Неточные совпадения
Выскользнули в памяти слова товарища прокурора о насилии, о
мести класса.
Каждый из них — человек отважный, не колеблющийся, не отступающий, умеющий взяться за дело, и если возьмется, то уже крепко хватающийся за него, так что оно не
выскользнет из рук: это одна сторона их свойств: с другой стороны, каждый из них человек безукоризненной честности, такой, что даже и не приходит в голову вопрос: «можно ли положиться на этого человека во всем безусловно?» Это ясно, как то, что он дышит грудью; пока дышит эта грудь, она горяча и неизменна, —
смело кладите на нее свою голову, на ней можно отдохнуть.
Я прижался в своем уголке, стараясь, чтобы он меня не
заметил, но вместе что-то мешало мне
выскользнуть из комнаты. Это был страх за отца: Дешерт был огромный и злой, а хромой отец казался слабым и беззащитным.
Басов. А этот Яшка — шельмец! Вы
заметили, как он ловко
выскальзывал, когда она припирала его в угол? (Смеется.) Красиво говорит он, когда в ударе! А хоть и красиво, однако после своей первой жены, с которой, кстати сказать, он и жил всего полгода… а потом бросил ее…
На лестнице Долинский обогнал Зайончека и, не обращая на него внимания, бежал далее, чтобы скорее развести у себя огонь и согреться у камина. Второпях он не
заметил, как у него из-под руки
выскользнули и упали две книжки.
Она кормила девочку, глядя сквозь стеклянную плёнку слёз в угол, не
замечая, что ребёнку неудобно сосать её грудь, горизонтально торчавший сосок
выскальзывал из его губ, ребёнок, хныкая, чмокал воздух и вращал головкой.
После чаю, когда я уже начинал думать о том, как бы незаметно
выскользнуть из дома, она сама вдруг объявила, что хочет идти гулять, и предложила мне проводить ее. Я встал, взял шляпу и побрел за ней. Я не
смел заговорить, я едва дышал, я ждал ее первого слова, ждал объяснений; но она молчала. Молча дошли мы до китайского домика, молча вошли в него, и тут — я до сих пор не знаю, не могу понять, как это сделалось — мы внезапно очутились в объятиях друг друга.
В этот раз я дознал это на опыте и не
заметил, как книга
выскользнула у меня из рук.
— Вы думаете, выдерут? Не бойсь, не
посмеют!.. В карцер разве, а это — нет! Пустите меня, публика требует! — порывался тот, стараясь
выскользнуть из рук Лубянского.
Домаша только этого и ждала, но, однако, не тронулась с места, пока из соседней горницы не донесся старческий голос Антиповны, медленно и протяжно начинавшей рассказывать новую сказку. Тогда Домаша быстро встала из-за пяльцев и направилась в девичью, накинула на себя большой платок и
выскользнула сперва во двор, а затем и за ворота усадьбы. Никто не
заметил ее.