Сговорившись между собою, эти три лица
научили девушку назначить свидание в роще, и там все трое, поднявшись из густой травы, набросились на коренастого Борисова, который, при первоначальном безучастии Дениски, успел было забрать под себя перевернувшего ему галстук повара Тишку, а затем и помогавшего ему Ваньку.
Неточные совпадения
— Я знаю, чьи это штуки: это все мерзавка исправница… это она его
научила… Я завтра весь дом ее замажу дегтем: он любовник ее!.. Она безнравственная женщина и смеет опорочивать честную
девушку! За это вступится бог!.. — заключил он и, порывисто распахнув двери, ушел.
Аксюша. Если б не страх стыда за мою грешную любовь, я бы никогда, никогда… Будьте мне отцом, я
девушка добрая, честная. Я
научу маленьких детей моих благословлять вас и молиться за вас.
Вы благородный человек. Вы не улыбнетесь и не подосадуете на мои нетерпеливые строки. Вспомните, что их пишет бедная
девушка, что она одна, что некому ни
научить ее, ни посоветовать ей и что она никогда не умела сама совладеть с своим сердцем. Но простите меня, что в мою душу хотя на один миг закралось сомнение. Вы неспособны даже и мысленно обидеть ту, которая вас так любила и любит».
Он же
научил меня смотреть на наших людей, крестьян, дворовых,
девушек совсем иначе, чем прежде.
Нужда
научила Аполлинария выдумать компромисс, — именно, продекламировать оду, написанную «Легконосной Пулхерии», перед нашей
девушкой Неонилой, которая усвоила себе в модном магазине Морозовой разные отшлифованные городские манеры и, по соображениям Аполлинария, должна была иметь тонкие чувства, необходимые для того, чтобы почувствовать достоинство поэзии.
И, дойдя до этого заключения, Ипполит Сергеевич вспыхнул от радости. Закрыв глаза, он с улыбкой удовольствия представлял себе эту
девушку покорной ему, побеждённой им, готовой на всё для него, робко умоляющей его взять её и
научить думать, жить, любить.
«Высокое, вечное небо»
научило его только одному: что в мире все ничтожно, что нужно доживать свою жизнь, «не тревожась и ничего не желая». Чего не могло сделать высокое небо, сделала тоненькая
девушка с черными глазами: отравленного смертью князя Андрея она снова вдвинула в жизнь и чарами кипучей своей жизненности открыла ему, что жизнь эта значительна, прекрасна и светла.
— На какой-то милой
девушке, невинной монастырке, которую ты прозвал «прелестною Пеллегриной». Зачем ты покорил ее сердце и
научил ее, как узнавать букана от букашки?