Неточные совпадения
Через три года явилось второе
произведение Островского: «Свои люди — сочтемся»; автор встречен был всеми как человек совершенно новый в литературе, и немедленно всеми признан был писателем необычайно талантливым,
лучшим, после Гоголя, представителем драматического искусства в русской литературе.
Это не есть сколок с одного из типов, которых несколько экземпляров представлено в
лучших наших литературных
произведениях: он не Онегин, не Печорин, не Грушницкий даже, даже вообще не лишний человек.
Признавая такие требования вполне справедливыми, мы считаем за самое
лучшее — применить к
произведениям Островского критику реальную, состоящую в обозрении того, что нам дают его
произведения.
Вязмитинов скоро это заметил и стал снабжать ее
лучшими беллетристическими
произведениями старой и новой литературы.
Сто раз перечитал Александров свое
произведение и по крайней мере десять раз переписал его самым
лучшим своим почерком. Нет сомнений — сюита была очень хороша. Она трогала, умиляла и восхищала автора. Но было в его восторгах какое-то непонятное и невидимое пятно, какая-то постыдная неловкость очень давнего происхождения, какая-то неуловимая болячка, которую Александров не мог определить.
Герои
лучших французских драматических
произведений, то есть тех, которые пользуются наибольшим успехом именно за необыкновенную реальность изображаемых в них житейских пакостей, всегда улучат под конец несколько свободных минут, чтоб подправить эти пакости громкими фразами, в которых объявляется святость и сладости добродетели.
Ведь
лучшие наши
произведения — только подражания, более или менее удачные,
лучшим заграничным образцам…
Мы группируем данные, делаем соображения об общем смысле
произведения, указываем на отношение его к действительности, в которой мы живем, выводим свое заключение и пытаемся обставить его возможно
лучшим образом, но при этом всегда стараемся держаться так, чтобы читатель мог совершенно удобно произнести свой суд между нами и автором.
В этой надежде и в сознании того, что наше собственное мнение о смысле и характере
произведений Островского высказано уже довольно определенно, мы и сочли за
лучшее оставить разбор «Грозы».
И не сами они выдумали эти правила: они их слышали с пастырских и профессорских кафедр, они их вычитали в
лучших литературных
произведениях наших и иностранных.
Я сказал, что всем предпочитаю Ломоносова и считаю
лучшим его
произведением оду из Иова.
Мы не говорим об относительном достоинстве
произведений живописи, а сравниваем
лучшие из них с природою.
Чтобы не заходить слишком далеко в старину, скажем, что родовые черты обломовского типа мы находим еще в Онегине, и затем несколько раз встречаем их повторение в
лучших наших литературных
произведениях.
От этого критика я не узнаю, может быть, даже названий всех
произведений писателя и тем менее то, где они были помещены и где писаны, но зато мне будет открыт характер писателя, я буду ясно и верно понимать
лучшие его
произведения, горячо сочувствовать всему прекрасному, что в них заключается…
Двойная цель издания вполне объясняет нам, почему в «Собеседнике» рядом со статьями о нравах встречаются определения синонимов, вместе с
лучшими поэтическими
произведениями того времени — филологические исследования о свойствах славянского языка или критики, в которых «ни единое е, ни единое и, нечаянно, не у места поставленные в «Собеседнике», не пропущены».
Никогда не замирало у нас это направление, и во всем, что есть
лучшего в нашей словесности, от первых народных песен до
произведений Гоголя и стихотворений Некрасова, видим мы эту иронию, то наивно-открытую, то лукаво-спокойную, то сдержанно-желчную.
— Что ты делаешь, что собираешься жечь? — сказал он и подошел к портрету. — Помилуй, это одно из самых
лучших твоих
произведений. Это ростовщик, который недавно умер; да это совершеннейшая вещь. Ты ему просто попал не в бровь, а в самые глаза залез. Так в жизнь никогда не глядели глаза, как они глядят у тебя.
И, точно, это вышло одно из
лучших его
произведений.
В то самое время, как «Морской сборник» поднял вопрос о воспитании и Пирогов произнес великие слова: «Нужно воспитать человека!», — в то время, как университеты настежь распахнули двери свои для жаждущих истины, в то время, как умственное движение в литературе, преследуя титаническую работу человеческой мысли в Европе, содействовало развитию здравых понятий и разрешению общественных вопросов: — в это самое время сеть железных дорог готовилась уже покрыть Россию во всех направлениях и начать новую эру в истории ее путей сообщения; свободная торговля получила могущественное развитие с понижением тарифа; потянулась к нам вереница купеческих кораблей и обозов; встрепенулись и зашумели наши фабрики; пришли в обращение капиталы; тучные нивы и благословенная почва нашей родины нашли
лучший сбыт своим богатым
произведениям.
Он с любовью и радостью начал говорить о том, что у него уже готово в мыслях и что он сделает по возвращении в Москву; что, кроме труда, завещанного ему Пушкиным, совершение которого он считает задачею своей жизни, то есть «Мертвые души», у него составлена в голове трагедия из истории Запорожья, в которой все готово, до последней нитки, даже в одежде действующих лиц; что это его давнишнее, любимое дитя, что он считает, что эта плеса будет
лучшим его
произведением и что ему будет с лишком достаточно двух месяцев, чтобы переписать ее на бумагу.
Русская речь также хороша, проста и сильна: одним словом — я считаю последнее
произведение Загоскина не уступающим в достоинстве
лучшим его прежним сочинениям, даже нахожу в нем большую зрелость мысли и силу языка.
В этом стихотворении совсем еще не видно той силы оригинальности и меткости выражения, которыми отличаются
лучшие песни Кольцова. В самом содержании заметна немножко томная сентиментальность, какою отличались тогда Мерзляков, Дельвиг и др. и какой впоследствии совсем не находим у Кольцова. Но стихи и здесь уже довольно гладки, особенно для 1825 г., когда и Пушкин не написал еще
лучших своих
произведений, и Лермонтова не было, и вообще механизм стиха не был еще так упрощен, как теперь.
Но есть господа, слишком уже погрузившиеся в патриотическую эстетику и полагающие, что
произведениям наших
лучших талантов можно приписывать великое значение с той же самой точки зрения, с какой поставляются на удивление векам творения Гомера и Шекспира.
Ныне изданный дополнительный том сообщает много
произведений совершенно противоположного характера, и они-то доказывают, что Пушкин и пред концом своей жизни далеко еще не всей душою предан был тому направлению, которое принял, по-видимому, так пламенно, которое зато произвело охлаждение к нему в [
лучшей части] его почитателей.
Я выступил в нашем издательстве с программой, которую в двух словах можно было охарактеризовать так: утверждение жизни. Этим приблизительно все уже сказано: в сборниках наших не должно найти место даже самое талантливое
произведение, если оно идет против жизни, против необходимости борьбы за
лучшую жизнь, за перенесение центра тяжести в потусторонний мир, за отрицание красоты и значительности жизни.
Но, прочтя одно за другим считающиеся
лучшими его
произведения: «Короля Лира», «Ромео и Юлию», «Гамлета», «Макбета», я не только не испытал наслаждения, но почувствовал неотразимое отвращение, скуку и недоумение о том, я ли безумен, находя ничтожными и прямо дурными
произведения, которые считаются верхом совершенства всем образованным миром, или безумно то значение, которое приписывается этим образованным миром
произведениям Шекспира.
Итак, мы скажем, что это
лучшее шекспировское
произведение, то, которое он больше всех других принимал к сердцу (he was the most in earnest)».
Ни малейшей уступки красному словцу, превосходный, как художник сказал бы, сочный тон в рассказе, в описании, в диалектике, с тем оттенком приятного резонерства, какой проник и в
лучшие его
произведения.
Все в этой комнате указывало на заботливую любящую отцовскую руку, которая, с помощью колоссальных богатств, могла устроить в далекой сибирской тайге такой комфортабельный уголок, украсив его
произведениями не только центральной России, но и Западной Европы. Картины, принадлежащие кисти нескольких
лучших художников, украшали стены комнаты, оклеенной дорогими пунцовыми обоями. С потолка спускалась изящная лампа; другая, на художественной фарфоровой подставке, украшала письменный стол.
и читал хорошо наизусть оду «Бог» Державина, басни Хемницера и другие
произведения тогдашних
лучших наших стихотворцев.
Лучшей похвалой артистического
произведения служит фраза: оно ценится на вес золота.
А потому критик решительно не хотел признать никаких замечательных достоинств в
произведении, которым Фебуфис должен был прославить свою школу, и вдобавок унизил его тем, что стал объяснять овладевшее им направление его несвободным положением, всегда зависящим от страха и фавора; он называл дальнейшее служение искусству в таком направлении «вредным», «ставил над художником крест» и давал ему совет, как самое
лучшее по степени безвредности, «изображать по-старому голых женщин, которыми он открыл себе фортуну».