Неточные совпадения
— Оседлую и тем самым
культурную жизнь
начала женщина, — говорил он.
— Ага! — и этим положил
начало нового трудного дня. Он проводил гостя в клозет, который имел право на чин ватерклозета, ибо унитаз промывался водой из бака. Рядом с этим учреждением оказалось не менее
культурное — ванна, и вода в ней уже была заботливо согрета.
Я погрузился в очень напряженную и сгущенную атмосферу русского
культурного ренессанса
начала XX века.
Но вот русский
культурный ренессанс
начала XX века можно назвать русским романтизмом, и он бесспорно нес на себе романтические черты.
Революция
начала уничтожать этот
культурный ренессанс и преследовать творцов культуры.
Русский
культурный ренессанс
начала XX века революция низвергла, прервала его традицию.
Как сложились мои отношения к русскому
культурному ренессансу
начала XX века?
Несчастье
культурного ренессанса
начала XX века было в том, что в нем
культурная элита была изолирована в небольшом круге и оторвана от широких социальных течений того времени.
Я почувствовал в себе веяние духа, которое в
начале XX века создало русский
культурный ренессанс.
Для меня имела значение дружба с Е.Г., которую я считаю одной из самых замечательных женщин
начала XX века, утонченно-культурной, проникнутой веяниями ренессансной эпохи.
Русский
культурный ренессанс
начала века был одной из самых утонченных эпох в истории русской культуры.
В России в
начале века был настоящий
культурный ренессанс.
Культурному слою русского дворянства
начала XIX в. свойственны были благородство и возвышенность.
Революционный характер народническое движение приобретает лишь после того, как правительство
начало преследования против деятельности народников, носившей
культурный характер.
Интересно, что в
начале XIX в., когда у нас было мистическое движение и в
культурном слое и в народе, Я. Бёме проник и в народный слой, охваченный духовными исканиями, и его настолько почитали, что даже называли «иже во отцех наших святой Яков Бёме».
— Греки обыкновенно, —
начал поучать молодой ученый, — как народ в высокой степени
культурный и изобретательный, наполняли свои вечера играми, загадками, музыкой и остротами, которые по преимуществу у них говорили так называемые паразиты, то есть люди, которым не на что самим было угощать, и они обыкновенно ходили на чужие пиры, иногда даже без зова, отплачивая за это остротами.
—
Культурная жизнь у нас еще не начиналась. Старики утешают себя, что если теперь нет ничего, то было что-то в сороковых или шестидесятых годах, это — старики, мы же с вами молоды, наших мозгов еще не тронул marasmus senilis, [Старческое бессилие (лат.).] мы не можем утешать себя такими иллюзиями.
Начало Руси было в восемьсот шестьдесят втором году, а
начала культурной Руси, я так понимаю, еще не было.
Да и старший мой дядя — его брат, живший всегда при родителях, хоть и опустился впоследствии в провинциальной жизни, но для меня был источником неистощимых рассказов о Московском университетском пансионе, где он кончил курс, о писателях и профессорах того времени, об актерах казенных театров, о всем, что он прочел. Он был юморист и хороший актер-любитель, и в нем никогда не замирала связь со всем, что в тогдашнем обществе,
начиная с 20-х годов, было самого развитого, даровитого и
культурного.
В
начале девятисотых годов издавалась в Симферополе газета «Крым». Редактором ее был некий Балабуха, личность весьма темная. Вздумалось ему баллотироваться в гласные городской думы. Накануне выборов в газете его появилась статья: во всех
культурных странах принято, что редакторы местных газет состоят гласными муниципалитетов, завтра редактор нашей газеты баллотируется, мы не сомневаемся, что каждый наш читатель долгом своим почтет и т. д.
В
начале XX века религиозный ренессанс происходил у нас в очень узком кругу и был явлением не столько народной жизни, сколько
культурной элиты.
Ничего социально-реакционного в
культурном ренессансе
начала века не было, многие его деятели даже определенно сочувствовали революции и социализму.
В
начале XIX века, в эпоху Александра I, Россия пережила
культурный ренессанс.
Аналогичный процесс повторился у нас при переходе от типа людей, создавших
культурный ренессанс
начала XX века («идеалистическое» движение того времени), к типу русского коммуниста.
Дворянство, которое было передовым и наиболее
культурным слоем в
начале и еще в середине XIX века, во вторую половину века будет понижаться в
культурном уровне, делаться реакционным и должно будет уступить место разночинной интеллигенции, которая принесет с собой совсем иной, новый тип культуры.
Но эти
культурные идеалистические течения
начали терять связь с социальным революционным движением, они все более и более теряли широкий социальный базис.
В
начале XX века в России был настоящий
культурный ренессанс, религиозный, философский, художественный.
В русском верхнем
культурном слое
начала века был настоящий ренессанс духовной культуры, появилась русская философская школа с оригинальной религиозной философией, был расцвет русской поэзии, после десятилетий падения эстетического вкуса пробудилось обостренное эстетическое сознание, пробудился интерес к вопросам духовного порядка, который был у нас в
начале XIX века.
Культурные историки все более
начинают раскрывать христианские
начала в Возрождении [Даже чуждый христианскому духу Вальтер Патер в своей известной книге о Ренессансе предлагает искать корней Возрождения не только в античности, но и в христианском Средневековье.
И вот
культурный слой, переименованный после прихода разночинцев в «интеллигенцию», капитулировал перед народной стихией,
начал поклоняться той стихии, которая грозила его проглотить.
В
начале XIX века, в эпоху Александра I, быть может в самую
культурную во всей нашей истории, на мгновение блеснуло что-то похожее на возрождение, была явлена опьяняющая радость избыточного творчества в русской поэзии.
В XIX веке сознание
культурного слоя, который с известного момента
начал именовать себя «интеллигенцией», сделалось трагическим.
Поскольку возможен и желателен частичный социализм, он должен быть подчинен объективным
началам государственного, национального,
культурного бытия, он не может быть субъективным произволом класса, детищем разъяренной человеческой воли — уединенной в себе и себя поставившей превыше всего.
Полупросвещение, классовая философия истории объясняет все злой волей эксплуататоров и не способна познать те объективные
начала государственного, общественного и
культурного бытия, которые возвышаются над всяким произволом людей.
Когда этот нигилизм полупросвещения распространяется в народные массы и заменяет в душе народной угасшую веру, то
начинает разрушаться вся национальная, государственная и
культурная жизнь.
Рухнули все
начала, охранявшие
культурный слой в России.
«Буржуазный» мир принужден был все-таки считаться не только с материальным цензом (в переоценке его была его слабость и грех), но и с цензом духовным, с качественным
началом в человеческой личности, с образованием, с талантом, с
культурным развитием.