и все обольется лучами света: церковь, мостовая, сад перед церковью, с яркою и нежною зеленью на деревьях, и мы сами,
то погрузимся опять во
тьму кромешную длинного переулка.
Гошкевич вышел на балкон, долго вслушивался и вдруг как будто свалился с крыльца в
тьму кромешную и исчез.
— Не об
том я. Не нравится мне, что она все одна да одна, живет с срамной матерью да хиреет. Посмотри, на что она похожа стала! Бледная, худая да хилая, все на грудь жалуется. Боюсь я, что и у ней
та же болезнь, что у покойного отца. У Бога милостей много. Мужа отнял, меня разума лишил — пожалуй, и дочку к себе возьмет. Живи, скажет, подлая, одна в
кромешном аду!
Мрачная это была история, одна из
тех мрачных и мучительных историй, которые так часто и неприметно, почти таинственно, сбываются под тяжелым петербургским небом, в темных, потаенных закоулках огромного города, среди взбалмошного кипения жизни, тупого эгоизма, сталкивающихся интересов, угрюмого разврата, сокровенных преступлений, среди всего этого
кромешного ада бессмысленной и ненормальной жизни…
— Потому что-с, — объяснил он, — нам надо всю жизнь плутовать, а
то откедова же добудешь? Извольте-ка вы рассудить: с мужика барин берет, царь берет, всякий что ни на есть чиновник берет, а ведь у нас только две руки на работу, как и у других прочих; за неволю плутуешь, и иди потом за
то в ад
кромешный.
— Слушаю я тебя, голубчик, — сказал он, — да только диву даюсь. Так ты говоришь, так говоришь, что другому, кажется, и слов-то таких ни в жизнь не подобрать… Точно ты из
тьмы кромешной выбежал, и вдруг тебя ослепило… И с
тех пор ты ни устоять, ни усидеть не можешь…
«Связавше ему руце и нозе, возьмите его и вверзите во
тьму кромешную:
ту будет плач и скрежет зубов!»
— Пробори меня, царь Саул! — говорил он, отбирая в сторону висевшие на груди его кресты, — пробори сюда, в самое сердце! Чем я хуже
тех праведных? Пошли и меня в царствие небесное! Аль завидно тебе, что не будешь с нами, царь Саул, царь Ирод, царь
кромешный?
Сплетни и пересуды были беспрерывные: это был ад,
тьма кромешная.
— Что и говорить, Степан Кондратьевич, мерзость запустения!.. По всему видно, что скоро наступит время, когда угаснет солнце, свергнутся звезды с тверди небесной и настанет повсюду
тьма кромешная! Недром прозорливый Сирах глаголет…
Небо было облачно.
Тьма кромешная окутывала местность; ветер глухо завывал посреди ночи.
Тьма кромешная окутывала избушки. Не было никакой возможности различить их очертание посреди темного углубления высокого берегового хребта, который подымался черною, мрачною стеною. Жалобное журчание ручья да изредка шум ветра, который качал воротами, возмущали тишину площадки.
Я взял ружье и вышел. На дворе было очень темно, дул сильный ветер, так что трудно было стоять. Я прошелся к воротам, прислушался: шумят деревья, свистит ветер, и в саду, должно быть у мужика-дурачка, лениво подвывает собака. За воротами
тьма кромешная, на линии ни одного огонька. И около
того флигеля, где в прошлом году была контора, вдруг раздался придушенный крик...
— Берите ж меня паки, — простонал несчастный, — свяжите вервием и предайте заключению во
тьму кромешную…
Ананий Яковлев(тяжело вздыхая). От
того, что я с малолетства, видно, окаянным человеком на свете был: на всякую малость гнев свой срывал да не сдерживал себя; все это теперь чувствуешь и понимаешь, как ад-то
кромешный разверзся перед тобою со всех сторон.
Подумать мог бы я, что нынче бесы
Погибший дух безбожника терзают
И в
тьму кромешную тащат со смехом.
И сказал вечно юный, вечно радостный светлый Яр: «Взглянем сквозь
тьму кромешную на Мать-Сыру Землю, хороша ль, пригожа ль она, придется ль по мысли нам?»
«Устройте душу мою грешную, не быть бы ей во
тьме кромешной, не кипеть бы мне в смоле горючей, не мучиться бы в жупеле огненном».
Осуждение приимет и
тьму кромешную всяк человек, иже такому святому месту поругается.
Хотеть «
тьмы кромешной», ничто, лишь бы не хотеть Бога, это — предельное безумие зла, которое никак не может быть мотивировано и оправдано, это явная нелепость, бессильная судорога зла.
Метафизическая смерть — да и
то не смерть, но вечное умирание — низвержение в «
тьму кромешную на самый край бытия», может совершиться для нераскаянных грешников только по воле Всемогущего, — да смилуется Он над созданиями Своими!
Как в этой
тьме «
кромешной» и бессветной воссиял свет, как в абсолютное ничто всеменено бытие, это есть непостижимое дело всемудрости и всемогущества Божия, творческого «да будет».
Таковое же мы можем мыслить лишь в качестве предельного понятия, края бытия, «
тьмы кромешной», дна адова, метафизического ничто, но невозможно даже в мысли допустить, чтобы этой пустотой продырявлен был созданный Богом в Софии, хотя и извращенный в своем антисофийном состоянии, мир.
Но в «
тьме кромешной» нет ничего положительного.
Но эта «
тьма кромешная», голая потенциальность, в подполье тварности есть как бы второй центр (лжецентр) бытия, соперничающий с Солнцем мира, источником полноты его, и для героев подполья он имеет своеобразное притяжение, вызывает в них иррациональную, слепую волю к ничто, головокружительное стремление в бездну, подобное которому ощущается, если смотреть вниз с большой высоты.
Абсолютное для нее не открывает себя в творении, не становится отцом всего сущего, как и ничто не становится матернею, меоном всего, но остается во «
тьме кромешной» безусловного укона.
И быть бы мне теперь в работе лукавого, быть бы вековечно в его
тьме кромешной!..
Не ходи по широкой стезе, ими проложенной, — во
тьму кромешную она ведет…
То мрак, а это свет лучезарный,
то земля, полная горя и плача, а это светлое небо, полное невообразимых радостей,
то блужданье во
тьме кромешной, это — паренье души в небеса.
— Увидал огонь во
тьме кромешной и взыгрался духом…
Меж
тем как с заблудившимся пьяным Сафронычем случились такие странные происшествия и он остался проводить время с мертвым Жигою на какой-то необъяснимой чертовской высоте, которую он принимал за
кромешную область темного ада, — все его семейные проводили весьма тревожную ночь в своем новом доме.
Мы — А. П., брат Иван и я — надели большие сапоги, взяли с собой фонарь и, несмотря на
тьму кромешную, пошли.
— Такая ж неправда, как теперь зима и холодно. Погодите вы меня провесть!.. ох, ох, мы всё знаем. А ты слушай, лебедка, да не сбивай. На княжну не надышит государыня; в пуховик ее попади перышко, и
то беда! а вы сердечную тащите в погибель, в ад, таки прямо в
тьму кромешную… Знаешь ли, к кому он и тебя тянет? На сей земле под топор; а в будущем свете хочет заставить тебя лизать горячую сковороду или на вертеле сатаны поплясать.
Он ведет через
тьму кромешную.
Как может христианин, исповедующий божественность Христа и его учения, как бы он ни понимал его, говорить, что он хочет верить и не может? Сам бог, придя на землю, сказал: вам предстоят вечные мучения, огонь, вечная
тьма кромешная, и вот спасенье вам — в моем учении и исполнении его. Не может такой христианин не верить в предлагаемое спасенье, не исполнять его и говорить: «помоги моему неверию».
То грех незамолимый — прямо ведет он во
тьму кромешную!..
Я хотел этому не верить, хотел оглянуться, но никуда, ни в одну сторону не видать ничего: кругом ад темный и
кромешный. Под самым моим боком у саней что-то копошилось, как клуб, но не было никаких средств видеть, что это такое. Спрашиваю дикаря, что это.
Тот отвечает...