Неточные совпадения
Едва
умолкла пальба, он поднял чудотворные иконы и, несмотря на нестерпимый зной пожара и на падающие бревна, со всем бывшим при нем духовенством, сопровождаемый
народом, обошел снутри крепость при молебном пении.
Но если Иоанн говорит истину, если в самом деле гнусное корыстолюбие овладело душами новогородцев, если мы любим сокровища и негу более добродетели и славы, то скоро ударит последний час нашей вольности, и вечевой колокол, древний глас ее, падет с башни Ярославовой и навсегда
умолкнет!.. Тогда, тогда мы позавидуем счастию
народов, которые никогда не знали свободы. Ее грозная тень будет являться нам, подобно мертвецу бледному, и терзать сердце наше бесполезным раскаянием!
В первый раз
народ не хотел уже внимать словам ее, не хотел
умолкнуть; с изнурением телесных сил и самая душа его ослабела; казалось, что все погасло в ней и только одно чувство глада терзало несчастных.
Готовый выступить в поле против литовцев, он казался задумчивым, беспокойным; наконец открыл мне душу свою и сказал: «Я могу положить голову в сей войне кровопролитной; дети наши еще младенцы; с моею смертию
умолкнет голос Борецких на вече, где он издревле славил вольность и воспалял любовь к отечеству»
Народ слаб и легкомыслен: ему нужна помощь великой души в важных и решительных случаях.
Но юные надменные новогородцы восклицают: «Смирись пред великим
народом!» Он медлит — тысячи голосов повторяют: «Смирись пред великим
народом!» Боярин снимает шлем с головы своей — и шум
умолкает.
Некогда робкая, боязливая, уединенная, с смелою твердостию председает теперь в совете старейшин, является на лобном месте среди
народа многочисленного, велит
умолкнуть тысячам, говорит на вече, волнует
народ, как море, требует войны и кровопролития — та, которую прежде одно имя их ужасало!..
Все храмы отворены с утра до полуночи: священники не снимают риз, свечи не угасают пред образами, фимиам беспрестанно курится в кадилах, и молебное пение не
умолкает на крилосах,
народ толпится в церквах, старцы и жены преклоняют колена.
После неслыханных усилий восстание наконец было подавлено.
Народ впал в оцепенение,
умолк и покорился…
Приехали в Нижнее Городище. Около трактира, на унавоженной земле, под которой был еще снег, стояли подводы: везли большие бутыли с купоросным маслом. В трактире было много
народа, всё извозчики, и пахло тут водкой, табаком и овчиной. Шел громкий разговор, хлопали дверью на блоке. За стеной в лавочке, не
умолкая ни на минуту, играли на гармонике. Марья Васильевна сидела и пила чай, а за соседним столом мужики, распаренные чаем и трактирной духотой, пили водку и пиво.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем,
умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к
народу и прислушиваясь к звукам.