Неточные совпадения
— Да вот, ваше превосходительство, как!.. — Тут Чичиков осмотрелся и, увидя, что камердинер с лоханкою вышел, начал так: — Есть у меня
дядя, дряхлый старик. У него триста душ и, кроме меня,
наследников никого. Сам управлять именьем, по дряхлости, не может, а мне не передает тоже. И какой странный приводит резон: «Я, говорит, племянника не знаю; может быть, он мот. Пусть он докажет мне, что он надежный человек, пусть приобретет прежде сам собой триста душ, тогда я ему отдам и свои триста душ».
Они никогда не сближались потом. Химик ездил очень редко к
дядям; в последний раз он виделся с моим отцом после смерти Сенатора, он приезжал просить у него тысяч тридцать рублей взаймы на покупку земли. Отец мой не дал; Химик рассердился и, потирая рукою нос, с улыбкой ему заметил: «Какой же тут риск, у меня именье родовое, я беру деньги для его усовершенствования, детей у меня нет, и мы друг после друга
наследники». Старик семидесяти пяти лет никогда не прощал племяннику эту выходку.
Дело о задушенном индейце в воду кануло, никого не нашли. Наконец года через два явился законный
наследник — тоже индеец, но одетый по-европейски. Он приехал с деньгами, о наследстве не говорил, а цель была одна — разыскать убийц
дяди. Его сейчас же отдали на попечение полиции и Смолина.
Сенечка мой милый! это все твое!"То представлялось ему, что и маменька умерла, и братья умерли, и Петенька умер, и даже
дядя, маменькин брат, с которым Марья Петровна была в ссоре за то, что подозревала его в похищении отцовского духовного завещания, и тот умер; и он, Сенечка, остался общим
наследником…
Сцены подлой угодливости
наследников, когда приезжает их
дядя богач и холостяк — очень живы и смешны.
Старик, хорошо понимающий своих
наследников, прикидывается, что сам хочет жениться на Лизе, и все родные, смертельно перепуганные, желая удержать богатство
дяди в своей семье, спешат помолвить ее за Любима, о чем прежде не хотели и слышать.
— Ну, все равно, думаешь, я обираю его? Могла бы!.. Так как он… страсти-ужасти!.. Ты не знаешь!.. До исступления влюблен… Да… И он душу свою заложит, не только что отдаст все, что я потребую…
Дядя у него — в семи миллионах и полная доверенность от него… Слышишь: семь миллионов! И он — единственный
наследник…
Евлампий Григорьевич не отстал от привычки называть его «дяденькой» и у себя на больших обедах, что коробило Марью Орестовну. Он не рассчитывал на завещание
дяди, хотя у того
наследниками состояли только дочери и фирме грозил переход в руки «Бог его знает какого» зятя. Но без
дяди он не мог вести своей политики. От старика Взломцева исходили идеи и толкали племянника в известном направлении.
— Дай досказать, братец, — уже раздраженно перебил генерал и прислонился к спинке дивана. — Ведь у него деньжищев одних полмиллиона, страсть вещей, картин, камней, хрусталю… Ограбить давно бы следовало. Жене моей он приводится ведь
дядей.
Наследников у него нет. А если есть, то в таком же колене!..
— Миллионер… — повторила особа. —
Дядя его, Сергей Петрович Рачинский, сибирский золотопромышленник, умер, и по завещанию сделал его своим единственным
наследником, а меня просил быть душеприказчиком и опекуном…
— Конечно же… Кому же это знать лучше, нежели
дяде Сереже… Он был его опекуном… Его
дядя Дмитревский тоже богат, а он единственный его
наследник…
Наследник прибыл в К. и стал продолжать дело своего покойного
дяди.
Относительно прозвища «миллионер» приказчик сообщил, что Луганский рассказывает, что умерший не так давно его
дядя завещал все свои именья, стоющие более миллиона, в пожизненное владение своей жене, минуя его, законного
наследника, а между тем оно как-то так выходит, что жена и не жена
дяди…