Неточные совпадения
Теперь она знала всех их, как знают друг друга в уездном городе; знала, у кого какие привычки и слабости, у кого какой сапог жмет ногу; знала их отношения друг к другу и к главному центру, знала, кто за кого и как и чем держится, и кто с кем и в чем сходятся и расходятся; но этот
круг правительственных, мужских
интересов никогда, несмотря на внушения графини Лидии Ивановны, не мог интересовать ее, и она избегала его.
С
интересом легкого удивления осматривалась она вокруг, как бы уже чужая этому дому, так влитому в сознание с детства, что, казалось, всегда носила его в себе, а теперь выглядевшему подобно родным местам, посещенным спустя ряд лет из
круга жизни иной.
Возделанные поля, чистота хижин, сады, груды плодов и овощей, глубокий мир между людьми — все свидетельствовало, что жизнь доведена трудом до крайней степени материального благосостояния; что самые заботы, страсти,
интересы не выходят из
круга немногих житейских потребностей; что область ума и духа цепенеет еще в сладком, младенческом сне, как в первобытных языческих пастушеских царствах; что жизнь эта дошла до того рубежа, где начинается царство духа, и не пошла далее…
— Вот в том-то и дело, что мы, заводчики, даже не имеем права закрыть заводы, потому что с ними связаны
интересы полумиллионного населения, которому мы
кругом должны. Чьим трудом создавались заводы и на чьей земле?..
Творческое движение идей не вызывает к себе сколько-нибудь сильного
интереса в широких
кругах русского интеллигентного общества.
Вот почему, вероятно, чтоб уберечь Митю, сновал
кругом его почти безотлучно хозяин, Трифон Борисыч, совсем уж, кажется, раздумавший ложиться спать в эту ночь, пивший, однако, мало (всего только выкушал один стаканчик пунша) и зорко наблюдавший по-своему за
интересами Мити.
Может, в конце прошлого и начале нашего века была в аристократии закраинка русских иностранцев, оборвавших все связи с народной жизнью; но у них не было ни живых
интересов, ни
кругов, основанных на убеждениях, ни своей литературы.
Его, в сущности, тянет в Москву, в Германию, в родной университетский
круг, к родным
интересам.
…
Круг молодых людей — составившийся около Огарева, не был наш прежний
круг. Только двое из старых друзей, кроме нас, были налицо. Тон,
интересы, занятия — все изменилось. Друзья Станкевича были на первом плане; Бакунин и Белинский стояли в их главе, каждый с томом Гегелевой философии в руках и с юношеской нетерпимостью, без которой нет кровных, страстных убеждений.
Так сложился, например, наш кружок и встретил в университете, уже готовым, кружок сунгуровский. Направление его было, как и наше, больше политическое, чем научное.
Круг Станкевича, образовавшийся в то же время, был равно близок и равно далек с обоими. Он шел другим путем, его
интересы были чисто теоретические.
В то время о «школьной политике» еще не было слышно; не было и «злоумышленных агитаторов», волнующих молодежь.
Кругом гимназии залегла такая же дремотная тишь. Два — три номера газеты заносили слухи из далекого мира, но они были чужды маленькому городку и его
интересам, группировавшимся вокруг старого замка и живого беленького здания гимназии.
Когда приходила Устенька, Стабровский непременно заводил речь о земстве, о школах и разных общественных делах, и Устенька понимала, что он старается втянуть Дидю в
круг этих
интересов. Дидя слушала из вежливости некоторое время, а потом старалась улизнуть из комнаты под первым предлогом. Старик провожал ее печальными глазами и грустно качал головой.
Кто из нас не испытывал желания жить одновременно и в своем отечестве, волнуясь всеми
интересами своей родины, и в то же время где-нибудь в Париже, Лондоне или Швейцарии в
кругу других, но тоже близких
интересов и людей?
Помещики и чиновники составляли свои, более или менее замкнутые
круги, но
круги близкие, родственные; у них были свои
интересы, свои ссоры, свои партии, свое общественное мнение, свои обычаи, общие, впрочем, помещикам всех губерний и чиновникам всей империи.
Это самое расширение
круга действия литературы совпадает с другим, не менее важным обстоятельством — приближением ее к настоящей, действительной жизни, с избавлением от всего призрачного и с признанием
интересов истинных и существенно важных.
Почти при самом же своем начале письменность не ограничивается уже, однако, исключительно религиозными
интересами: она служит также оружием власти светской, хотя все еще не выходит из
круга духовных предметов.
Пока образованных людей немного, литература необходимо служит выражением
интересов немногих; когда все будут образованны, литература, — нет сомнения, — будет отзываться на потребности всех, расширив
круг своего действия и избавившись от духа кружков и партий.
И дом, и
круг были прелюбопытные и обещали много
интереса.
— Ох, этот скромный
круг! Император Август, который разделял ваши славянские теории, держал дочь дома и с улыбкой говорил спрашивавшим о ней: «Дома сидит, шерсть прядет». Ну, а знаете, нельзя сказать, чтоб нравы ее сохранились совершенно чистыми. По-моему, если женщина отлучена от половины наших
интересов, занятий, удовольствий, так она вполовину менее развита и, браните меня хоть по-чешски, вполовину менее нравственна: твердая нравственность и сознание неразрывны.
Впрочем, один особенный случай, рассказанный автором, показывает, что жизнь большей части уфимских жителей ограничивалась тогда скорее
кругом личных
интересов, нежели сочувствием к явлениям, важным в общественном смысле.
Париж последовательно вводил меня в
круг идей и
интересов, связанных с великой борьбой трудового человечества. Я не примыкал ни к какой партии или кружку, не делался приверженцем той или иной социалистической доктрины, и все-таки, когда я попал на заседание этого конгресса, я был наглядным, прямым воздействием того, что я уже видел и слышал, подготовлен к дальнейшему знакомству с миром рабочей массы, пробудившейся в лице своей интеллигенции от пассивного ярма к формулированию своих упований и запросов.
Вне его моя столичная жизнь сводилась к некоторым выездам в светские
круги, к зрелищам, к тем знакомствам в литературном мире, которые интересовали меня и помимо редакторско-издательских
интересов и забот.
Все толпились вокруг и расспрашивали, — врачи, сестры, больные офицеры. Расспрашивали любовно, с жадным
интересом, и опять все
кругом, все эти больные казались такими тусклыми рядом с ним, окруженным ореолом борьбы и опасности. И вдруг мне стал понятен красавец уссуриец, так упорно не хотевший уезжать с дизентерией.
— Э, вы не можете себе представить, что сейчас делается в штабах! Это сказка какая-то, которой свежий человек не поверит. Казалось бы, чего уж горячей время, чем теперь, штабы должны бы работать день и ночь. А все сидят сложа руки. Я себе выдумал дело, чтоб не видеть, что
кругом… И только один горячий, поднимающий
интерес у всех — к наградам. Только о наградах везде и говорят.
Круг знакомых хотя и был довольно большой, но состоял преимущественно из подруг ее матери — старушек и из сослуживцев ее отца — отставных военных. У тех и других были свои специальные
интересы, свои специальные разговоры, которыми не интересовалась и которых даже не понимала молодая девушка.
Но ныне оккультизм делается внешне популярным, вызывает к себе
интерес в широких
кругах и подвергается опасности стать модным.
Даже больше чем приелась. Ему было не по себе, почти жутко.
Кругом все совсем незнакомые лица. Он кончит с теми, кто при нем дослушивал на втором курсе. Пять-шесть человек знакомых, так, шапочно… Особого
интереса и сочувствия ему, как"пострадавшему", от этих, знавших его хоть по фамилии, он не замечает.
Тяжелое впечатление производила эта бесполезная бойня на молодого Суворова, одаренного природной проницательностью и взглядом, просвещенным наукой. Он еще не командовал отрядом и, следовательно, не был погружен в
интересы своего собственного ограниченного
круга действий, загораживающего подчас сферу более обширную.
И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний
интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comité», [в дружеском кружке,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском
кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
Все
интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одною волей князя, и он никогда не выходил из этого
круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Узнав, что Безухов в Орле, Вилларский, хотя и никогда не был коротко знаком с ним, приехал к нему с теми заявлениями дружбы и близости, которые выражают обыкновенно друг другу люди, встречаясь в пустыне. Вилларский скучал в Орле, и был счастлив, встретив человека одного с собой
круга и с одинаковыми, как он полагал,
интересами.