— У нас, евреев, это делается очень часто… Ну, и опять нужно знать, за кого она выйдет. А! Ее нельзя-таки отдать за первого встречного… А такого жениха тоже на улице каждый день не подымешь. Когда его дед, хасид такой-то, приезжает в какой-нибудь город, то около дома нельзя пройти… Приставляют даже лестницы,
лезут в окна, несут больных, народ облепляет стены, чисто как мухи. Забираются на крыши… А внук… Ха! Он теперь уже великий ученый, а ему еще только пятнадцать лет…
Дом наполнился нехорошею, сердитой тишиною, в комнату заглядывали душные тени. День был пёстрый, над Ляховским болотом стояла сизая, плотная туча, от неё не торопясь отрывались серые пушистые клочья, крадучись, ползли на город, и тени их ощупывали дом, деревья, ползали по двору, безмолвно
лезли в окно, ложились на пол. И казалось, что дом глотал их, наполняясь тьмой и жутью.
«Ну-с, — продолжал полковник, — как я ни старался уснуть, сон бежал от меня. То мне казалось, что воры
лезут в окно, то слышался чей-то шёпот, то кто-то касался моего плеча — вообще чудилась чертовщина, какая знакома всякому, кто когда-нибудь находился в нервном напряжении. Но, можете себе представить, среди чертовщины и хаоса звуков я явственно различаю звук, похожий на шлепанье туфель. Прислушиваюсь — и что бы вы думали? — слышу я, кто-то подходит к моей двери, кашляет и отворяет ее…
Неточные совпадения
То садился он на диван, то подходил к
окну, то принимался за книгу, то хотел мыслить, — безуспешное хотенье! — мысль не
лезла к нему
в голову.
Со двора,
в открытое
окно, навязчиво
лез унылый свист дудок шарманки. Влетел чей-то завистливый и насмешливый крик...
Если встать на лавку, то
в верхние стекла
окна, через крыши, видны освещенные фонарями ворота завода, раскрытые, как беззубый черный рот старого нищего, —
в него густо
лезет толпа маленьких людей.
Полежав немного, дядя приподнимается, весь оборванный, лохматый, берет булыжник и мечет его
в ворота; раздается гулкий удар, точно по дну бочки. Из кабака
лезут темные люди, орут, храпят, размахивают руками; из
окон домов высовываются человечьи головы, — улица оживает, смеется, кричит. Всё это тоже как сказка, любопытная, но неприятная, пугающая.
Вот тут, под
окном, коренастый лопух
лезет из густой травы, над ним вытягивает зоря свой сочный стебель, богородицыны слезки еще выше выкидывают свои розовые кудри; а там, дальше,
в полях, лоснится рожь, и овес уже пошел
в трубочку, и ширится во всю ширину свою каждый лист на каждом дереве, каждая травка на своем стебле.
Порою завязывались драки между пьяной скандальной компанией и швейцарами изо всех заведений, сбегавшимися на выручку товарищу швейцару, — драка, во время которой разбивались стекла
в окнах и фортепианные деки, когда выламывались, как оружие, ножки у плюшевых стульев, кровь заливала паркет
в зале и ступеньки лестницы, и люди с проткнутыми боками и проломленными головами валились
в грязь у подъезда, к звериному, жадному восторгу Женьки, которая с горящими глазами, со счастливым смехом
лезла в самую гущу свалки, хлопала себя по бедрам, бранилась и науськивала,
в то время как ее подруги визжали от страха и прятались под кровати.
— Я? — сидя на лавке и оглядываясь, воскликнул Игнат. — За минуту перед ними лесник прибег — стучит
в окно, — держитесь, ребята, говорит,
лезут на вас…
— Какой ужас! Вечером ни за что не пойду туда. Вельзевул этот, а над ним Перун, — так мне и кажется, что
в окно кто-то
лезет…
лезет… Запри, кажется, меня на ночь туда — утром найдут бездыханным, как Хому Брута…
К
окну подставлена лестница, но никто из пожарных не осмеливается
лезть в огонь.
Чудится ему, что Лиска пришла к нему и греет его ноги… что он лежит на мягком лазаретном тюфяке
в теплой комнате и что из
окна ему видны Балканы, и он сам же, с ружьем
в руках, стоит по шею
в снегу на часах и стережет старые сапоги и шинель, которые мотаются на веревке… Из одного сапога вдруг
лезет фараон и грозит ему…
Молодая женщина, одетая
в серой фланелевой блузе, сидит
в старинном кресле спиной к открытому
окну,
в которое
лезут густые ветки сирени.
Лезет без спросу занавески спускать
в окнах.
С улицы жители напирали
в дверь,
лезли в открытые
окна с выбитыми ставнями и тревожно требовали...
Андрей. Однако никого нет. Я, кажется, мешаться
в уме начинаю помаленьку… потому песня какая-то
лезет в голову совсем не к месту! (Подходит к
окну). Вон Илья сидит на козлах, кулек шампанского держит; вон Серый что-то вздрагивает, ушами поводит. Эх, Серый, куда-то ты помчишь меня отсюда!
Еще рано утром он попросил отворить
окно, и оно так и оставалось открытым.
В комнату из старого сада
лезли ветки белой сирени с ее упругими, свежими, благоухающими цветами. Светило солнце. Как сумасшедшие кричали дрозды…
Стою перед одним
окном, а мне кажется, что их два:
в какое
лезть?
«Вот, брат, — говорю ему, — какие последствия-то, а еще
в Москве толковали, что здесь свобода…» — «Да, да, — говорит Жигарев, — надо подобру-поздорову отсюда поскорей восвояси, а главная причина, больно я зашибся, окно-то, дуй его горой, высокое, а под
окном дьявол их угораздил кирпичей навалить…» С час времени просидели мы
в анбаришке, глядим, кто-то через забор
лезет…
— Рада бы не слушать, да молва, что ветер, сама
в окна лезет, — отвечала Аксинья Захаровна. — Намедни без тебя кривая рожа, Пахомиха, из Шишкина притащилась… Новины [Новина — каток крестьянского холста
в три стены, то есть
в 30 аршин длины.] хотела продать… И та подлюха спрашивает: «Котору кралю за купецкого-то сына ладили?» А девицы тут сидят, при них паскуда тако слово молвила… Уж задала же я ей купецкого сына… Вдругорядь не заглянет на двор.
Я не мог долго быть на палубе. Насекомые буквально облепили меня. Они хлестали по лицу, заползали
в рукава, набивались
в волосы,
лезли в уши. Я пробовал отмахиваться от них; это оказалось совершенно бесполезным занятием.
В каюте было жарко и душно, но нельзя было открыть
окон из-за тех же самых прелестных эфемерид. Долго я ворочался с боку на бок и только перед рассветом немного забылся сном.
— Пелагея! — начал он, нащупывая плечо и толкая. — Ты! Пелагея! Ну, что представляешься? Не спишь ведь! Кто это сейчас
лез к тебе
в окно?
— Проснись, ради создателя! К нам
в кухню забрался вор! Стою я у
окна, гляжу, а кто-то
в окно лезет. Из кухни проберется
в столовую… ложки
в шкапу! Базиль! У Мавры Егоровны
в прошлом году так же вот забрались.
— Гм!.. здрасте!
В окно лез! Кому это
лезть?
Почему попадья перестала
в баню ходить, да сколько ветеринар лошадиного спирта незаконно вылакал, да к какой губернантке корнет Пафнутьев на будущей неделе
в окно лезть собирается…