Неточные совпадения
Свияжский переносил свою неудачу весело. Это даже не была неудача для него, как он и сам сказал, с бокалом обращаясь к Неведовскому: лучше нельзя было
найти представителя того нового направления, которому должно последовать дворянство. И потому всё честное, как он сказал, стояло
на стороне нынешнего успеха и торжествовало его.
Она смотрела
на него с насмешливою радостью. Видимо, она
нашла еще смешные и уродливые
стороны в муже и ждала времени, чтоб их высказать.
— Друг мой! — повторила графиня Лидия Ивановна, не спуская с него глаз, и вдруг брови ее поднялись внутренними
сторонами, образуя треугольник
на лбу; некрасивое желтое лицо ее стало еще некрасивее; но Алексей Александрович почувствовал, что она жалеет его и готова плакать. И
на него
нашло умиление: он схватил ее пухлую руку и стал целовать ее.
И так и не вызвав ее
на откровенное объяснение, он уехал
на выборы. Это было еще в первый раз с начала их связи, что он расставался с нею, не объяснившись до конца. С одной
стороны, это беспокоило его, с другой
стороны, он
находил, что это лучше. «Сначала будет, как теперь, что-то неясное, затаенное, а потом она привыкнет. Во всяком случае я всё могу отдать ей, но не свою мужскую независимость», думал он.
Чичиков, со своей
стороны, был очень рад, что поселился
на время у такого мирного и смирного хозяина. Цыганская жизнь ему надоела. Приотдохнуть, хотя
на месяц, в прекрасной деревне, в виду полей и начинавшейся весны, полезно было даже и в геморроидальном отношении. Трудно было
найти лучший уголок для отдохновения. Весна убрала его красотой несказанной. Что яркости в зелени! Что свежести в воздухе! Что птичьего крику в садах! Рай, радость и ликованье всего! Деревня звучала и пела, как будто новорожденная.
Коцебу, в которой Ролла играл г. Поплёвин, Кору — девица Зяблова, прочие лица были и того менее замечательны; однако же он прочел их всех, добрался даже до цены партера и узнал, что афиша была напечатана в типографии губернского правления, потом переворотил
на другую
сторону: узнать, нет ли там чего-нибудь, но, не
нашедши ничего, протер глаза, свернул опрятно и положил в свой ларчик, куда имел обыкновение складывать все, что ни попадалось.
Нашел он полон двор услуги;
К покойнику со всех
сторонСъезжались недруги и други,
Охотники до похорон.
Покойника похоронили.
Попы и гости ели, пили
И после важно разошлись,
Как будто делом занялись.
Вот наш Онегин — сельский житель,
Заводов, вод, лесов, земель
Хозяин полный, а досель
Порядка враг и расточитель,
И очень рад, что прежний путь
Переменил
на что-нибудь.
— Порфирий Петрович! — проговорил он громко и отчетливо, хотя едва стоял
на дрожавших ногах, — я, наконец, вижу ясно, что вы положительно подозреваете меня в убийстве этой старухи и ее сестры Лизаветы. С своей
стороны, объявляю вам, что все это мне давно уже надоело. Если
находите, что имеете право меня законно преследовать, то преследуйте; арестовать, то арестуйте. Но смеяться себе в глаза и мучить себя я не позволю.
—
Найди и прочти мне, — сказал он, сел, облокотился
на стол, подпер рукой голову и угрюмо уставился в
сторону, приготовившись слушать.
(Действительно, приятели, возвратясь к себе в номер,
нашли там карточку с загнутыми углами и с именем Ситникова,
на одной
стороне по-французски,
на другой — славянскою вязью.
— Корреспонденций моих — не печатают. Редактор, старый мерин, пишет мне, что я слишком подчеркиваю отрицательные
стороны, а это не нравится цензору. Учит: всякая критика должна исходить из некоторой общей идеи и опираться
на нее. А черт ее
найдет, эту общую идею!
Бальзаминова. Вот какая у нас
сторона! Уж самого необходимого, и то не скоро
найдешь!
На картах кто не гадает ли, не слыхала ль ты?
— Понимаю, слышал. Вы даже не просите извинения, а продолжаете лишь настаивать, что «готовы отвечать чем и как угодно». Но это слишком будет дешево. А потому я уже теперь
нахожу себя вправе, в видах оборота, который вы упорно хотите придать объяснению, высказать вам с своей
стороны все уже без стеснения, то есть: я пришел к заключению, что барону Бьорингу никаким образом нельзя иметь с вами дела…
на равных основаниях.
Мы съехали после обеда
на берег, лениво и задумчиво бродили по лесам, или, лучше сказать, по садам, зашли куда-то в
сторону,
нашли холм между кедрами, полежали
на траве, зашли в кумирню, напились воды из колодца, а вечером пили чай
на берегу, под навесом мирт и папирусов, — словом, провели вечер совершенно идиллически.
На другой
стороне я
нашел свежих лошадей и быстро помчался по отличной дороге, то есть гладкой луговине, но без колей: это еще была последняя верховая станция.
Но этот процесс роста и развития не есть движение в
сторону, к какой-то «интернациональной Европе», которой нигде
на Западе нельзя
найти, это — движение вверх, движение всечеловеческое в своей национальной особенности.
Здесь речь Ипполита Кирилловича была прервана рукоплесканиями. Либерализм изображения русской тройки понравился. Правда, сорвалось лишь два-три клака, так что председатель не
нашел даже нужным обратиться к публике с угрозою «очистить залу» и лишь строго поглядел в
сторону клакеров. Но Ипполит Кириллович был ободрен: никогда-то ему до сих пор не аплодировали! Человека столько лет не хотели слушать, и вдруг возможность
на всю Россию высказаться!
— Вы обо всем нас можете спрашивать, — с холодным и строгим видом ответил прокурор, — обо всем, что касается фактической
стороны дела, а мы, повторяю это, даже обязаны удовлетворять вас
на каждый вопрос. Мы
нашли слугу Смердякова, о котором вы спрашиваете, лежащим без памяти
на своей постеле в чрезвычайно сильном, может быть, в десятый раз сряду повторявшемся припадке падучей болезни. Медик, бывший с нами, освидетельствовав больного, сказал даже нам, что он не доживет, может быть, и до утра.
Между протоками,
на одном из островов, заросших осиной, ольхой и тальниками, мы
нашли какие-то странные постройки, крытые травой. Я сразу узнал работу японцев. Это были хищнические рыбалки, совершенно незаметные как с суши, так и со
стороны моря. Один из таких шалашей мы использовали для себя.
Потом он сообщил мне, что
нашел его
на сопке с левой
стороны реки, хотя вблизи самого дерева нигде не было видно. Очевидно, этот желудь занесла сюда какая-нибудь птица или мелкое животное вроде белки или бурундука.
«Дерсу!» — мелькнуло у меня в голове. Я вспомнил, что для того, чтобы в городе его не задерживала полиция, я выдал ему свою визитную карточку с надписью
на оборотной
стороне, кто он и что жительство имеет у меня. Вероятно, эту карточку
нашли и дали мне знать по телеграфу.
Около горы Бомыдинза, с правой
стороны Бикина, мы
нашли одну пустую удэгейскую юрту. Из осмотра ее Дерсу выяснил, почему люди покинули жилище, — черт мешал им жить и строил разные козни: кто-то умер, кто-то сломал ногу, приходил тигр и таскал собак. Мы воспользовались этой юртой и весьма удобно расположились в ней
на ночлег.
— Тебе сердись не надо, — сказал он, обращаясь с утешениями к белке. — Наша внизу ходи, как орехи
найди? Тебе туда смотри, там много орехов есть. — Он указал рукой
на большой кедр; белка словно поняла его и направилась в ту
сторону.
Мы встали и тихонько пошли вперед. Скоро мы увидели виновника шума. Медведь средней величины возился около большой липы. Дерево росло почти вплотную около скалы. С лицевой
стороны на нем была сделана заметка топором, что указывало
на то, что рой этот раньше нас и раньше медведя
нашел кто-то из людей.
Олентьев и Марченко не беспокоились о нас. Они думали, что около озера Ханка мы
нашли жилье и остались там ночевать. Я переобулся, напился чаю, лег у костра и крепко заснул. Мне грезилось, что я опять попал в болото и кругом бушует снежная буря. Я вскрикнул и сбросил с себя одеяло. Был вечер.
На небе горели яркие звезды; длинной полосой протянулся Млечный Путь. Поднявшийся ночью ветер раздувал пламя костра и разносил искры по полю. По другую
сторону огня спал Дерсу.
С левой
стороны высилась скалистая сопка. К реке она подходила отвесными обрывами. Здесь мы
нашли небольшое углубление вроде пещеры и развели в нем костер. Дерсу повесил над огнем котелок и вскипятил воду. Затем он достал из своей котомки кусок изюбровой кожи, опалил ее
на огне и стал ножом мелко крошить, как лапшу. Когда кожа была изрезана, он высыпал ее в котелок и долго варил. Затем он обратился ко всем со следующими словами...
— Завтра моя прямо ходи. — Он указал рукой
на восток. — Четыре солнца ходи, Даубихе
найди есть, потом Улахе ходи, потом — Фудин, Дзуб-Гын [Так гольды называют Сихотэ-Алинь.] и море. Моя слыхал, там
на морской
стороне чего-чего много: соболь есть, олень тоже есть.
Опасения Дерсу сбылись. Во вторую половину ночи пал стал двигаться прямо
на нас, но, не
найдя себе пищи, прошел
стороной. Вопреки ожиданиям, ночь была теплая, несмотря
на безоблачное небо. В тех случаях, когда я видел что-либо непонятное, я обращался к Дерсу и всегда получал от него верные объяснения.
Сегодня первый раз приказано было сократить выдачу буды наполовину. Но и при этом расчете продовольствия могло хватить только
на 2 суток. Если по ту
сторону Сихотэ-Алиня мы не сразу
найдем жилые места, придется голодать. По словам китайцев, раньше в истоках Вай-Фудзина была зверовая фанза, но теперь они не знают, существует она или нет.
Реки Уссурийского края обладают свойством после каждого наводнения перемещать броды с одного места
на другое.
Найти замытую тропу не так-то легко.
На розыски ее были посланы люди в разные
стороны. Наконец тропа была найдена, и мы весело пошли дальше.
3 часа мы шли без отдыха, пока в
стороне не послышался шум воды. Вероятно, это была та самая река Чау-сун, о которой говорил китаец-охотник. Солнце достигло своей кульминационной точки
на небе и палило вовсю. Лошади шли, тяжело дыша и понурив головы. В воздухе стояла такая жара, что далее в тени могучих кедровников нельзя было
найти прохлады. Не слышно было ни зверей, ни птиц; только одни насекомые носились в воздухе, и чем сильнее припекало солнце, тем больше они проявляли жизни.
К утру я немного прозяб. Проснувшись, я увидел, что костер прогорел. Небо еще было серое; кое-где в горах лежал туман. Я разбудил казака. Мы пошли разыскивать свой бивак. Тропа,
на которой мы ночевали, пошла куда-то в
сторону, и потому пришлось ее бросить. За речкой мы
нашли другую тропу. Она привела нас к табору.
На половине пути от моря,
на месте слияния Сицы и Дунцы, с левой
стороны есть скала Да-Лаза. Рассказывают, что однажды какой-то старик китаец
нашел около нее женьшень крупных размеров. Когда корень принесли в фанзу, сделалось землетрясение, и все люди слышали, как ночью скала Да-Лаза стонала. По словам китайцев, река Санхобе
на побережье моря является северной границей, до которой произрастает женьшень. Дальше
на север никто его не встречал.
Часам к 3 пополудни мы действительно
нашли двускатный балаганчик. Сделан он был из кедрового корья какими-то охотниками так, что дым от костра, разложенного внутри, выходил по обе
стороны и не позволял комарам проникнуть внутрь помещения. Около балагана протекал небольшой ручей. Пришлось опять долго возиться с переправой лошадей
на другой берег, но наконец и это препятствие было преодолено.
Наконец в
стороне что-то стало чернеть. Владимир поворотил туда. Приближаясь, увидел он рощу. Слава богу, подумал он, теперь близко. Он поехал около рощи, надеясь тотчас попасть
на знакомую дорогу или объехать рощу кругом: Жадрино находилось тотчас за нею. Скоро
нашел он дорогу и въехал во мрак дерев, обнаженных зимою. Ветер не мог тут свирепствовать; дорога была гладкая; лошадь ободрилась, и Владимир успокоился.
Я прервал с ним тогда все сношения. Бакунин хотя и спорил горячо, но стал призадумываться, его революционный такт толкал его в другую
сторону. Белинский упрекал его в слабости, в уступках и доходил до таких преувеличенных крайностей, что пугал своих собственных приятелей и почитателей. Хор был за Белинского и смотрел
на нас свысока, гордо пожимая плечами и
находя нас людьми отсталыми.
Мы часто говаривали с ним в былые годы о поездке за границу, он знал, как страстно я желал, но
находил бездну препятствий и всегда оканчивал одним: «Ты прежде закрой мне глаза, потом дорога открыта
на все четыре
стороны».
— Какая смелость с вашей
стороны, — продолжал он, — я удивляюсь вам; в нормальном состоянии никогда человек не может решиться
на такой страшный шаг. Мне предлагали две, три партии очень хорошие, но как я вздумаю, что у меня в комнате будет распоряжаться женщина, будет все приводить по-своему в порядок, пожалуй, будет мне запрещать курить мой табак (он курил нежинские корешки), поднимет шум, сумбур, тогда
на меня
находит такой страх, что я предпочитаю умереть в одиночестве.
Скоро, однако, умный и лукавый старик
нашел средство примириться с «новым направлением». Начались религиозные споры, и в капитанской усадьбе резко обозначились два настроения. Женщины — моя мать и жена капитана — были
на одной
стороне, мой старший брат, офицер и студент —
на другой.
Одни
находили Сахалин плодороднейшим островом и называли его так в своих отчетах и корреспонденциях и даже, как говорят, посылали восторженные телеграммы о том, что ссыльные наконец в состоянии сами прокормить себя и уже не нуждаются в затратах со
стороны государства, другие же относились к сахалинскому земледелию скептически и решительно заявляли, что сельскохозяйственная культура
на острове немыслима.
Между тем с поселенцами конкурируют японцы, производящие ловлю контрабандным образом или за пошлины, и чиновники, забирающие лучшие места для тюремных ловель, и уже близко время, когда с проведением сибирской дороги и развитием судоходства слухи о невероятных богатствах рыбы и пушного зверя привлекут
на остров свободный элемент; начнется иммиграция, организуются настоящие рыбные ловли, в которых ссыльный будет принимать участие не как хозяин-промышленник, а лишь как батрак, затем, судя по аналогии, начнутся жалобы
на то, что труд ссыльных во многих отношениях уступает труду свободных, даже манз и корейцев; с точки зрения экономической, ссыльное население будет признано бременем для острова, и с увеличением иммиграции и развитием оседлой и промышленной жизни
на острове само государство
найдет более справедливым и выгодным стать
на сторону свободного элемента и прекратить ссылку.
Большинство старых деревьев было дуплисто, с теневой
стороны густо покрыто мхами вперемежку с лишайниками. Некоторые лесные гиганты, поверженные в прах, превратились в рухлядь.
На гниющих телах их
нашли себе приют другие растения. Только сучья погибших великанов, сотканные из более плотного материала, чем обычная древесина, продолжали еще сопротивляться всесокрушающему времени и наподобие нарочно вбитых в ствол клиньев торчали во все
стороны из гнилого валежника.
Все как будто было предусмотрено, неизвестными для нас оставались только два вопроса: какой глубины снег
на Хунгари и скоро ли по ту
сторону мы
найдем людей и протоптанную нартовую дорогу. Дня два ушло
на сбор ездовых собак и корма для них. Юколу мы собрали понемногу от каждого дома. Наконец, все было упаковано и уложено. Я условился с орочами, что, когда замерзнет река Тумнин, в отряд явится проводник орочей со своей нартой, и мы снимемся с якоря.
Вечером, сидя у огня, я беседовал с Сунцаем. Он сообщил мне, что долинка речки, где мы стали биваком, считается у удэхейцев нечистым местом, а в особенности лес в нижней части ее с правой
стороны. Здесь обиталище чорта Боко, благодаря козням которого люди часто блуждают по лесу и не могут
найти дорогу. Все удэхейцы избегают этого места, сюда никто не ходит
на охоту и
на ночлег останавливаются или пройдя или не доходя речки.
Я видел, как господин бросался во все
стороны, чтобы
найти мне порожний стул, как он схватил, наконец, с одного стула лохмотья, бросил их
на пол и, торопясь, подал мне стул, осторожно меня усаживая.
Лошадь
нашли на дороге — она была привязана к дереву в
стороне от дороги.
Произвольный выбор этого дома был очень неловким поступком со
стороны Белоярцева. Дом был осмотрен всеми, собирающимися
на новое жительство, и большинство было довольно его устройством, хотя многие и
находили, что дальность расстояния его от людных мест города имеет много неудобств.
«Спешу, любезный Павел Михайлович, уведомить вас, что г-н Клыков находящееся у него в опекунском управлении имение купил в крепость себе и испросил у губернатора переследование,
на котором мужики, вероятно, заранее застращенные, дали совершенно противоположные показания тому, что вам показывали. Не
найдете ли нужным принять с своей
стороны против этого какие-нибудь меры?»
— Ну, что же делать, очень жаль! — говорил Павел,
находя и со своей
стороны совершенно невозможным, чтобы она в этом положении появилась
на сцене. — До свиданья! — сказал он и ушел опять к Анне Ивановне, которая была уже в шляпке. Он посадил ее
на нарочно взятого лихача, и они понеслись
на Никитскую. Фатееву Павел в эту минуту совершенно забыл. Впереди у него было искусство и мысль о том, как бы хорошенько выучить Анну Ивановну сыграть роль Юлии.
— Уж так аккуратен! так аккуратен! Разом со всего подряда двадцать процентов учел. Святое дело. Да еще что: реестриков разных Радугину со всех
сторон наслали: тот то купить просит, тот — другое. Одних дамских шляпок из Москвы пять штук привезти обязался. Признаться сказать, я даже пожалел его:"Купи, говорю, кстати, и мне в Москве домишко какой-нибудь немудрящий; я, говорю, и надпись
на воротах такую изображу: подарен, дескать, в знак ополчения".